Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Арнаутова Дана Твиллайт

‑ Лечиться, – огрызнулся Бреннан. ‑ Милорд Архимаг, раз уж вы сами заговорили об уважении к моему искусству, попробуйте предположить, что у меня есть основания держать Ревенгар в лазарете. Да, физически она выздоровела, но душевное состояние все еще внушает тревогу. Этот аркан воздействует на психику всех троих еще не изученным до конца способом. И я категорически! Слышите? Категорически против, чтобы девочку в ее положении тревожили ненужными разговорами или беспокоили попусту, а в общежитии этого не избежать!

‑ В ее положении? ‑ переспросил Грегор. ‑ Что вы имеете в виду?

Бреннан запнулся, а в следующий миг его взгляд всего на мгновение дрогнул, но этого оказалось достаточно. Грегор вдруг вспомнил хрупкую фигурку Айлин на руках Барготом драного разумника и его приказ готовить операционную. Операционную! А потом Айлин приходила в себя, и Грегора к ней не пускали… Обычное явление после операции, но… ведь никто ему так и не сказал, куда и как она была ранена! Все твердили про аркан и неизвестную магию…

‑ В каком таком положении, Бреннан? ‑ прошипел он, ловя взгляд магистра и не позволяя тому отвести глаза. ‑ Я требую ответа как ваш Архимаг и напоминаю, что вы присягали мне на верность и послушание. Айлин… беременна?

‑ Вы требуете, чтобы я нарушил клятву Милосердной Сестре, милорд! ‑ в голосе Бренанана прозвучало не меньшее отчаяние, чем незадолго перед этим у юного Артура. ‑ А она, смею напомнить, старше и важнее, чем моя клятва вам. Я обязан защищать безопасность и честь моей пациентки любыми доступными средствами, в том числе и молчанием.

‑ И поэтому вы не отпускаете ее из лазарета? ‑ осенило Грегора. ‑ Потому что пока она ваша пациентка, вы можете скрывать это даже от меня?! Бреннан, вы… вы точно сошли с ума! Если она беременна, как долго вы собирались это утаивать?!

‑ Столько, сколько будет нужно! – отчеканил целитель. ‑ Сроки пока что позволяют принять любое решение, но девушка должна сделать это сама, без давления и страха. И не забывайте, что связавший их с королем аркан никуда не делся. Я понимаю вашу тревогу за ее репутацию, но здесь речь не о ней, а о здоровье адептки и возможности иметь детей в будущем. И у нее, и у короля! Вопросы репутации…

‑ Не в вашей компетенции, Бреннан! ‑ ледяным тоном прервал его Грегор. ‑ Я вас услышал и понял. И не имею ни малейшего желания, чтобы Айлин приняла решение, о котором может пожалеть. Тем более я обязан поговорить с ней и успокоить!

‑ Я… вас проведу…

Бреннан приподнялся, вставая, но Грегор качнул головой.

‑ Наедине, – уронил он и тронул звезду Архимага, напоминая о клятве. ‑ Мы должны поговорить наедине. И не беспокойтесь, я буду очень деликатен.

‑ Надеюсь на это, милорд, – напряженно сказал Бреннан, глядя на него с непонятным выражением. ‑ Помните, что девочка сейчас очень уязвима! И никакая угроза ее репутации не оправдает…

‑ Да что вы обо мне думаете, Бреннан! ‑ искренне возмутился Грегор. ‑ Я что, такое чудовище, по‑вашему? Разумеется, я ей скажу, что волноваться нет причин. Особенно о репутации!

Претемнейшая Госпожа, Айлин беременна!

Он торопливо выскочил из кабинета магистра, пытаясь сообразить, что делать дальше. Барготов букет все еще не принесли… Но медлить больше нельзя! Нужно сейчас же пойти к Айлин и сказать, чтобы она… чтобы не переживала! Какая разница, кто она теперь, если вскоре станет леди Бастельеро! И матерью его ребенка… Айлин ‑ мать его ребенка!

Претемнейшая… Хотя нет, в этих случаях надо вспоминать Всеблагую! Грегор немедленно раскаялся в многолетнем пренебрежении Всеблагой Матерью! А она оказала ему такую милость! Беременна после первой же ночи! И подумать только, если бы он узнал раньше… На его ребенка могло лечь клеймо зачатого до свадьбы! А теперь… Ну да, прошел уже месяц с лишним, но дети ведь иногда рождаются до срока… Проклятье, Бреннан, как вы могли молчать?! Зачем?!

«Да просто он не знал, кто отец, – попытался успокоить себя Грегор. ‑ И действительно берег репутацию бедной девочки. Пожалуй, я должен быть благодарен… Она могла потерять ребенка! Там, на холме, она дважды прошла портал туда и обратно! А затем еще раз ‑ в Академию! Да, на небольшом сроке это не так опасно… вроде бы… Но что, если?.. Ведь для чего‑то же понадобилась операция?!»

