Другие: Она чужая (СИ) - Мэйз Евгения

— Не путай эволюцию и деградацию. Некоторые оленя живого видели только в зоопарке, что насчет меня, то сегодня мне хотелось обойтись благами цивилизации, — Дэн приостановился, вопрошающе взглянув на нее, — но, если ты хочешь я могу поймать для тебя зайца или загнать оленя, только чур поделиться приготовленным.

Живо представился мужчина, несущий в зубах зайца: зрелище, было ужасным и комичным одновременно.

— Не надо. Обойдемся покупными стейками, пусть зверушки поживут еще один день.

Они подъехали к ее дому, каждый на своей машине. Дэн настоял, что проводит ее хотя бы таким образом. Всю дорогу они перемигивались фарами и габаритными огнями, Кэш была жутко благодарна ему за компанию и рада этой незапланированной встрече. Теперь она уже и не знает, чего так испугалась и из-за чего запаниковала. Да, встретила того, в кого была влюблена, но ведь ключевое слово «была».

— Я не могу дальше. Твои псы накинутся на меня, у нас договор с этим товарищем.

Он кивнул в сторону Снапа, что встречал ее на границе владений, все такой же безмолвный и невозмутимый.

— Даже на кофе не зайдешь?

Даниэль покачал головой. Он очень хотел бы, но не может.

— Надо было ехать ко мне, у меня тоже есть кофе. Собаки не переносят оборотней, так что в следующий раз, это я тебя жду на чашку кофе. Я настаиваю.

Кэш оглянулась на Снапа, он продолжал ждать ее словно безмолвный страж. Единственный из всей стаи, что дожидался ее приезда, он не лаял и не рычал, просто ждал там, где она его оставила.

— Ну раз ты настаиваешь, мне будет очень интересно взглянуть на то, где же ты обитаешь.

Проговорила Кэш старательно серьезно, игнорируя предательское веселье, живо представилась какая-то нора с валежником и холодильником, валяющимся на полу и свое собственное обескураженное лицо при этом.

— Я вижу ты окончательно пришла в себя, раз нашла в себе силы иронизировать и посмеиваться надо мной. Я живу не в норе, я не лис.

Кэш засмеялась, нет, захохотала, запрокинув голову, не это она имела ввиду. Мужчина оперевшись спиной о бампер своей машины с удовольствием наблюдал за смеющейся девушкой, за этой неосознанной демонстрацией женственности и хрупкости.

— Я не это имела ввиду, но раз уж ты сам сказал. Это пещера, логово, грот?

— Перестань, или мне придется отвезти тебя туда прямо сейчас.

— Извини, я над другим смеюсь. Честно-честно!

Кэш быстро переступила через незримую черту, мужчина остался невозмутим, а вот Снап показал зубы, восприняв ее движение, как попытку защититься. Кэш потрепала его по голове, шепнув: «тише мальчик».

— Всего один шаг, и я в безопасности, считай в другом государстве, — она вернулась обратно. — Спасибо, что проводил меня. Я что-то расклеилась и вдруг почувствовала себя жутко одинокой.

— Не за что. Но я все еще жду твой номер телефона и не уйду, пока ты не продиктуешь мне его.

Надо что-то придумать с этим. У нее появился хороший знакомый, а она даже не может пригласить его в дом и угостить чашкой кофе, заставляя мокнуть под противной влажной взвесью.

Кэш открыла глаза: началось ее самостоятельное утро. За окном стоял шум и гам, лай и изредка рычание. Она выглянула в окно, посмотрев на носящихся по двору собак, и улыбнулась. Она не выспалась, очень поздно легла накануне, не смогла улечься спать пока не отмыла этот холодильник, прежде чем сложить на его полки свежие продукты. За холодильником пошли шкафчики и полки, затем ванная комната, но там она правда успокоилась — ее энтузиазма хватило только на душевую кабину.

— Привет, охламоны!

Кэш села на крыльцо, как была в пижаме, закутавшись в теплый кардиган. В руках она держала кружку наспех сваренного кофе и вид имела весьма сонный, но все-таки улыбалась. У нее появился собственный дом и даже свое хозяйство в количестве десяти хаски и их вожака. Снапа она почему-то не приравнивала к остальным, уж больно он отличался от них. Сквозь деревья было видно озеро, в его воде отражались солнечные лучи пробивавшиеся сквозь тучи серого дня.

