Волчий зов - Виктория Лазарева
Беспокойный взгляд Джейсона прошелся по ней, сканируя, убеждаясь в том, что она цела и, вроде бы, даже невредима. Лиз неопределенно кивнула ему, сосредотачивая все внимание на враге.
Сирена оценила перемену в силе. Против двух оборотней выстоять будет сложнее, однако козырь в рукаве все же был. Ее рот открылся, но Лиз отреагировала моментально, не позволила и звуку сорваться с губ женщины. Не придумав ничего лучше, резко сорвалась с места, плечом толкая сирену прямиком в руки свирепого волка. Долго не думая, Джейсон хищно оскалился. Лиз закрыла глаза, стараясь даже не представлять, что он делал с кричащей женщиной, пытающейся сбежать из последних сил. Не хотела видеть, как он убивает. Чавкающий звук вызвал приступ отвращения, Лиз зажмурилась еще крепче, отгоняя от себя воображаемые картины происходящего. Отвернулась и, лишь когда все стихло, рискнула открыть глаза.
Джейсон уже приблизился к ней, стоял за спиной. От него так отчетливо пахло кровью, что все внутри нее сделало какой-то дикий кульбит. Тошнота подкатила к горлу, но ей удалось пересилить себя и сглотнуть неприятный ком.
— Ты в порядке? — беспокойно спросил волк, накрывая ее плечи своими теплыми руками.
Тут она вспомнила. Метнулась к тому злополучному углу с криком:
— Мама!
Но Кейли уже была мертва. Смотрела на дочь остекленевшими глазами, вся серая, с кровавыми подтеками по всему телу. Запах гниения наполнял дом, смешиваясь с кровью, забиваясь в легкие. Она тут лежит явно не первый день.
От осознания этого Лиз не сдержалась. Слезы сами покатились из глаз, а переполняющую пустоту в сердце, казалось, ничто не сможет закрыть. Джейсон, понимающий и разделяющий ее боль, встал позади, обнимая. Его шепот возник прямо над ухом:
— Мне жаль.
Глава 23: «Сожаления»
Дальнейшие события смешались для Лиз в кашу, она толком не понимала, что происходит вокруг. Ее настолько поглотило горе, что даже присутствие Джейсона не могло выдернуть из собственной тоски, лишь давало налет облегчения. Что не одна.
Они вернулись домой, откуда Джейсон позвонил в полицию. Представляться не стал, лишь сообщил местонахождение дома. Лиз толком не помнила все, что происходило до похорон. Отец взял это на себя, не разговаривая с дочерью. Лишь передал ей сообщение через Соню с датой и временем. Либо возможности не было, либо желания. А возможно и того, и другого. Лиз понимала. Она и сама в душе чувствовала себя ужасно виноватой в том, что допустила это. Ведь, согласись она уехать вместе с ними, мама была бы жива. Родители остались в Хейвуде из-за нее. Из-за нее же и погибла Кейли.
Вслух она ничего подобного не говорила, но Джейсон так умело читал ее, что без труда определил все эмоции по лицу волчицы. И, конечно, сразу заговорил о том, что она зря накручивает себя. В конце концов, Кейли была альфой и так просто с ней, при всем желании, мало кто мог справиться. Только легче от этого не становилось.
На похоронах она стояла рядом с отцом, бездумно наблюдая, как гроб медленно опускается глубоко в землю. А вместе с ним и чувство вино становится во сто крат тяжелее, душа в своих объятиях. Выплакав все слезы еще прошлой ночью, сейчас Лиз чувствовала себя опустошенной и раздавленной.
— Ты не виновата в том, что случилось, — тихо проговорил Робб, прикрывая глаза. Будто читал ее мысли, хотя на самом деле отпечаток тоски так сильно въелся в кожу, что и думать не нужно было.
— Почему ты не сказал мне, что мама пропала? — тихо, почти шепотом спроила Лиз, сглатывая ком в горле.
— Я не хотел тебя беспокоить, тем более после того, как ты ушла. Шериф уже искал ее.
Лиз поджала губы, ее плечи поникли лишь больше. Как она может не чувствовать вины? Такое снедающее и всепоглощающее?
— Мне так жаль. Мне ужасно жаль, — прошептала она, рвано выдыхая.
Робб обернулся к ней и обнял, прижимая к себе любимую дочь. В его голове много разных мыслей, но сейчас между ними была пропасть. Он перестал понимать, как говорить с ней, не знал, как сгладить углы, как утешить ее, ведь и сам был безутешен. Старался держаться ради Лиз, отмахивался от скорбных мыслей, будто на автопилоте занимаясь всеми организационными вопросами. Загрузив себя работой, легко можно было не думать о грустном. Но сейчас, когда вокруг мир стал таким серым, а перед глазами надгробная плита, сдержать собственные чувства стало особенно сложно.
— Ты все еще хочешь остаться тут? — хрипло спросил Робб, утыкаясь носом в макушку девушки. Лиз напряглась, стискивая край его пиджака в руке. Конечно, он хотел уехать из Хейвуда после смерти жены. Оставить этот город далеко позади. Место, которое развалило всю его семью, но он изо всех сил пытался сохранить то, что осталось.
— Я не могу уехать, папа, — сдавленно ответила ему Лиз, зажмуриваясь. Это решение камнем лежало на ее сердце, лишь усугубляя итак не утихающее чувство вины. — Но и не хочу оставлять тебя одного.
Робб криво улыбнулся, и без этого чувствуя себя покинутым. Его дочь уже была взрослой, зачем тащить за собой того, кто не готов идти следом?
— Я люблю его, — еле слышно закончила она, сухие глаза вновь наполнились слезами. Лиз так устала плакать, но ничего сделать не могла с этой щемящей тоской.
— Я понимаю и не буду осуждать тебя, милая. Делай так, как считаешь нужным, но знай, что я всегда готов поддержать тебя, где бы ты ни была. Хорошо?
Он смирился с выбором дочери. Смерть жены надломила что-то внутри него, что заставило мужчину принять импринтинг, как данность. Рушить отношения с Лиз еще больше не было ни сил, ни желания.
— Спасибо, — облегченно выдохнула волчица, крепче прижимаясь к отцу, которого любила всем свои сердцем. Пусть отношения между ними дали трещину, но теперь уже не все потеряно. Они обязательно вернут доверие друг к другу. И придут к взаимопониманию.
Постепенно, Лиз научилась жить заново, приняла прошлое и в какой-то момент перестала винить себя. Во многом помог Джейсон, отвлекающий ее тренировками. Учиться драться было сложно, волк был сильным и запросто отражал любой ее выпад, укладывая на лопатки в три движения. Что ужасно раздражало, поэтому целеустремленная девушка лишь с большим усердием изводила себя. Стоило же закончить школу, как на некоторое время они уехали из
