Екатерина Богданова - Пансион искусных фавориток. Борьба за власть
Мне даже «посчастливилось» случайно услышать, что теперь оказывается Пансион Искусных Фавориток будет упразднён, а вместо него откроется гимназия королевских фаворитов!
— Не обращай внимания. — посмеиваясь посоветовал Карай — Ведь по сути они правы, ты наследная принцесса, которой прочат престол, так кем же я для тебя буду?
— Уж точно не фаворитом! — возмутилась я, осматривая себя в зеркальном отражении перед официальным приёмом в тронном зале.
— Присмотрела на эту роль кого‑то посговорчивее? — поинтересовался советник, производя магические манипуляции, от чего воздух в комнате стал тяжёлым и влажным от едва заметной туманной дымки.
— Что‑нибудь нашёл? — спросила я, поворачиваясь к нему.
— Ничего, вообще. Она либо действительно ушла, либо скрылась с чьей‑то помощью. Туманную магию я бы почувствовал. — отрицательно покачал он головой — В капитуляцию я не верю. А значит, у Немии ещё остались последователи среди проклятых.
— Не стоит обладателей иной магии называть проклятыми. В скором времени их станет гораздо больше. И нам нужно считаться с новой силой. — проговорила я, набрасывая на плечи прозрачную, невесомую накидку.
— Нам нужно заручиться поддержкой этой силы. И я опасаюсь, что Немия может нас опередить, если уже не опередила. — задумчиво произнёс Карай, продолжая поиски королевы — матери.
— А король? Надежды нет? — спросила, подходя к магу.
— Ты его видела. Уже поздно. — раздражённо ответил Карай — Печать смерти уже растворилась, но рассудок разрушен полностью, да и тело не восстановить.
Да, я видела Возрена Седьмого и это зрелище ещё долго будет преследовать меня, как и запах разлагающееся плоти, пропитавший всю его спальню. Тело короля покрывали гнойные язвы, руки и ноги посинели и распухли, а глаза подёрнулись белой плёнкой. И самым жутким было то, что в его почти разрушенном магией теле ещё теплилась жизнь. Немия оказалась в сотни раз более жестокой, чем я представляла. Только истинно безумная женщина, потерявшая душу способна обречь собственное дитя на такие муки!
— Печатями смерти отмечены все принцы, которых мне удалось найти. Бастардов вывезли и спрятали родственники, но и они наверняка тоже обречены. — отчитался советник.
Всё это ему удалось узнать за те полчаса, которые я потратила на подготовку к приёму.
— А ты не можешь снять эти печати? Неужели нет возможности спасти детей? — спросила, подойдя ближе и с надеждой глядя в серебристые глаза мужчины.
— Это не такие печати, какими она одарила тебя. Печать смерти это проклятие, которое помещают вглубь мозга и оно расползается по всему телу, растворяясь в нём и разрушая сначала ауру, а потом и ткани. Такую магию невозможно повернуть вспять. — с сожалением проговорил Карай — Сроки жизни от такого воздействия могут быть совершенно разными. Младшие дети могут прожить ещё около двух лет, постепенно слабея и иссыхая. К тому же, стерва связала их по крови, не спасётся ни один отпрыск Возрена… Кроме маленькой принцессы Никеллы и тебя, разумеется.
В дверь постучали и советник поспешно призвал обратно весь туман, который рассеялся по дворцу и окрестностям, в поисках королевы Немии.
— Пора, ваше величество. — проговорил Мордок, распахнув двери и кланяясь.
— Я ещё не королева, так что ваше высочество. — поправила я его.
— Это вопрос нескольких дней. К тому же мы все уже приняли факт вашего восхождения на трон. Инаугурация лишь формальность. — скупо улыбаясь ответил глава тайной канцелярии.
— Идите, я последую за вами через минуту. — заверила я старика.
— Его сморщенный лоб светится печатями как банка со светлячками. — прошептал Карай мне на ухо, проходя мимо — И одна из них явно свежая. — добавил он, придерживая дверь, когда я выходила из гостиной.
— Она здесь? — произнесла я шёпотом, идя по коридору к тронному залу.
— Вполне возможно. Но я её не чувствую. Прячется. Пожалуй, последую её примеру. — ответил маг.
В заполненный придворными тронный зал я входила в полном одиночестве. По крайней мере, так посчитал бы каждый, кто видел меня. А смотрели все!
Карай ободряюще сжал мою ладонь и отпустил её. Теперь я не только не видела его, но и не ощущала его присутствия. Но знала, что он рядом и защитит меня во что бы то ни стало.
Представление было задумано весьма помпезно и меня вознамерились усадить на главный королевский трон, рядом с которым уже стояла статс — дама, приветливо мне улыбаясь.
— Не думаю, что это уместно. Мой отец жив и я не теряю надежды на его исцеление. — произнесла я достаточно громко, чтобы напомнить веселящимся стервятникам, что их король умирает, лёжа в одиночестве в тёмной комнате, всего в паре сотен метров от места, где они демонстрируют свои наряды, драгоценности и фальшивую преданность его дочери.
— Как вам будет угодно, ваше величество. — низко поклонился церемониймейстер, приглашая меня ко второму трону.
Статс — дама словно заводная кукла с застывшей на лице улыбкой переместилась к трону поменьше, который я и заняла.
«Улыбнись, милая. А то они уже начинают тебя бояться.» — прозвучало у меня в голове.
Карай был совсем близко, оберегая меня и следя за обстановкой в зале. Придворные дамы периодически невзначай проходили мимо и засыпали меня комплиментами по поводу платья и причёски. Статс — дама расхваливала своих подопечных, намекая на то, что мне предстоит очередной отбор претенденток в свиту. Лорды старших поколений почтительно склоняли головы, приветствуя будущую королеву, молодые же повесы откровенно флиртовали, в надежде заполучить местечко потеплее, пробившись в мою свиту. Возренийская знать нисколько не изменилась, ими двигали лишь порок, алчность и корысть. Их совершенно не заботило кто будет занимать трон, главное, чтобы новый правитель был к ним благосклонен.
«Она здесь! Я её чувствую. Будь осторожна.» — вновь вторгся в моё сознание Карай.
Чуть заметно кивнула, зная, что он не слышит моих мыслей и приготовилась к нападению… или очередному спектаклю.
Представление не заставило себя ждать. Церемониймейстер дрожащим голосом объявил «Её величество, королева Немия Возренийская» и в воцарившейся тишине, отбивая каблуками дробь по мраморному полу, в зал вошла королева — мать, в сопровождении облачённых в строгие платья монастырских послушниц Дамон, Юлоны и Сибиллы. Немия подошла к тронному возвышению, склонилась в глубоком элегантном реверансе и разразилась длинной возвышенной речью.
— Как же я рада, что у тебя, моя дорогая внучка, достало смелости и силы воли принять на себя бремя правления королевством и воспитания своих малолетних братьев и сестры. — громко говорила она — Я оказалась слабее и мне это не по силам. Последние дни я провела в своей келье прихрамового монастыря и горячо молилась, прося богиню о прощении за мою самонадеянность. Не стоило мне возвращаться ко двору, далека я и чужда власти. Ты же, возлюбленная внучка моя, уже доказала, что можешь быть прекрасной управительницей и поможешь Возрении пережить гибель дорого моего сына.
