Похищение феи. Ночной и недоброй! (СИ) - Риш Мартиша
- Вы?- надо же, как он изумился.
- Я! Ой! Мы сейчас проедем. Остановите у того ома. Видите, там в дверях мужчина стоит.
- Можно я хотя бы встречу вас после работы и провожу до дома?
- Так уж и быть. Спасибо, что подвезли. И простите, что во дворе все так вышло. Соседи, с этим надо просто смириться. Люди искусства, оно так и плещет наружу.
- Пулеметной очередью, я оценил. Впрочем, в вашем дворе это, и вправду, не лишнее.
- И потом, вы видели, как они встали на мою защиту? Надо будет вечером им колбасы занести.
- Я куплю. Обязательно.
- Хорошо. Только большую и целую палку. Иначе Люда не возьмёт. Как открыть дверь? Я запуталась в ручке. Ваш саркофаг совсем не похож на самолёт.
- Саркофаг?
- Простите.
Парень открыл дверь, первый шагнул наружу, любезно подал мне руку. Приятно. Вот только Людовик смотрит на нас как-то совсем уж недобро. И глаза у него опять светятся. Зато сегодня он хотя бы без каски и без доспехов. Но скандала, похоже, не избежать. Сама виновата. Угораздило же проспать! Мозгу, наверное, просто не хватило времени, чтобы смириться со всеми событиями прошлого дня, да и вечера тоже.
- Ваш начальник? Если хотите, могу сказать, что я вас задержал.
- Не стоит. До вечера.
Попыталась втянуть голову в плечи и сделать виноватый вид. Помогло? Нет, похоже. Того и гляди прожжет дырку глазами в моем сарафане. И до чего же красив и надменен в гневе барон. Меч бы ему ещё в правую руку, и тогда мне точно конец.
- Леди Надежда, рад вас видеть, - голос похож на камнепад. Голодный бас ничего хорошего не сулит. И машину Виктора он провожает очень недобрым взглядом. Может, они знакомы? Или вовсе конкуренты? Одного поля ягоды. И тот, и этот богаты.
- Простите, что опоздала. Я случайно проспала.
- Ваш воспитанник ещё спит. Но мне казалось, гувернантка должна соблюдать благонравие. По крайней мере, за пределами дома, в который она принята.
- На что вы намекаете?
- Я говорю прямо, леди Надежда. Приличная девица не должна уподобляться кошке, - яростный блеск в глазах Людовика, брезгливо приподнятая губа, - по крайней мере, на то время, что принята в достойный дом, - не знаю, что на меня нашло, но злость колыхнулась в груди невероятная. Я даже успела занести для пощёчины руку. И все же опустила обратно. Леди точно себя так не ведут. По крайней мере, те, что работают обычно над облаками.
- Что вы себе позволяете, Людовик? Это внук моих хороших знакомых. Спала я одна. У себя дома. Раз уж в вашем для меня не нашлось места на ночь. Знаете ли, прогулки по городу в ночное время отнюдь не безопасны. Приходится просить знакомых, чтобы встречали. Сегодня в меня во дворе стреляли. Виктор любезно предложил подвезти, - полуправда ещё никогда не давалась мне настолько легко.
- Простите, - с барона мгновенно исчезла вся спесь, - Я не подумал. Безусловно, такая леди, как вы, нуждается в сопровождении. Этой ночью вас не затруднит остаться ночевать здесь? Комната для вас готова. Клаус позаботится о ночных принадлежностях.
- Боитесь, что у вас могут украсть ценного сотрудника? - постаралась я перевести все в шутку.
- Опасаюсь, - почти рыкнул Людовик и так неудачно загородил собой дверной проем, что мне пришлось чуть ли не протискиваться мимо него.
- Не переживайте, меня встретят и проводят прямо до дома. Я уже обо всем договорилась. Людовик пошел алыми пятнами. Можно было бы предположить, что он ревнует, но не думаю. Вспомнилась вчерашняя сцена. О том, что именно рассказал Эрлик Агнес, остаётся только догадываться. Тесные отношения барона с Эмилем... Нет. Абсолютно исключено. Да и пятна эти слишком напоминают аллергию. Точно такую же, как и у Джошуа.
- Я должен отлучиться из дома, могу не успеть вернуться обратно до ночи. Не хотелось бы оставлять сына без присмотра.
- Тогда я, конечно, останусь.
- Отлично, - барон просиял, - Вы позволите угостить вас кофе? Есть чудесная свежая сдоба, сыр и печенье. Клаус все приготовил.
- Вы нас с ним познакомите?
- Позже. Ещё раз прошу извинить меня за безосновательный упрек, - барон направился в сторону столовой, - Дело в том, что я очень забочусь о благополучии сына. Репутация гувернантки должна быть безупречна, чтобы о наследнике не пошли слухи. Вы меня понимаете?