Он отчаянно боролся между желанием вернуться и вытрясти из Бреннана все подробности и острой, почти жизненной необходимостью немедленно кинуться к Айлин. Упасть ей в ноги, просить прощения за… за все! За то, что в ту ночь не подумал о предохранении, как это должно делать мужчине! За то, что не удержал, не смог уберечь от этой самоубийственной поездки! Всеблагая и Претемнейшая, ведь она столько раз могла выкинуть… От страха, напряжения, магии… От чего угодно! Это чудо, если ребенок все‑таки родится, причем живым и здоровым!

Нет‑нет, рано сходить с ума, беременность наверняка протекает нормально, если Бреннан даже позволил Айлин ехать верхом в королевской процессии. И настаивает всего лишь на покое… Действительно, какое общежитие?! Какая, вообще, к Барготу, Академия?! Здесь то взрывается что‑то у алхимиков, то некроманты ловят сбежавшую лабораторную работу, то просто драка в коридорах… А девочка даже щиты поставить не может! Никакой Академии! Никакого общежития!

«Я точно схожу с ума, – отчаянно подумал Грегор. ‑ Я еще даже предложение снова ей не сделал. А она испугана угрозами этой дуры увезти ее и наверняка в полном отчаянии, раз пошла на отречение! Только бы не напугать ее еще сильнее! Только бы не оскорбить… Может, и правда вернуться к Бреннану и взять его с собой? Вдруг ей станет плохо от волнения?! Она же такая хрупкая, измученная переживаниями… Благие боги, что же делать?!»

‑ Милорд! Милорд Архимаг!

Резко обернувшись от окна, Грегор глянул на мальчишку, одетого как профан, однако пристойно, даже в подобие ливреи.

‑ Ваш заказ, милорд!

Тот низко поклонился, а у его ног стояла корзина с пышными белыми розами, увитыми оранжево‑золотистыми лентами ‑ в честь Всеблагой.

«Ах да, я же приказал собрать букет для помолвки, – вспомнил Грегор. ‑ Как удачно. Пожалуй, это можно понимать как подсказку от богини?!»

Он сунул руку в карман и бросил мальчишке первую попавшуюся монету, которая там завалялась. Тот просиял ‑ кажется, это был серебряный флорин ‑ и мгновенно исчез. А Грегор взял корзину, пытаясь найти в ее тяжести хоть какое‑то успокоение. Почему‑то вспомнились бесчисленные букеты, которым был заставлен весь коридор… Айлин ведь даже не знает, что часть из них была от него! Глупец, ну почему он не приказал прикладывать хотя бы карточку? Боялся за репутацию девушки?! А каково было ей чувствовать себя покинутой и мучиться страхом, что Грегор принял отказ всерьез?!

Кажется, навстречу все‑таки кто‑то попался. Но Грегору было уже все равно. Он прошел до палаты Айлин и постучал, изнывая от нетерпения. Голова кружилась, будто он только что слил весь резерв, а во рту пересохло. В ту пару мгновений, что прошла от его стука до ответа девушки, он успел умереть от ужаса, подумав, что Айлин опять сбежала…

Послышался какой‑то звук, и он рванул дверь на себя. Удивился, что она не открывается, сообразил ‑ и толкнул.

Айлин сидела на кровати. Услышав звук отворяющейся двери, она вскинула голову, и какая‑то безделушка упала из ее рук, покатившись под кровать. Девушка сделала движение наклониться за ней, но тут же замерла. Исподлобья посмотрела на Грегора, выпрямилась и сложила руки на коленях, обтянутых черной мантией с ало‑фиолетовой оторочкой. Болезненно бледная и заплаканная, с припухшими глазами и выбившимися из прически прядками, самая прекрасная на свете, самая милая, родная и желанная…

Грегор на негнущихся ногах сделал пару шагов от двери, то ли поставил, то ли уронил корзину на пол и выдохнул, глядя на девушку, как смотрел бы на всех богинь разом:

‑ Айлин… Я люблю вас. Простите меня! И сделайте самым счастливым человеком на земле. Я прошу вашей руки!

Пальцы сами нащупали во внутреннем кармане камзола коробочку с родовыми кольцами. Не отрывая взгляда от застывшего лица девушки, Грегор сделал еще шаг. Сжимая коробочку, подумал, не встать ли на одно колено, ведь тогда их с Айлин лица будут на одном уровне и напротив друг друга… Он сможет смотреть ей в глаза, когда она согласится! Но замялся и только повторил беспомощно, словно падая в Бездну: