Вспомни меня. Книга 2 - Виктория Валентиновна Мальцева
Его последний поцелуй мягкий и кроткий – он отпускает меня чтобы отдышалась, но выражение лица его заставляет покрыться мурашками.
Глава 22. И снова в путь
Я просыпаюсь первой, но долго притворяюсь спящей. В полумраке лунной ночи всё казалось другим – волшебным, естественным, правильным. Теперь же только при мысли о том, что произошло, точнее, о том, что произошло со мной, меня бросает в панику. Я не знаю, как смотреть ему в глаза… хоть инициатива и исходила от него. Может быть, он просто не ожидал, что я способна вот так потерять нить реальности.
Когда просыпается и покидает палатку Альфа, я с облегчением выдыхаю, хоть и понимаю – деваться некуда, выйти всё равно придётся, как и смотреть ему в глаза. И чем больше проходит времени, чем настойчивее мой мочевой пузырь требует внимания, тем паршивее мне становится.
Внезапно на палатку падает тень, и я мгновенно смыкаю веки – сплю.
- Вставай и иди в туалет, сколько можно уже терпеть, - тихонько щекочет он своим шёпотом моё ухо.
Моя голова автоматически втягивается и прячется от его вездесущих глаз в спальнике, а он смеётся и уже голосом говорит:
- Ничего такого, чего бы тебе стоило стыдиться, не произошло.
Потом, вздохнув, добавляет:
- Я просто подумал, кто знает, что ждёт нас впереди? Ты ничего не помнишь, а я ведь ни разу… не сделал тебе приятно. Пусть хоть что-нибудь останется в твоей памяти.
- Нашей, - поправляю я из спальника.
- Твоей, - негромко, но очень упрямо настаивает он.
На утренний моцион у меня уходит не больше минуты, но, когда я поворачиваюсь, нашего платочного дома уже нет – он разложен на тёплом бетоне чаши, а Альфа аккуратно упаковывает его направляющие стержни.
- Мы уходим… - с печалью констатирую я.
- Да, - кивает Альфа, не отрываясь от своего занятия. – Нам нужно идти.
К середине дня, когда солнце должно светить ярче всего, мы возвращаемся на тропу. Однако вместо солнечного света на вершине уже знакомой скалы нас встречают редкие снежинки.
- Давай сделаем привал на том месте? – предлагает Альфа, и я отлично понимаю, о каком том месте идёт речь.
Он запомнил его. И нет в природе силы, способной сейчас заставить мой рот не улыбаться.
Мы находим каменный выступ, с которого впервые увидели три озера и бетонный шар, и, свесив с него ноги, раскладываем свой не самый завидный обед.
День так стремительно близится к концу, что обед неожиданно оказывается ужином: сквозь жидкие серо-жёлтые тучи выглядывает солнце, и по его холодному карминовому свету мы понимаем, что времени на дальнейший путь почти не осталось.
- Заночуем тут? – то ли задумчиво меня спрашивают, то ли извещают.
Розовое зарево отражается от неба и белых бочин заснеженных гор, мягко освещает лицо Альфы. И моё, наверное, тоже, но…
Где-то глубоко внутри меня рождается нечто тёплое и щемящее, ни на что не похожее и одновременно такое знакомое, что у меня начинает немного щипать в носу. Я изо всех сил стараюсь поймать его, ухватить и рассмотреть поближе, повнимательнее, но оно такое лёгкое и юркое, подвижное, живое, словно слово на языке, которое ты никак не можешь вспомнить, что я просто не в силах с ним справиться.
В носу щипает сильнее, и я чувствую, как сентиментальность охватывает меня всё сильнее и сильнее, так, что даже слёзы норовят вот-вот начать выкатываться, как вдруг Альфа отрывает взгляд от горизонта. То, как он смотрит в мои глаза, заставляет всё во мне замереть и притаиться. Такие моменты не повторяются. Такие моменты, как самая великая ценность, даются однажды и на всю жизнь, чтобы потом, когда многое уже прошло и многое пережито, вспоминать именно это мгновение и понимать, что всё было не зря. Всё было по великой причине, имя которой – магия. Магия притяжения. Магия влечения. Магия чувств.
Моё сердце колотится, как сумасшедшее от его близости, от тепла его тела, которое я ощущаю даже сквозь все слои нашей одежды, от тягучей темноты в его зрачках, от нежности его губ, слов и решений за нас обоих, его смелости, ответственности, готовности жертвовать и верить, но самое главное, я знаю, чувствую, ощущаю каждой своей частицей то, как сильно, гораздо сильнее моего, бьётся его сердце.
- Тут холодно, - отвечаю я на его вопрос о ночлеге. – Хоть и красиво. Может, вернёмся в чашу?
- Ага, и никогда больше из неё не вылезем! - смеётся он. – Звучит заманчиво, но у нас есть цель, помнишь?
- Жить и получать от жизни удовольствие?
- Выйти к людям и показать тебя доктору! – строго напоминает Альфа и больше не улыбается.
- Я не больна.
- Никто и не говорит, что ты больна. Но здесь не выживешь.
Он встаёт, надевает рюкзак и поднимает с земли мой.
- Пошли, - требует. – Я кое-что видел. Если повезёт, и я не ошибаюсь, то будет и сегодня у тебя относительно тёплый ночлег.
«Мой ночлег всегда тёплый, если ты рядом», - думается мне.
«Мой ночлег только тогда тёплый, когда ты рядом».
К тому, что увидел Альфа, мы добираемся уже затемно. Это странное бетонное сооружение, похожее на этажерку с пятью полками, которые забыли заставить книгами.
- Заброшенный дом - скорее всего, гостиница для туристов, желающих отдохнуть у термальных источников, - объясняет мне Альфа.
- Почему заброшенный?
- Кто его знает. Строительство только начали, каркас возвели, построили нашу чашу, но что-то пошло не так. Как бы то ни было, всё это говорит об одном: люди близко.
Альфа поворачивает ко мне лицо и с улыбкой обещает:
- Нам недолго осталось идти. Ещё совсем немного!
The Paper Kites - Dearest (feat. Lydia Cole)
Мы поднимаемся на второй этаж при помощи той же верёвки, потому что лестничные пролёты не успели построить, а нам нужна защита от диких животных и спокойный сон всегда, когда есть для него возможность. Потом вместе собираем дрова для костра и, хохоча, устраиваем соревнование в меткости: кто больше и точнее забросит на второй этаж дров, тот и загадывает желание. В итоге соревнование превращается в настоящий цирк и хохот Альфы, потому что мои