- Конечно, - кивнула я. Нет, мы так не договаривались. Можно было бы и поспорить. Но зарплата, где я ещё такую найду? В конце концов, я слишком недавно избавилась от бывшего мужа, на примете никого нет. Я не влюблена. Да и если что, барон точно ничего не узнает.
- Присаживайтесь к столу, - Людовик отодвинул мне кресло. К хорошему быстро привыкаешь. Высшее общество, манеры, отвыкать от ненавязчивой заботы станет непросто.
Стол накрыт к завтраку. Скатерти под чередой блюд даже не видно. Мясные рулеты, буженина, шашлык, пироги, ещё рулеты. Так никогда не постройнеешь. Ещё пара совместных трапез и по салону самолёта в турбулентность я стану просто кататься, если меня, конечно, допустят к полетам. Барон ест, не спеша, с расстановкой, приятно смотреть. То и дело промакивает губы салфеткой.
- Что вам налить из напитков? Простите, я не привык, что в доме совершенно нет слуг. Запамятовал позаботиться о даме. Вы совершенно ничего не едите. Что-то не так?
- Я ем, спасибо, все очень вкусно.
- Может быть, гуся подвинуть поближе?
- Не стоит.
- Как вы относитесь к переезду? У меня есть замок в горах. Думаю провести там какое-то время.
- Как любопытно. И где же он расположен?
- В Конго.
- Боюсь, в Конго я переезжать не готова.
- Почему же?
- Опасаюсь оказаться вдалеке от цивилизации. Африка не тот континент, где бы я хотела жить. Разве что северная. И то. Увы, но нет. Вы собрались возвращаться обратно?
- Нет, конечно же, нет. Этот город чудесный! Нам с сыном здесь очень нравится. Обоим, - непонятная напряжённость проскользнула в тоне мужчины. Хоть бы заплатил перед отъездом. Впрочем, на счету у меня достаточно его денег. Точно больше, чем я заработала. В столовую вошёл Джошуа, замер на пороге комнаты. Хорошенький, уже одетый, умытый, сонно моргающий медовыми глазами. И аллергия с рук уже совсем сошла. Права была Марцелла. Вот что значит родительский опыт.
- Доброе утро, отец, леди Надежда.
- Присоединяйся к нашему завтраку, сын. После завтрака я должен буду уехать. Ты останешься старшим мужчиной дома. Береги даму от всех напастей как и подобает дра...кхм...барону.
- Да, отец. Вы можете на меня положиться, - устроился за столом ребенок и потянулся к еде.
- К нам могут заглянуть гости. Дети Марцеллы и дочь Эмиля. Это единственные, кого можно пропустить в дом без меня. Позаботься о них.
- Разумеется.
Звяканье столовых приборов. Оба мужчины, и взрослый, и мальчик едят с удовольствием. Совершенно одинаково морщат носы перед тем как положить кусок в рот, синхронно оглядывают стол, выбирая блюда, даже салфетки подносят к лицу одинаковым жестом. Один – полная копия другого. К Джошуа я привязалась. Он очень приятный ребенок, ласковый, добрый, предупредительный. Мальчика мне все время хочется и обнять, и потрогать, провести рукою по волосам. Странно, никогда не замечала в себе особой любви к детям. Может, время пришло? Не думаю. Просто Джошуа особенный, да и мне его жалко. Такой потерянный был первые дни. Только вчера вечером преобразился, разулыбался, повеселел.
Людовик тоже волей неволей притягивает мой взгляд. Наконец, пока оба мужчины заняты едой, я могу его рассмотреть. Холеный, надменный, горячий, от него так и веет чем-то звериным, огненным, настоящим. Жаль, что у нас с ним даже мимолетного романа не сложится. Или не жаль? Может, наоборот хорошо. От такого так просто не отвяжешься, если что-то пойдет не так. Слишком властный, заставит во всем следовать своим надуманным правилам. Нет, и ещё раз нет. Мне вполне хватило сегодняшней сцены. Какое ему вообще может быть дело то того, где и с кем я была вне стен этого дома? Хам. Надменный, напыщенный, но очень соблазнительный. Интересно, я права насчёт его и Эмиля? Такие красавцы очень часто не имеют интереса к женщинам. И потом у Эмиля проблемы в отношениях с его "прелестной" Агнес. Жену Людовика в доме даже не упоминают. Будто она умерла, а это не так. Странно. Но, с другой стороны, барон мне знаков внимания не оказывает. Нет, не стоит принимать обычную вежливость за ухаживания. Это глупость. Да и на глазах у ребенка становиться любовницей его собственного отца – это низость. Так глубоко я пасть не собираюсь.
