Марина Кистяева - Я все снесу, милый (издательство)
– Вот-вот! Не можете вы тут жить без подвоха! Я так понимаю, мы полетим на другую планету?
– Почти. На другую звезду. Но она расположена недалеко. Доберетесь быстро.
Слово «быстро» говорить не стоило. Зоя обреченно вздохнула. Не любит она скорость, что поделаешь?
– Говоришь, фейс-контроля нет?
– Нет.
Она выудила из шкафа легкое салатовое платье и белую шляпку с зеленой ленточкой.
– Это подойдет?
– Простовато, но ты будешь смотреться изумительно.
– Хм. Умеешь озадачить, Затейник! Еще какие-то рекомендации будут, о которых мне следует знать?
– Держись все время рядом с мрассом.
– Это почему? Проинформируй.
– Могут похитить.
– Что-о-о-о? – У Зои округлились глаза, и она остановилась посреди комнаты.
– Шутка, ширас Зоя, шутка. – Затейник довольно хихикнул.
– Шутник, черт тебя побери!
С этими словами Зоя направилась в ванную. Посмотрев на свою бледную кожу, лишь немного тронутую загаром, решила воспользоваться третьей кнопкой в душевой кабине. Разобравшись с режимом, подставила тело под ультрафиолет. Вспомнив утреннее приключение в душе, хихикнула.
Возникло чувство, что в ней прорвало заслонку. Что так долго сдерживаемые эмоции вырвались на свободу. Что та боль, которую носила в себе перед тем, как ее усыпили в криокапсуле, растворилась в пустоте.
Криосон.
Зоя не позволяла себе думать о нем.
Не могла.
Не могла также анализировать, что произошло в прошлом.
Кто подписывал бумаги.
Что стало с Юрием.
Прошлое должно остаться в прошлом.
Особенно теперь.
Теперь, когда у нее появилась призрачная надежда на счастье. На нормальные отношения с мужчиной. На семью.
Прошлое должно раз и навсегда исчезнуть из ее жизни.
Лишь Варшавский и она. И их дети.
Ой, блин! Зоя выскочила из душевой как ошпаренная. Если она беременна, ей нельзя пользоваться автозагаром! Это может повредить ребенку!
И неважно, что он, возможно, был зачат лишь накануне.
Быстро сполоснувшись, высушила волосы, наложила легкий макияж и вышла из спальни. Они с Юлианом не договаривались о встрече, поэтому Зоя направилась в сторону его спальни.
Дверь оказалась приоткрыта, и девушка услышала, как он отдает распоряжение:
– Мне нужна полная информация о ней. Да. Все, что удастся собрать. Особенно все, что касается родителей. Жду.
Зоя в растерянности остановилась. Сердце екнуло.
Он же сейчас не о ней говорил?
Не может же человек, которому она только-только начала доверять, испортить все на корню?
Или может?
Неприятный холодок коснулся спины. Настроение померкло. Да что она, в самом деле?.. У нее начинается паранойя. Мрасс – влиятельный человек. Об этом и Вера говорила. Зое надо привыкнуть, что его жизнь вертится не только вокруг нее.
Она тряхнула головой, прогоняя наваждение, и расправила плечи, после чего постучала.
– Войдите.
– Это я. Готова к загадочной поездке на соседнюю звезду.
И все равно… Тень недоверия снова на мгновение накрыла Зою, когда она увидела, как меняется лицо Варшавского. Он стоял, задумчиво глядя в окно, профилем к двери. Едва она вошла, заставил себя улыбнуться. Его что-то тревожило. И показалось – показалось? – что это связано с ней.
– Хорошо, что готова. Тогда вылетаем, – он двинулся навстречу.
Зоя перестала улыбаться и открыто спросила:
– Юлиан, что тебя тревожит? Мне как-то неспокойно. Вышла из комнаты в хорошем настроении, дошла до тебя, и охватило непонятное беспокойство.
Мрасс прищурился. Остановился напротив нее. Взял за плечи.
– Посмотри на меня, – велел он.
Зоя послушалась. Подняла голову и снова обругала себя. Его глаза… Да они для нее хуже любого омута!
– Смотрю, – немного охрипшим голосом произнесла она, чувствуя, как сердце пропускает удар.
– Ты начинаешь чувствовать меня, Зоя, – загадочно проговорил он, дотрагиваясь большим пальцем до ее подбородка.
В горле разом пересохло.
– Я очень хорошо тебя чувствовала ночью и утром, – слова сорвались самопроизвольно.
Как результат – губы Юлиана скривила усмешка.
– Я рад, что ты помнишь, как чувствовала. Но сейчас имею в виду эмоциональный фон.
Зоя нахмурилась.
– Все равно не понимаю.
– Мы с тобой теперь связаны. Мрассы и их женщины способны ощущать эмоции друг друга. У мрассов это происходит практически сразу же, как только он приводит в дом ширас. У тебя – после интимной связи. Все очень просто.
– Ни фига себе, просто!
– Привыкнешь!
– То есть, если я злюсь, ты это чувствуешь?
Мрасс кивнул.
– Да. Все эмоции. Все.
– И это… – немного ошарашенно спросила Зоя, – и это навсегда?
– У кого как. Иногда связь прерывается после рождения ребенка.
– Догадываюсь почему. Мрасс отбирает ребенка, а ширас выпроваживает вон.
– Почти. Мрасс до конца заботится о своей ширас.
Зоя положила руки на грудь Юлиана. Не удержалась от маленькой шалости: одну руку сдвинула к мужской груди и, найдя сосок, как бы невзначай принялась им играть.
– Заботится? У меня сложилось иное мнение.
– Не спеши с выводами.
Юлиан поймал руку, которой она его ласкала, и поднес к губам.
– Не шали.
От его бархатистого голоса по телу Зои прокатилась дрожь возбуждения. Более того, она снова почувствовала, что возбуждение немного… другое. Более острое. Более жгучее.
– Юлиан… Сейчас… э-э-э, – слов не нашлось.
Мрасс понимающе улыбнулся.
– А представь, каково было мне постоянно знать, что ты испытываешь ко мне негативные чувства? Плюс тебя не отпускает прошлое? На меня это тоже навалилось разом. И поверь, я тоже оказался не готов.
Зоя в задумчивости покачала головой, после чего уткнулась ему в грудь.
– Не хочу об этом говорить.
– Как хочешь. Ты готова? Можем вылетать?
Зоя отстранилась и сделала шаг назад.
– Дан сказал, что я выгляжу простовато.
Юлиан рассмеялся и скрестил руки на груди.
– Может, отправить дана домой?
– Нет, пусть останется. Он забавный.
– Зоя, ты выглядишь превосходно.
– Юлиан, – окликнула она, когда они спускались по лестнице.
Мужчина остановился и серьезно посмотрел на нее.
– Я знаю, что тебе не нравится большая скорость. Но мы полетим на другом… транспортном средстве. Скорости ты не почувствуешь. Обещаю.
И Зоя ему поверила.
* * *Уж лучше бы летомобиль!
– Это что?!
– Другое транспортное средство. – В глазах Варшавского блестели дьявольские искорки.