— Снап! — она проследила за ним, как он не спеша подошел к ней и требовательно взглянул в лицо, — ты вроде молодой пес, а двигаешься, как старый пенек. Чего ты там сидишь один? Иди сюда!

Животное повертело головой из стороны в сторону, зевнуло, выразив свое отношение к ее мнению, и развернулось обратно, садясь туда, где она и Дэн стояли накануне. Он явно что-то хотел показать ей этим. Кэш поднялась, хмурясь. Дэн приехал? Почему тогда не позвонил?

Кэш прикрыла глаза, прошептав ругательство. Тут же связь не ловит. Как он ей позвонит? Она потрясающе быстро привыкла к тому, что не держит постоянно телефон в руках или в сумочке, не перерывает все вокруг в его поисках, а теперь держит его лишь в машине — звонит Сиене и Марку тогда, когда приезжает в город. Но это не дело, надо придумать что-то со связью и более того с интернетом, подходит к концу ее две недели молчания, о которых она предупредила своих читателей, пора публиковать материал, а вот ездить каждый раз в город и просиживать с ноутбуком у Сэма или в том ресторанчике с гадостной едой не хочется.

— Что там такое?

Она быстро откинула в сторону мысли о том, что Дэн подобно нерешительному юнцу или психопату стоит на границе с домом и просто пялится на нее, хватило бы у него мозгов позвать ее. Наверное. Никогда нельзя быть уверенным в знании другого человека на сто процентов, всегда нужно оставлять хотя бы один процент на чудаковатости, а в случае с Дэном — она знает его совсем недолго. Еще надо спросить у него почему он живет вне стаи. У оборотней сильно развито чувство общности и редко среди них встретишь одиночек.

— Что ты мне хочешь показать? Ах вот оно что…

Проговорила она медленно, на земле ее ждал сверток, из простой крафтовой бумаги. Она разорвала упаковку, под которой оставалась еще одна, такая же коричневая, но в легкомысленный и нежный белый горошек, в ней были розово-сиреневые вперемешку с белыми пионы с одинокими зелеными листочками между ними. Их плотно сомкнутые бутоны источали дивный аромат, такой насыщенный и нежный. Бумага немного намокла, но это не испортило впечатления.

— Что же ты раньше не позвал?

Снап что-то пробурчал на своем собачьем и оставил ее в одиночестве, его миссия была успешно выполнена. Какое все-таки умное животное. Кэш оглянулась на него и вновь посмотрела на цветы. Чудесные.

Кэш поднялась, держа букет в руках, все еще потрясенная нежностью композиции. В нем не было ни открытки, ни карточки говорящей о дарителе. На земле оставались следы от шин, от ботинок, но по ним ничего нельзя было сказать, земля была влажной еще вчера.

Она никогда не была зависима от цветов, не ожидая их в качестве знака внимания, чаще всего ей дарили шоколад, плюшевые игрушки и украшения, кажется, что все дарители были в курсе ее равнодушного отношения к растениям. Но вот эти покорили ее, было в них все, но в первую очередь красота и хрупкая нежность.

Надо поставить их в вазу и начинать уже этот день. Столько всего впереди! Только воды надо набрать из озера, она получше водопроводной будет! Потом кормить собак, пробежаться для поддержания формы.

Бессмертные может и не меняются, но вот физическую форму поддерживать надо, — мышцы слабеют и атрофируются, как у простых смертных, потому надо заниматься, чтобы уверенной рукой держать меч, а не склоняться под его тяжестью и быть не менее быстрой и проворной, не уступать нечисти в скорости.

Только потом завтракать, работать, записывать, монтировать и собираться в город, чтобы решить проблему со связью и интернетом.

В доме не нашлось ваз, но банок было предостаточно. Даже более того — очень много, самых разнообразных простых и ничем непримечательных, фигуристых и из цветного стекла, с крышками и без. Зачем Берте столько стеклянной тары? Не похоже на то, что она варила компоты и варенья, скорее покупала что-то, а выбросить не решалась. Но так бывает со старыми людьми, они страдают синдромом скопидома.