Дж Уорд - Желание

Дав пальчикам волю, она добьется еще больших осложнений… и хотя вернувшись домой, она собиралась незамедлительно связаться со своим отцом насчет визитки, ей вовсе не хотелось, чтобы он в панике примчался сюда.

Черт, наверное, ее мобильный тоже прослушивается.

Нажав кнопку, она открыла багажник и медленно приподняла…

Нахмурившись, она наклонилась ниже, не веря своим глазам. На серой обивке багажника лежал… ну, пульт, очень похожий на систему «Life Alert», которую используют пожилые люди, — пластмассовый передатчик кремового цвета треугольной формы с красным логотипом. На достаточно длинной серебряной цепочке, и если повесить ее на шею, сам пульт будет достигать груди.

Гри достала из сумки платок и с его помощью подняла передатчик, чтобы рассмотреть поближе. Потом, обойдя машину, она села за руль, а систему тревоги положила на пассажирское сиденье. Включив зажигание, она вздрогнула — а вдруг Ауди вспыхнет пламенем? Но ее сердце быстро успокоилось. Да ладно вам, она была невинным очевидцем в деле Исаака и допускала, что американский гражданин на территории Соединенных штатов — тот сопутствующий ущерб, с которым Правительство вряд ли захочет разбираться.

По дороге к Бикон-Хилл, она позвонила своему отцу и, наткнувшись на голосовую почту, попыталась оставить сообщение… но что сказать, когда не знаешь, кто именно прослушивает телефон? В итоге она прервала соединение, решив, что он увидит ее пропущенный вызов и сам с ней свяжется.

Дома, на Луисберг-сквер, она припарковалась на своем месте возле изгороди и огляделась по сторонам, оставаясь в машине. Кто следил за ней? И откуда?

Не удивительно, что Исаак был таким нервным. От одной мысли, чтобы выйти из Ауди и дойти до двери дома, хотелось натянуть бронежилет из кевлара.

Взяв сумку и обхватив тканью датчик «Life Alert», она вышла из машины и поспешила к… но, приблизившись к дому, она замедлилась. У самого основания фонаря висела еще одна белая лента.

Развернувшись кругом, она уставилась на массив из кирпичных зданий, жалея, что не может видеть сквозь стены.

Повсюду, куда бы она ни шла, за ней следили, не так ли?

Когда сердце вновь начало скакать в груди, как «Пони Экспресс»[79], а кровь ускорила свой ход, циркулируя в венах и мозге, Гри нырнула в парадную дверь, отключила главную сигнализацию и положила «Life Alert» на столик. Бросив сумку, она быстро выключила обычную сигнализацию, а потом высунулась из дома лишь затем, чтобы снять лоскут белой ткани.

Раз, два, три: она закрылась в доме, заперла дверь и вновь включила систему-монстра… чего никогда не делала в дневное время.

С мрачным намерением она прошла на кухню с сумкой и выгрузила все содержимое на кухонный стол: визитку, лоскуты ткани и передатчик. Ко всему вышеупомянутому она прикасалась через платок.

Два кусочка ткани были одинаковыми, и, очевидно, оторваны от одного и того же источника… и у Гри возникло подозрение, из какого именно. Майка Исаака.

Можно поспорить, ткань служила сигналом, что он…

Когда зазвонил мобильный телефон, Гри вскрикнула и почти выпрыгнула из своих туфель. Увидев, кто звонил, она нажала «прием» и не стала тратить время.

— Пап… нам нужно поговорить.

Последовало молчание, а потом в трубке раздался аристократический голос Алистара Чайлда:

— Ты в порядке? Мне приехать?

Плечом прижимая телефон к уху, она подняла «Life Alert» за цепочку, наблюдая, как она качается. Очевидно, за ней велось наблюдение… значит, вряд ли можно скрыть, с кем она встречалась и куда ездила. К тому же, приезд отца — наверное, хорошая мысль. Она всегда чувствовала, что у него было влияние в высших кругах, потому что политики и военные относились к нему больше чем с простым уважением: они опасались его, несмотря на то, что он был джентльменом с дипломом Лиги Плюща.

Его участие не повредит, и к тому же, в сложившейся ситуации ей больше не к кому обратиться.

— Да, — сказала она. — Приезжай прямо сейчас.

В доме на улице Пинкни, Исаак вел наблюдение, спрятавшись за листом ДСП, с откровенным желанием убить. И не в гражданском смысле слова, когда от расстройства хочется выпустить пар.

Он хотел вскрыть Матиаса от глотки и до яиц, распотрошить как свинью.

Ублюдок не тронет его женщину.

Не важно, что Исааку придется сделать и чем пожертвовать: Гри Чайлд, с ее добрым сердцем и умным взглядом, не станет зарубкой на ремне Матиаса.

Но, очевидно, она попала под прицел парня. Гри уехала два часа назад, вместе с деньгами. Что должно было послужить поводом к отъезду Исаака… но черный седан, проехавший мимо на рассвете, показался вновь, свернув с улицы Уиллоу и сев Гри на хвост.

Не имея под рукой машины, Исаак был вынужден дать им уехать, его проклятое сердце обливалось бессильной яростью. Первым побуждением было позвонить Джиму… но он по-прежнему не знал, может ли доверять парню.

Единственное, что он мог сделать, — это заменить предупредительный сигнал, который привязал к фонарю Гри. Подхватив забытую маляром шляпу, он с ее помощью прикрыл лицо и ненадолго вышел на улицу, чтобы привязать другой лоскут майки к железной лампе… просто на случай, если сидевший в машине, кем бы он ни был, не заметил первый прежде, чем Гри сняла его. Но это было маловероятно. Вопрос заключался в том, насколько эффективным окажется используемый в подразделении метод обозначения местности как «расчищенной»: на поле боя, когда задание было выполнено, и команда покидала место, он всегда оставлял знак белого цвета где-нибудь на территории дома или автомобиле.

Исаак надеялся, что это отвлечет от Гри его прошлое и настоящее. Но, да, вот уж вряд ли: вернувшись, девушка хмурилась так сильно, что казалось, будто она страдала косоглазием. И она несла в руке что-то, завернутое в платок.

Будто не хотела оставить на чем-то свои отпечатки или стереть чужие.

Потом она сняла второй указатель, оставленный им.

И… вновь показался черный седан, проплыв мимо ее дома, направляясь вверх по улице. Вернулся. Припарковался.

— Черт. Черт…

Он хотел выйти из укрытия, пересечь улицу и постучать в окно этой машины без номеров дулом пистолета. А потом смотреть в глаза тому, кто там сидел, когда он спустит курок и превратит лоб парня в молочный шейк.

У него было подозрение о личности водителя.

И он надеялся, что рука парня заживает.

Блин, к чертям отъезд из Бостона; он никуда не уедет, пока не убедится, что Гри ничего не угрожает… но, мать твою, именно он повесил на ее грудь мишень.

Он обдумывал эту маленькую счастливую новость, когда к передней двери Гри подъехал Мерседес размером с небольшой дом. Никакого шума и поисков парковочного места для этого плохиша; автомобиль остановился у бордюра, к незаконности его можно отнести только из-за мигалок.