Огонь в его ярости - Руби Диксон
Рядом с Эми.
Я могу начать с ней новую жизнь. Я думаю, я даже могу быть счастлив с ней, чтобы сосредоточить свои мысли и заявить права на ее прекрасное тело. Мы можем завести детенышей полудракони, свить себе гнездо и спокойно жить своей жизнью. По-моему, это звучит приятно.
Хитаару понравилась бы такая жизнь.
От горя у меня перехватывает горло, и я наклоняюсь к своей паре, крепко прижимаю ее к себе. Я не могу изменить прошлое, — напоминаю я себе. — Салорианцы находятся по другую сторону Разлома, а я здесь. Я должен забыть их. Моя потребность в мести не имеет значения, когда мне некому мстить.
Эми — единственное, что сейчас имеет значение. Я прижимаюсь носом к ее коже и жду, пока она проснется, пока ее тело привыкнет к моему огню. Как только она вернется ко мне, мы сможем начать нашу совместную жизнь.
Мы можем начать все сначала.
Этого будет достаточно. Так и должно быть.
* * *
Я дремлю рядом со своей парой, сохраняя бдительность в отношении незваных гостей, которые могут вторгнуться на мою территорию. Так далеко от человеческих гнезд, в небесах тихо, и ничто не задевает мой разум. Почти умиротворяюще быть вот так одному, без жужжания мыслей других дракони на задворках моего сознания, но это также… по-другому. Думаю, когда я терялся в огне разума, мне было легче. Теперь, когда я вернулся к себе, все кажется странным. Возможно, просто этот человеческий мир странный, и со временем я к нему привыкну.
Я чувствую, что она возбуждается, и остаюсь неподвижным, мне любопытно понаблюдать за ней и увидеть ее реакцию. Я чувствую, как ее разум раскрывается для меня, как цветок. Она еще не умеет держать свои мысли при себе, и они потоком хлынули в мою голову. Возникает шквал замешательства и удивления, мышечных болей и жара, а затем всепоглощающая волна застенчивого удовольствия, когда она понимает, что я все еще прижимаюсь к ней. Я наслаждаюсь этим, впитываю это в себя.
Она на мгновение задумывается, а затем медленно выскальзывает из моих объятий, а затем и из кровати. Она смотрит на меня сверху вниз, чтобы убедиться, сплю ли я, и поэтому я держу глаза закрытыми, притворяясь, что сплю еще мгновение. Ее разум неуклюже вонзается в мой, но в нем нет вопроса, поэтому я не отвечаю. Через некоторое время она поворачивается и направляется к ящику с водой, где бросила мне вызов.
Странно.
Ее мысли — хаотичный вихрь. К неловкости примешиваются нотки удовольствия, и каждый раз, когда она думает обо мне, ее мысли становятся теплее. Она думает о моем чувстве собственничества, и я чувствую, как она дрожит. Образы других людей — сестры с рыжими волосами, другого дракона, других женщин и их драконов — проплывают в ее голове, и тогда я чувствую ее всепоглощающую печаль и замешательство. Она включает воду и встает под нее, дрожа от холода дождя, барабанящего по ее коже.
Еще больше грустных мыслей проносится в ее голове, и я встаю, чтобы встретиться с ней лицом к лицу. Мне не нравится ее печаль. Если я должен прогнать это с помощью повторных спариваний, то я так и сделаю. В конце концов, если она забирается в ящик с водой, разве это не означает, что она хочет снова спариться? Мой член поднимается в ответ на это. Какая она похотливая, какая податливая. Это приятный сюрприз. Я знал, что иметь пару было бы приятно, но я не представлял, какие глубокие чувства испытаю к ней так быстро.
Я открываю дверь и вхожу.
Эми поворачивается и ахает, чуть не роняя скользкий брусок, который сжимает в руках.
— О боже, ты меня напугал!
«Как? Я нахожусь в твоем сознании».
Она прикрывает свои груди и развилку бедер руками, и волна взволнованных эмоций захлестывает мою голову.
— Я… Я думала, ты спишь. — Она опускает взгляд на мой член, который уже возбужден от потребности в ней, и я чувствую возбуждение, которое в ответ пронизывает ее разум.
Ах, моя пара. Она совершенна. «Ты находишься в брачной коробке, поэтому я решил присоединиться к тебе».
— Брачной… коробке? — эхом отзывается она, и ее щеки краснеют от смущения. — Это для душа, а не для совокупления.
«Мы соединились в этом, — рассуждаю я, даже когда подхожу к ней поближе. Я обнимаю ее за талию, осторожно прижимая к себе, чтобы она не потеряла равновесие из-за больной ноги. — Тогда разве это не брачная коробка?»
— Ладно, пусть так. — Она притворяется, что не обращает на меня внимания, и намыливает ладони, затем растирает ими руки и живот. Через мгновение она бросает на меня взгляд через плечо. — Ты собираешься смотреть, как я купаюсь?
«Почему бы и нет? Мне нравится смотреть на тебя. — Я проскальзываю ей за спину и глажу ее бедра. — Или ты предпочитаешь, чтобы я сам вымыл тебя, прежде чем мы снова соединимся?»
«Снова?» — Это пронзает ее сознание удивлением.
— Ты хочешь снова спариться?
Я усмехаюсь над ее удивленной реакцией. «Я планирую спариваться с тобой неоднократно в течение многих, многих последующих лет. Так что да, мы снова спаримся. — Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к ее плечу. — И еще раз. — Я слегка облизываю ее кожу, а затем прикусываю ее своими клыками. — И еще раз».
Воздух наполняется ароматом ее возбуждения.
— Я… Я липкая. Сначала я должна привести себя в порядок.
«Тогда приводи, — говорю я ей. — Я могу подождать».
Ее взволнованные мысли кружатся в моей голове, и мне доставляет удовольствие перебирать их. Мне нравится, какая она открытая и незащищенная. Я чувствую ее удовольствие, когда прижимаюсь к ней своим телом, и я также чувствую ноющую боль между ее бедер, когда она моется там. Ах, я забыл, что она новичок в спаривании, а я был очень увлеченным партнером. Я утыкаюсь носом в ее мокрые волосы. «Тебе больно. Я подожду, пока твоему влагалищу не станет лучше. Возможно, вместо этого я просто оближу его, чтобы посмотреть, как ты кричишь».
Жар разливается по ее телу, и она хнычет.
— Все драконы такие прямолинейные?
«Со своими парами? Несомненно. — Я беру кусок мыла из ее рук и намыливаю им свои ладони, наблюдая
