Виктория Ковалева - Остров последнего дракона
– Чувствуешь? – передо мной, из хоровода голубых искр возникло довольное лицо Элаизы. – Прекрасно, не правда ли?
– Да! – Прошептала я. На большее меня сейчас не хватило.
– Пора! – Дух вновь взяла меня за руки, и потянула на поверхность. Я попыталась сопротивляться – расстаться сейчас с этими невероятными ощущениями, было выше моих сил, но Элаиза упрямо тянула меня наверх, гневно прошипев: – Нельзя! Дольше нельзя, иначе сольешься с источником!
– И пусть! – я вновь попыталась вырваться, но дух настойчиво продолжал увлекать меня за собой. – Я хочу! Хочу здесь остаться!
– А как же Дрейк? – спросила Элаиза. – Тогда ты больше не сможешь быть рядом с ним.
При упоминании имени моего дикаря, сознание тут же прояснилось, и я с ужасом поняла, чего только что избежала. Так вот почему, дух так настойчиво спрашивала меня о любви к камадо – если бы она не поняла, что я готова пожертвовать магией ради любимого, она не за что не пустила бы меня к источнику, так как тогда, я бы не нашла в себе силы вернуться, и превратилась бы в такого же духа – хранителя острова, как и Элаиза.
– Все верно. – Довольно ответила черноволосая красавица, едва мы вынырнули на поверхность озера. – Тебе к счастью есть к кому возвращаться.
– А как же Вы? – не смогла не спросить я, пока мы медленно выбирались на берег. – Почему Вы решили слиться с источником?
– Это произошло после смерти Эадона. – Серые глаза Элли наполнились такой щемящей тоской, что у меня невольно сжалось сердце. – Он был для меня всем, и когда его не стало, я тоже решила уйти.
– Но у Вас же оставался ребенок! – удивленно напомнила я. – Ради него, стоило жить!
– Когда я приняла это решение, Дэйли был уже совсем взрослым и несколько лет, как правил островом. – Вздохнула Элаиза. – Для меня же, дни слились в сплошную череду бесконечных воспоминаний о муже, а я даже не жила – существовала, тенью передвигаясь по замку и каждая вещь, каждый закоулок нашего с ним дома, напоминал мне о Эадоне. Тогда я отправилась к источнику и позволила себе раствориться в нем, в надежде избавиться от терзающей меня душевной боли. Так я стала духом – хранителем острова, и вот уже много лет присматриваю за своими потомками.
Мы сидели на берегу мерцающего озера, и грустно смотрели на начинающее алеть, небо. Любовь Элли заставила меня задуматься – а как бы на ее месте поступила я? Смогла бы я пережить смерть любимого? Неожиданно, я представила себе, что Дрейка больше нет – я больше никогда не увижу его серых глаз с лукавым прищуром, не улыбнусь в ответ на его нежную улыбку, не почувствую сильных рук, обнимающих меня, не вдохну родной запах горьковатых трав. Представила, как брожу по замку, в надежде вновь увидеть знакомую высокую фигуру, услышать до боли знакомый голос… Представила, как иду к источнику, и без страха, без сожаления окунаюсь в него, позволяя древней силе полностью поглотить меня.
– Понимаешь? – грустно спросила Элаиза, и, взглянув на мое заплаканное лицо, вздохнула: – Понимаешь.
– Но как за такой короткий срок, он смог так прочно занять место в моем сердце? – прошептала я.
– Две родственные души, соединяются в одну. – На губах Элли появилась улыбка. – Так было и у нас с Эадоном. Едва взглянули друг на друга и с тех самых пор больше не расставались. Представители рода Гатлей вообще однолюбы – наследие драконов, вот и ты теперь, когда впитала в себя нашу магию, осознала, что Дрейк стал для тебя дороже жизни. А мой внук, давно понял, что ты для него единственная – судьбой предназначенная.
– А Сивилла? – не удержалась я от вопроса. – Ее он тоже любил.
– Искусственная эта любовь была. – Глаза духа полыхнули голубым. – Приворожила его белокурая чужестранка. Только вот, когда в его сердце истинная любовь зародилась, приворот начал слабеть, пока совсем не исчез.
– Значит, получается, Дрейк Иллу никогда и не любил? – от осознания этого, на душе стало как-то хорошо, да и остаточное чувство вины перед блондинкой, теперь совсем исчезло.
– Нет. – Отрицательно покачала головой Элаиза. – Да и не смогла бы она стать истинной Гатлей.
– Почему?
– Не просто так, она на острове оказалась. – Элаиза зло прищурилась. – Не с добром пришла. Я это сразу почувствовала. Поэтому, когда мой внук на нее родовое кольцо надел, оно ее магией ударило. Очень это блондинку разочаровало – видимо, ради колечка этого все и затевалось. Так что, ты береги его, Ниэль. Только вот, вдали от источника я ничего поделать не могла – наблюдала только.
– Зачем Сивилле это кольцо? – я с интересом разглядывала родовую реликвию семьи Гатлей. Камень мягко светился голубым светом драконьей магии.
– В руках члена рода Гатлей, оно особую силу приобретает, – Дух теперь внимательно смотрела на меня, – с его помощью, можно как черпать силу из источника, так и перекрыть его. Если источника не станет – остров будет уничтожен. Но скорее всего, чужеземка хотела с его помощью просто убрать защиту с острова, поэтому, так сильно и стремилась скорее выйти замуж за моего внука, чтобы кольцо признало в ней Гатлей.
– Если бы у нее получилось, – я невольно сглотнула, представив себе последствия, – она бы смогла уничтожить остров?
– Кольцо бы ее никогда не признало. – Дух усмехнулась. – Я бы не позволила.
– А почему мне позволила?
– Ты другая. – Рука призрачной девушки накрыла мою руку, и Элли одарила меня теплой улыбкой. – В тебе есть все нужные качества, чтобы стать истинной Гатлей.
– А как же доброе сердце? – поинтересовалась я. – Ни это ли обязательное условие для драконьей магии?
– Доброта, понятие относительное. – Пожала плечами Элаиза. – После того, как на мое поместье напали наемники и уничтожили все, что мне было дорого, я еще очень долго лелеяла в себе жажду мести. Но я смогла искоренить ее из своего сердца, и в этом мне очень помогла любовь к Эадону. Эшшагх – последний дракон, тогда рассказал мне, что только человек, способный любить искренне и беззаветно, достоин магии дракона, ибо человек, который несет в своей душе затаенное зло, а разумом его владеют темные помыслы – никогда не сможет полюбить кого-то по-настоящему.
– Значит, Илла никогда не любила Дрейка? – удивленно спросила я. Мне вспомнилось, как она злилась, когда камадо привез меня на остров, как ревновала, когда он уделял мне внимание – это означало, что он ей не безразличен.
– Чувство собственности, – хмыкнула Элаиза, – она уже считала моего внука своим. Только вот ты своим появлением подпортила ей все планы. К тому же, Дрейк привлекал ее как мужчина, но не сомневайся – ради достижения своей цели, она бы не задумываясь принесла его в жертву. Такие как эта чужеземка, не умеют любить – ими движет жажда власти и собственной выгоды. Они по природе своей эгоистичны.
