Мертвый сезон в раю - Татьяна Владимировна Солодкова
Перо хрустнуло и развалилось надвое.
***
Естественно, Грегори не рассказал Ферду ни о запоздалом повторном вскрытии, ни об осквернении могилы. Частично скормил полуправду, частично соврал с три короба. Мол, все было сделано как положено и вовремя, но Корлин запретил писать правдивый отчет, чтобы не было причин возбуждать дело. Бывшему начальнику уже все равно, а подставлять Найлза, себя, да еще и Сардинес, бескорыстно бросившуюся ему на выручку, он не собирался. Скотина Корлин это заслужил, так что Грег спустил на него всех собак и даже не поморщился.
Или не всех, но одну ищейку наверняка — у Ферда разве что шерсть на загривке не встала дыбом от таких новостей. Ну точно как у пса, взявшего след. Пса в коричневой куртке.
В итоге, покидая кабинет нового начальника, Грегори подумал: «А он хорош», — во второй раз. Потому как, почуяв настоящее дело, Ферд перестал строить из себя важную шишку, обиженную непонятно кем, а мгновенно подобрался и стал задавать по истине дельные вопросы.
Так что в итоге расстались миром. Расследование — проблема сыскарей. Со своей стороны Грегори сделал все, что мог, и его совесть теперь чиста.
Однако, спускаясь от начальника по лестнице, а затем идя к выходу длинными коридорами, он все еще не мог отделаться от мысли, что что-то тут не сходится. Карина Делси, Корлин и парнишка-рыбак, оказавшийся на операционном столе этим утром, — в чем между ними связь? Почему такой выбор жертв? Корлину, конечно, мало кто в городе не желал смерти. Но при чем тут остальные?..
На улицу Грегори вышел все еще погруженный в эти мысли. Осталось только преодолеть внутренний двор по прямой, завернуть за угол, за небольшую хозяйственную постройку и…
И в него внезапно врезался кто-то, несущийся со всех ног в противоположную сторону.
От неожиданного столкновения из легких выбило весь воздух. Грег охнул и еле успел удержать равновесие, одновременно подхватывая за тонкие плечи того, кто чуть не сшиб его с тропинки, а затем, отскочив как мяч, не удержался на ногах и, по всей вероятности, собирался пересчитать носом каменные плиты.
Собиралась…
— Сардинес! — возмутился Грегори.
— Тэйт! — не менее воинственно откликнулась эта нахалка и, сдув с лица упавшую поперек переносицы прядь, уставилась на него синими-пресиними глазищами. Красивая зараза, хоть и сардина. — Ну? — Правая бровь темной язвительно изогнулась. — Так и будешь меня лапать?
И Грег только сейчас сообразил, что все еще держит ладони на ее плечах.
Он тут же отступил.
Подумаешь засмотрелся. Верно говорят, красивая — еще не значит умная. Тут, похоже, как раз такой случай.
— Надо было позволить тебе упасть? — уточнил Грег не менее ехидно.
— Надо смотреть, куда прешь, — не осталась в долгу черная. — И хватит звать меня рыбой. Моя фамилия — Кардинес. Кар-ди-нес. Так понятнее?
Грегори закатил глаза. Что ж так раздражает-то?
Ему нужна ее магия, он, черт это все дери, нуждается в еще одном ударе ее молнии. Но если прямо сейчас продолжить разговор, все закончится взаимными проклятиями. А эта дамочка ему еще ой как пригодится.
— Хорошего дня, Сардинес, не стоит благодарности, — буркнул Грег и, обойдя ее по дуге, точь-в-точь как в первую встречу в Гильдии магов, уверенно направился к моргу.
Может, и правда стоит выпить успокоительных травок старика Бирна, прежде чем подходить к ней с разговорами…
Однако его попытка сохранить мирные отношения с соседкой не увенчалась успехом.
Он успел отдалиться лишь на пару метров, как в спину донеслось возмущенное:
— Эй, ты куда?! Я, вообще-то, к тебе шла!
Вот так поворот.
Грегори остановился, чувствуя, как на лицо лезет непрошенная улыбка. Все-таки передумала!
Он обернулся через плечо, вновь нахмурившись и всячески пытаясь скрыть свою заинтересованность.
— Ну, раз пришла — пойдем.
Глава 41
Хваленое самоисцеление магов, конечно же, никто не отменял, но и действовало оно, ясное дело, не мгновенно — грудь ощутимо саднило. Это же надо было так врезаться в дурацкого костлявого Тэйта — все равно что в стену с разбега.
Хотела со всем этим поскорее разделаться, на свою голову…
Поэтому теперь Эль намеренно не спешила, брела за своим провожатым, что называется, нога за ногу, глазела по сторонам и время от времени с досадой потирала ушибленную грудь.
То же, что шедшего впереди Тэйта эта медлительность явно раздражала и ему приходилось оборачиваться через каждые два шага и дожидаться ее, стало для Элинор приятным открытием и заставило замедлиться еще сильнее.
Ничего-ничего, пусть ждет. Скоро ей и так придется распинаться перед ним, озвучивая свою унизительную просьбу. А пока что можно и повредничать. В счет будущих лишений, так сказать.
К тому же злился Тэйт очень забавно. Элинор даже не сомневалась: сам-то он считал, что здорово маскируется. Однако у этого типа все было написано на лице. А она, должно быть, в последнее время переобщалась с лицемеркой Инни, потому что такая искренность ей чертовски нравилась. И бесить его отчего-то хотелось ещё больше.
— Ну, и долго мне тебя еще ждать? — наконец-таки не выдержал Тэйт, и Эль засчитала себе маленькую победу.
— Прости, я не специально. — Она выдавила она из себя фальшивую улыбку.
Тот закатил глаза и на сей раз действительно ушел вперед, не оглядываясь.
Вот зараза! Пришлось догонять.
***
Элинор и прежде доводилось бывать в морге — в академии это входило в курс обучения темных магов. Но впервые в жизни она вошла в подобное место с искренним наслаждением — внутри царила приятная прохлада, не идущая ни в какое сравнение с пеклом снаружи. Блаженство.
А так — обычный морг, благо выдраенный до блеска, и запах смерти, витающий здесь, ощущался исключительно магическим даром, а не обонянием, что тоже было приятно.
Тэйт прошел дальше, а Эль замерла у двери, с интересом рассматривая представшее перед ней пространство: каменный пол, высокий потолок, рабочий стол с какими-то пробирками, банками и микроскопом. На фоне этого расположенный на тумбе в углу пузатый чайник с цветочным узором и висящее рядом с ним на гвоздике яркое кухонное полотенце смотрелись донельзя нелепо, но в то же время придавали этому месту некую неформальность и даже… обжитость? Интересно, можно ли применить слово «обжитость» к моргу?..
— Эй, Найлз, иди поздоровайся! — громкий оклик Тэйта прервал ее мысленные рассуждения и заставил подойти ближе.
За ширмой
