Фальшивая принцесса (СИ) - София Балашова
— Вы знали родителей Ратель и Харальда? — Бесцеремонно прервав настоятельницу, Ангелина размяла затёкшую шею.
В конце концов, если она всё равно обречена выслушивать заунывные речи Асвейг, то почему бы не обернуть это с пользой для себя?
— Разумеется, Ваше Высочество, — настоятельница величественно кивнула. — Я вступила, с позволения Единого, конечно, в сан аккурат за несколько дней до рождения Его Величества конунга Харальда. Эти воспоминания до сих пор свежи в моей памяти… тогда я поняла, Божество отвело мне величайшую роль в истории церкви Единого…
— Вот как, — не позволяя Асвейг соскочить с темы, Ангелина быстро задала следующий вопрос, — а какими были родители Его Величества?
— Достопочтенными людьми, Ваше Высочество. Хотя некоторые пороки в них и наличествовали — совершенным дано быть только Божеству, — но имеющиеся у них добродетели всё перевешивали.
— Какие у них были отношения? Я слышала, что их брак был заключён по любви, это правда?
— О том, какие чувства друг к другу питали покойные конунг и её супруг, я не ведаю, но отношения их казались прекрасными. Они, как и требует того церковь, обвенчались, когда им обоим едва только минул шестнадцатый год, и по всем законам земным и небесным считались женой и мужем. Оба редко когда позволяли себе пропустить службу, — Асвейг невзначай бросила красноречивый взгляд в сторону Ангелины, — а Её Величество присутствовала на моей проповеди даже перед самой своей кончиной, как то и полагается преданному чаду Единого. Ныне, к моему глубочайшему неудовольствию, уже редко встретишь такую верность Божеству нашему, все…
— И что же, у Её Величества не было отношений ни с кем после смерти мужа?
— Ах, ну разумеется, Ваше Высочество! Они же венчались! Разве ж возможна подобная… низость, такое неуважение к Божеству нашему?! При всём моём к вам уважении, но ваши взгляды, Ваше Высочество, порой меня изумляют. Её Величество была добропорядочной супругой, её чистой, незамутнённой пороками сути претила сама мысль о нарушении данной Единому брачной клятвы!
— Странно, что Его Величество не питает особого интереса к церкви. Разве Её Величество не пыталась приобщить своего сына?
— Ох, Ваше Высочество, пыталась, конечно! Пока Его Величество был маленьким, ни одной службы не пропускал… Как сейчас помню, читаю молитву, а он стоит, прижавшись к Её Величеству, и глаз с меня не спускает — чуть ли не с открытым ртом внимал, да так ещё по-взрослому, серьёзно. Уже тогда в нём этот стержень виделся, но оно и ясно — кровь не вода. Пробивается-таки нутро его предка, славного Мортена Завоевателя, — Асвейг пригубила вина, прервавшись. — А потом, как подрос, стал всё реже появляться. Всё по полям с мечами бегали с Ратель да и с другими кин, тренировались. Ох, знали бы вы, Ваше Высочество, как Её Величество в своё время напереживались из-за этого! Сколько слёз пролито, сколько десятков в молитвах проведено было, а всё одно — явится сын опосля очередной бойни к матери, почтение засвидетельствует, ради её спокойствия в храм забежит ненадолго, и снова обратно, к товарищам своим. Ну, а что тут поделать? Так уж Божеством задумано было, что сердца кин всегда там, на поле брани, в компании других бойцов, тут уж не ничего не исправишь.
— Вот как, — Ангелина прикусила губу. Слова Асвейг отозвались в её груди непонятной грустью, но она предпочла проигнорировать это. — А откуда, — помолчав некоторое время, продолжила она, — у Его Величества на теле эти рисунки?
— Ох, Единое Божество, прости, — мра Асвейг затравленно оглянулась, будто испугавшись чего-то. — Знали бы вы, Ваше Высочество, как в своё время убивались из-за них мы с Её Величеством! Помню, она прибежала ко мне, вся в слезах, и говорит: "Мра Асвейг, молиться хочу за разум сына! С ним происходит что-то, никак сам Великий Душитель его источником завладел!" Я, стало быть, взялась утешать её, да и расспрашивать, что и как. Вот и выяснилось, что Его Величество у какого-то каттегатского купца себе эти отвратительные рисунки и нанёс! Да и не просто у купца, а, как люди достопочтенные поговаривают, у того самого, что идолам старым поклоняется! У него ж, безбожника, даже на корме драккара древние руны высечены с восхвалением какому-то божеству-громовержцу… — настоятельница скорбно закатила глаза. — Ох, ну и всполошились мы тогда, Ваше Высочество. Его Величество был на следующий же день приведён ко мне, и мы с ним имели длинную беседу. Как верная слуга Единого, я бросила все свои силы на то, что бы образумить сбившегося с пути праведного единственного наследника Её Величества, надежду всего Каттегата! Я взывала к разуму его, отравленного гадкими идеями идолопоклонничества, к его совести; напомнила ему о его бедной матери, для которой он сейчас единственная отдушина…
— И какова же была реакция Его Величества? — Устав от пространного словоизливания настоятельницы, Ангелина снова оборвала её.
— Его Величество прервали меня, что было в высшей степени невежливо, — Асвейг бросила в сторону собеседницы многозначительный взгляд, — и поспешили заверить меня в своей безусловной приверженности церкви Единого. Назвав свои чудовищные рисунки…
— Ничего не значащим увлечением, — мягкий голос Харальда ненавязчиво вторгся в беседу. Сидящие за столом женщины моментально обернулись, поспешив поприветствовать конунга Каттегата. — Мра Асвейг, вы решили почтить нас своим присутствием так скоро?
Настоятельница, лицо которой приобрела красный оттенок после того, как она поняла, что оказалась застуканной конунгом за распусканием сплетен о нём, неловко поёрзала на стуле.
— Ваше Величество, — нервным движением пригладив собранные в тугой пучок редкие волосы, проговорила она. — До меня дошли слухи о болезни Её Высочества… Вот я и пришла осведомиться о её самочувствии.
— Вы немного припозднились, мра Асвейг, — правитель Каттегата с улыбкой наблюдал за охваченной смущением женщиной, — Её Высочество выздоровела ещё десяток назад.
— К сожалению, я не могла прийти раньше — меня задержали дела в Тюргейме. Как вам, должно быть, известно, там сейчас строится новый храм.
— И как продвигается строительство?
— С определёнными сложностями, Ваше Величество, но без них никуда. А так, не считая небольших неприятностей, строительство идёт полным ходом, и настоятель Тюргейма надеется завершить его в срок, если на то будет воля Единого.
— На всё Его воля, — Харальд бросил лукавый взгляд в сторону Ангелины. Краснотой своих щёк девушка вполне могла посоперничать с Асвейг — она не в меньшей степени оказалась смущена появлением конунга. Она всегда была застенчивой и неловкой, и
