Министерство мертвых. Невозможная принцесса (СИ) - Пашнина Ольга Олеговна

- Вот и это своего рода душа, заключенная в целый дом.

Я открыла рот и забыла, как он закрывается. Самаэль шутил… должен был шутить, потому что я просто отказываюсь верить в то, что кто-то может заточить в дом чью-то душу!

- Чья она?

- Нашей матери.

Пришлось сесть, чтобы справиться с приступом паники.

- Твоя… ваша мама?

- Идем. – Самаэль поднялся. – Покажу.

Он подошел к зеркалу, взялся за раму и не без труда сдвинул его в сторону, открыв пугающий темный проход. Лезть в него категорически не хотелось. Кто знает, что в голове у Самаэля? Может, они с Дэвалем похожи друг на друга куда больше, чем кажется, просто Дэваль предстал во всей красе сразу, а его старший брат решил повременить.

Но я все равно пошла. Потому что любопытство сильнее инстинкта самосохранения.

Пахло пылью и гарью. Под ногами что-то хрустнуло. Вспыхнул свет где-то под потолком. Тусклый сначала, он освещал пространство все лучше и лучше, открывая жуткую картину.

- Это же… это… мне кажется?

- Нет. Это копия дома, в котором мы живем. Точнее, это оригинал.

От которого осталось пепелище. Огонь уничтожил все: интерьеры, картины, стены, пол. Оставил лишь уродливые очертания некогда прекрасного особняка.

- Что с ним случилось?

- Здесь мы выросли. Были детьми. Как и все дети всех миров, росли, учились, не задумываясь о том, как устроен мир и почему именно так. Мы не осознавали, что отец – это Повелитель Мертвых, а мама – его королева. Все было неплохо.

Я как будто оказалась в уродливом зазеркалье. Искаженном отражении нормальной жизни.

- Потом мама предала отца.

- Как?

- Захотела жить иначе. Избавиться от аида, отправив темные души в немагические миры, превратив их в подобие нашего. Она считала… у нее было много жутких идей, Аида. Она не собиралась щадить ваши миры. И хранить их тем более. Отец возненавидел ее за то, что она предала их общие идеи. За то, что сочла возможным уничтожать миры.

- Знаю, что это твоя мама, но спасибо ему, что бы он ни сделал.

- Да. Наверное. В приступе ярости папа сжег дом. Он запер маму в аиде. А то, что вы называете душой – сущность или сознание – заключил в новый дом. В копию того, где они были счастливы. Справедливое наказание.

- Нет, - покачала головой я. – Так нельзя.

- Дар слышит ее, потому что восприимчив к искусству, у него редкий талант. Он думает, это просто какая-то магия.

- И что мама отправилась на перерождение.

- Да. Правду знаем только мы с Дэвом.

- Боже… сложно представить, каково ему.

У Дэваля отняли мать. А потом его бросил и отец. Невольно станешь скотиной.

- Да, он был привязан к матери. К счастью, он ничего не слышит, иначе бы сошел с ума. Это не она… в прямом смысле этого слова. Просто остаточная энергия.

- Почему ее слышу я?

- Сложно сказать. Может, в тебе есть похожий дар. Не рисуешь? Музыку не сочиняешь?

- Только профессионально играю на нервах.

- Тогда логично. Мама была виртуоз.

Самаэль прошелся туда-сюда вдоль покрытых черной сажей стен.

- Мы еще ни разу не приглашали в дом кого-то из душ. Возможно, у вас выше чувствительность. Но я привел тебя сюда, чтобы объяснить природу шепота и убедить ему не поддаваться.

- Я и не поддавалась.

- Да, и я даже впечатлен. Но не рассчитываю на долговременный успех. Идем отсюда, сейчас опять измажешься, опоздаешь и мне влетит от жены.

- Не сомневаюсь, что Селин скрупулезно отслеживает мою посещаемость.

- Ого, ты знаешь слово «скрупулезно».

- А еще я знаю слово «чваниться». И ты именно это и делаешь.

- У этого слова другое значение. Я серьезно, Аида. Шепот не может тебе навредить, но в старой части дома небезопасно. Единственный вход туда – через зеркало. Если с тобой что-то случится, а проход закроется, никто не услышит. Ни одного твоего крика. Ты бессмертна, но это не значит, что тебе понравится вечная мука в прямом смысле этого выражения.

