Ольга Загустин - Звезды нашептали (СИ)

Я была в ужасе от увиденного. Тут и там валялись разодранные туши зверо-птиц с уродливыми мордами и невероятно когтистыми лапами. Их было, наверное, несколько десятков.

— Рич? Где ты, Рич? — мои колени дрожали, а слёзы неутомимо застилали глаза. — Рич? — тихонько звала своего любимого хранителя. И с каждой минутой призрачная надежда услышать родной сильный голос, услышать отклик на свой зов удалялась всё дальше и дальше. Всё что я видела вокруг — это разодранные трупы животных.

Мысль, что он погиб, растерзанный этими монстрами затуманила обезумевший от горя разум. Мне уже было всё равно, что со мной станет. Я потеряла в этом страшном ущелье самое дорогое, что у меня было — мою любовь, моё несбывшееся счастье, моего единственного. Я безвольно опустила горящую корягу и, неосознанно продолжая волочить её позади себя, направилась в глубь опасного ущелья.

"Если его больше нет в этом мире, то мне тоже незачем жить." — подумала я, с каким-то решительным спокойствием. "Надеюсь, встречу на пути милого монстра, который не откажется мной пообедать."

И тут я увидела его за наваленной кучей ещё тёплых трупов. Он полусидел, прислонившись спиной к окровавленной стене каменного ущелья в человеческом обличии, скинув с себя личину саблезуба.

— Рич!

Запинаясь ногами об окровавленные ошмётки и оторванные конечности зверо-птиц, не разбирая дороги, кинулась к любимому. Краем глаза успела заметить, как его неестественно вывернутая левая рука странно подёргивается. И когда обогнула груду тел поверженных животных, то перед глазами предстала страшная картина: искалеченная умирающая горгулья пыталась выдрать кусок мяса из руки Рича. Не долго думая, со всей силой, какой только могла, жахнула тлеющей корягой по наглому чудовищу, уже окончательно его успокоив навсегда.

— Рич, — жалобно позвала истерзанного мужчину.

Он был без сознания и с большим трудом сипло дышал. Грудь разодрана так, что в некоторых местах заметны светлые участки обнажённых рёбер. Кожа свисала ошмётками вперемешку с разорванными мышцами. Слипшиеся от крови, то ли его, то ли чудовищ волосы грязными мокрыми паклями свисали вперёд с низко наклоненной головы и закрывали лицо.

— Рич… Любимый, единственный. Останься со мной, прошу. Не бросай меня одну.

Упала рядом с ним на колени и дрожащими руками потянулась к изувеченному телу, совершенно не представляя что делать. Боюсь к нему прикоснуться, опасаясь потревожить ужасные раны. Хриплое прерывистое дыхание с трудом вырывается из его горла. Я только осторожно приподняла голову Рича и убрала грязные липкие волосы с бледного лица. Моё сердце болезненными ударами сопровождает каждый его судорожный вздох и готово остановиться в любой момент от разрывающих его мучительной тоски и горя, как только оно перестанет слышать стук любимого сердца. Рич умирает, и я ничем не могу ему помочь. Хочу кричать, вопить от безысходности. Но из пересохшего горла вырывается лишь тихий стон:

— Рич, любимый, не оставляй меня.

— Рич, любимый, не оставляй меня. Не оставляй меня, любимый, — повторяю раз за разом свою молитву.

Глаза режет от сухости, даже у слёз больше нет сил оплакивать мою боль. В голове слышится звенящая пустота и только чьё-то всхлипывающее бормотание нарушает её покой:

— Не оставляй меня, любимый. Не оставляй.

С трудом до меня доходит понимание, что это я лежу рядом с любимым, свернувшись калачиком у его ног и, положив голову ему на колени, бормочу одни и те же слова:

— Не оставляй меня, любимый.

Я вижу приближающийся свет… Где-то, вдалеке, как будто в глухом тумане, раздаётся знакомый голос…

— Мы нашли их…

Кто-то несёт меня на руках, а я всё еще бормочу:

— Не оставляй меня, любимый.

Ко мне подходит человек с золотой руной на шее. Я хочу попросить, чтобы он подарил мне вечное забвение, а вместо этого шепчу:

— Не оставляй меня, любимый.

Он проводит рукой у моего лица, и я проваливаюсь в темноту, успевая прошептать:

— Не оставляй меня, любимый…

Проснулась я от яркого солнечного света, играющего своими яркими бликами на моём лице. И первая моя мысль была:

— Рич!

Я слишком резко подскочила на кровати, от чего неприятное головокружение несколько минут терзало не только мою бестолковую голову но и, по всей видимости, ослабленное тело, вызывая в нём лёгкие приступы тошноты. Наконец, я смогла оглянуться по сторонам, и… не понимаю, где нахожусь. Сижу на огромной кровати в красиво обставленной комнате. Стены расписаны изумительными росписями с картинами весеннего леса. Талантливый художник так достоверно изобразил природу, что кажется протяни руку и сорвёшь нежный цветок или обведёшь рукой шершавый ствол молодого деревца и только присутствие мебели и открытых окон говорят об эфемерности пейзажа.

Я встала с постели и на нетвёрдых ногах подошла к балконной двери, осторожно ступила на балкон. Голова всё ещё кружится, только непонятно от чего, то ли от слабости, то ли от открывшейся панорамы. Я стою на широком балконе большого белокаменного дворца. Вижу горы, но они настолько далеки, что кажутся маленькими пирамидками. Сверху открывается прекрасный вид на мощёную каменную площадь перед дворцом и снующих туда-сюда людей. Немного дальше виден город, дороги.

"Где я? Где Рич?"

От нахлынувших тревожных воспоминаний голова закружилась еще больше, и я судорожно вцепилась в балконные перила.

"Я должна найти его… если он жив…" Мысль о том, что Рич умер, оставив меня одну, выплеснулась новой порцией слёз. Осторожно вернувшись в комнату и больше не колеблясь ни минуты, направилась к двери. А когда вышла в широкий коридор, то немного растерялась, не представляя в какую сторону лучше идти, и как на зло, в тишине коридора не было заметно ни одной живой души. В итоге, решила пойти направо. Я медленно передвигалась вдоль стены, держась за неё одной рукой. И только сейчас обратила внимание что на мне одето. Меня кто-то явно помыл, так как от чистой кожи шёл лёгкий цветочный аромат, и переодел в шёлковую сорочку кремового цвета, а поверх на мне накинут светло-голубой пеньюар. Не совсем удачный выбор, чтобы разгуливать по дворцу, но мне сейчас совершенно не до этикета, да и сил едва хватает чтобы осторожно, держась за стену, двигаться вперёд. Единственное моё желание — это найти Рича и убедиться что он жив.

Не знаю сколько времени мне понадобилось, чтобы пройти до конца длинной галереи, но когда я вышла в большой зал, ноги предательски задрожали. А когда, наконец, увидела людей, они, вообще, подкосились, и я медленно по стеночке сползла на пол.