Мой невозможный дракон - Натали Палей
— Восемь лет назад мой двоюродный брат Алессандр Кассий Рафаэль неожиданно исчез из императорского дворца, — глухо поведал дракон. — Сначала никто не бил тревогу. За братом водилась такая странность. Иногда он мог исчезнуть на целый день, потом возвращался, невероятно счастливый. Но в тот день проходил час за часом, скоро должен быть наступить рассвет, а он не возвращался… Отправили поисковую группу… — Мэлвис замолчал.
— Его… нашли?
— У сгоревшего дома часовщика. В невменяемом состоянии.
Мои глаза стали квадратными. И вдруг я вспомнила… неподвижную застывшую фигуру подростка, изодранного, с ног до головы испачканного в саже. Он сидел на холодной земле напротив сгоревшего дома, не реагируя на то, что происходило вокруг него, и напоминал статую.
Тогда мне было не до него, я сама находились в полувменяемом состоянии, когда прибежала с Сервиками к пепелищу… Но странная неподвижная фигура подростка иногда снилась в кошмарах.
— Боги, — ошеломленно пробормотал дракон. — Ваш приемный отец был часовщиком… — на миг он прикрыл глаза, черты лица ещё больше заострились. — Когда Рафаэля нашли, он сидел на земле недалеко от пепелища и бездумно смотрел перед собой, — глухо поведал дракон. — Он был изодран, испачкан, его трудно было узнать. Опрошенные говорили, что Рафаэль вместе со спасательной бригадой разгребал остатки пепелища. Когда спасатели обнаружили останки трех человек, он отошел в сторону, сел на землю и замер. Всем было не до него, поэтому о нем быстро забыли. Вспомнили, когда пришли те, кто его искали. Брат никому не рассказал, что случилось. Долгое время молчал. Потом слег. Лучшие целители еле вытащили его из-за грани. С тех пор его как подменили. Больше нет… солнечного мальчика. Есть мрачный и хмурый юноша, недовольный тем, что его спасли.
— Он решил, что я погибла, — сдавленно прошептала. — Бедный Раф. Я считала, что он забыл меня.
— Он поверил в вашу смерть, потому что не смог почувствовать вас. Пытался и не мог. Вашу ауру снова от него скрыли.
Я отвернула лицо, скрывая слезы.
Дальше мы ехали в молчании. Я не хотела больше ни о чем узнавать, а у Миральда Мэлвиса, видимо, не было сил рассказывать.
Глава 17
Когда мы въехали на территорию императорского дворца, я не смотрела по сторонам. В ожидании встречи с герцогом дес’Оринисом мои нервы были натянуты струнами, а окружающее великолепие не интересовало.
Но я знала, мимо чего мы проезжали, ведь мечтой Кастета было украсть родовые артефакты у императора и каким-то образом ему удалось достать план дворца.
Хотя не каким-то… Явно герцог дес’Оринис поспособствовал, ведь, похоже, он внушил эту мечту Росеру.
Этот план мы частенько изучали, поэтому я знала, что за роскошными массивными воротами по сторонам огромной территории раскинулись великолепные сады с прекрасными редкими деревьями, часть из которых привезена из других государств, и идеальными клумбами роз, лилий и фиалок, окаймленными бордюрами из подстриженного тиса.
А дальше, после садов, раскинулся огромный дворцовый комплекс — белокаменный город в городе — Белый город.
Белый город представлял собой множество построек: театров и храмов, конюшен и гаражей, небольших зданий, предназначенных для многочисленной прислуги. Вокруг построек маленькие аккуратные сады, чудесные виноградники и небольшие рощицы с уютными беседками и идеальными дорожками.
Императорская резиденция состояла из четырех отдельных зданий с дорогими стеклами и настенными фресками: дворца императора, дворца императрицы и дворцов каждого из принцев — старшего и младшего. Парадный вход каждого здания выходил на одну из сторон света.
Сразу за дворцом императора находилось огромное озеро, а за ним невероятных размеров зоопарк с клетками, в которых содержались редкие животные, а также вольеры, полные экзотических птиц.
Когда мобиль остановился, я была погружена в себя и не обратила внимание, к какому из дворцов мы подъехали.
К нам подошли люди в темной форме, на груди которых сияла эмблема — лук, меч и кисть руки, пальцы которой сложены в характерную фигуру — явно магическую — в золотом круге. Эту эмблему я уже знала — знак отличия дворцовой охраны. Кастет достал несколько ее комплектов — для себя, меня и одного из кастетчиков.
Мэлвис вышел из мобиля. Командир небольшой группы обменялся с ним парой фраз, после чего дракон открыл мою дверь и молча предложил руку.
Я выбралась, опираясь на сильную мужскую ладонь, твердую и теплую. И только дотронувшись до нее, ощутила, как холодны мои собственные руки, и как дрожат ноги. Миральд Мэлвис, видимо, почувствовал мое состояние, с нечитаемым выражением на лице без разрешения приобнял за талию, делясь теплом, и повел.
Мы отправились вслед за одним из охранников.
Некоторое время в голове господствовала звенящая пустота. Еще недавно мысли толкались, мешались, пугали, а теперь… все исчезли, словно пугливые мыши забились в норки в ожидании встречи с… кем?
С отцом?
Нет, герцога дес’Ориниса я не могла назвать этим замечательным словом, характеризующим надежного, сильного, заботливого и любящего мужчину.
Похоже, Оринис относился к той категории людей, у которых нет детей. Даже те, которые рождались, для них являлись не детьми.
Инструментами. Для. Достижения. Целей.
Я шла рядом с Миральдом Мэлвисом по темным коридорам здания, чувствуя его молчаливую поддержку, спускалась вслед за ним по ступеням вниз, снова шла и снова спускалась. И пока шла, похоже, окончательно поняла, что случилось со мной пятнадцать лет назад.
Только чем руководствовался его светлость герцог дес’Оринис, его мотивы никак не могла… осознать.
Для чего… все это?
Иногда на каком-нибудь перекрестке коридоров ловила на себе пристальный взгляд своего молчаливого спутника. Отвечала спокойным взглядом и чувствовала его беспокойство и удивление.
— Как вы чувствуете себя, мисс? — тихо спросил Мэлвис, когда мы, наконец, остановились около высокой и широкой железной двери без какого-либо подобия ручки или замка.
— Чувствую себя безымянной, когда вы обращаетесь ко мне без имени, — безэмоцилнально ответила.
— На сегодняшний день у вас слишком много имен, — сдержанно проронил Миральд Мэлвис. — Мы же договорились, что пока остановимся на «мисс».
— Договорились, — кивнула. — Не возражаю. Просто сообщила о своих чувствах. Вы же тоже чувствуете меня? Мои эмоции?
— Чувствую, — нахмурился дракон. — И они настораживают меня.
— Знаете, меня тоже, — усмехнулась. — Но, боюсь, будь по-другому, сойду с ума.
— Понимаю, — на миг дракон сжал губы в тонкую линию. — Теперь слушайте меня внимательно. Сейчас мы зайдем в комнату, в которой допрашивают вашего… — он запнулся,