- Но ты же поищешь меня там, если что?

- Да, и тебе не понравится, если найду.

Мы вернулись в нормальную гостиную, и она вдруг резко показалась мне почти новой. Подумаешь, немного пыли.

- Я серьезно, Аида. Очень серьезно. Наша история не имеет к тебе отношения. Это не те подробности, которые выкладываешь посторонним. И рассказал я тебе их лишь чтобы ты не пыталась узнать природу шепота сама и не пострадала. Понятно?

- Да. Обещаю не лезть в ту часть дома. Пальцы не скрестила, клянусь!

- И еще одно.

- М-м-м?

- Не говори об этом с Дэвом. Не лезь в эту рану. Он и так бесится при виде тебя, а если узнает, что ты в курсе его слабости…

- Я…

Сначала хотела повторить «обещаю», а потом вспомнила, как сносит крышу в присутствии Дэваля. Как он за несколько минут способен вывести из равновесия настолько, что я сначала говорю, а потом думаю. Пришлось закончить оптимистично, но не слишком самоуверенно:

- Постараюсь.

- Пальцы скрестила?

- Нет.

- Тогда поверю. А теперь, - Самаэль взглянул на часы, - иди в колледж.

- Еще рано. Так как благодаря твоему отцу мне больше не надо бежать к открытию столовой в колледже, может быть… раз уж у меня есть полчасика… может, Стикс замерзнет?

- А не перебор? Я и так сегодня слишком добр.

- Вспомни показания моего кастодиометра. Каждая радость в жизни после смерти может быть последней.

Самаэль обреченно вздохнул. Радостно подпрыгнув, я понеслась за сумкой, чтобы не терять ни минуты.

- Стой! – настиг меня его голос уже в коридоре. – Пригласи в гости друзей.

- Друзей? – нахмурилась я.

- Шарлотту и Харриета. Тебе полезно с ними общаться. Устройте вечеринку.

А вот это уже странно. Куда страннее заключенной в старый дом души и сгоревших воспоминаний.

***

- В гости?! – Шарлотта округлила глаза. – В дом Вельзевула?! Нет! Да ты что… нет! Я боюсь!

- Никто тебя там не укусит. Мне разрешили вечеринку! Придешь, мы раздобудем вкусностей, эссенции, посидим у камина, поболтаем, расскажешь о своей жизни. Мы даже толком ни разу не рассказывали друг о друге. Я клянусь, я ни слова не скажу про твоего парня! Дэваль Грейв – запретная тема, обещаю! Ну разве что поделюсь впечатлениями о дозоре с ним, но обещаю найти приличные слова.

- Это же дом Вельзевула! Туда не приглашают таких… как я.

- Честное слово, Самаэль сам предложил. В последнее время он будто… стал относиться ко мне лучше. После того, как кастодиометр показал полное отсутствие шансов на новую жизнь, Самаэль как будто жалеет меня.

Шарлотта помрачнела и отвернулась. На нее занятие по измерению душ произвело неизгладимое впечатление. Правда, с неожиданной стороны. Когда я стала выпытывать, почему подруга ходит мрачная, она нехотя призналась:

- Я знала одного парня, совершившего преступление здесь, в Мортруме. Последний раз видела его перед судом, наставник сказал, его приговорили к работе на благо… в общем, я подумала, что это какие-то обязательные работы.

- Его заточили в кастодиометр, - догадалась я. – Что он натворил?

- Уничтожил душу. Встретил одного человека из земной жизни, не сдержал эмоций и перешел границу дозволенного. Этого не должно было случиться, но иногда и всемогущие иные ошибаются. Его наказали. Я просто боюсь сделать что-то не так.

- Не бойся. – Я улыбнулась. – Не буду отходить от тебя ни на шаг! И Харриет тоже.

- Харриет? Твой друг?

- Похоже, что да. Вряд ли он с этим согласен, конечно. Но врач сказал, в морг, значит в морг. В смысле, друг. Тебе он должен понравиться. А ты ему. Я в вашей компании самая безответственная.

Шарлотта слабо улыбнулась, но мне все равно показалось, что идея провести ночь в доме Вельзевула ей не понравилась. С одной стороны я ее даже понимала. С другой - если тебя приглашают в дом к твоему парню вроде как надо радоваться. Легальный способ провести с ним еще больше времени. Хотя наверняка в их паре Дэваль решает, сколько времени проводить вместе.