Жрица Великих Ветров - Рина Львович
— Перевезите все трупы в лагерь и тщательно исследуйте. — Лонгуань сжал кулаки. — Мы должны отделить наших воинов от предателей! Позаботьтесь о семьях.
— Она не могла его убить. — Второй принц сжал плечо брата, понимая, кого, прежде всего, пытается найти среди погибших генерал. — И сотворить это за такой короткий срок даже им двоим было бы не под силу. Думаю, на них кто-то напал.
— Проверьте вокруг все! — Лонгуань резким движением скинул с плеча руку брата.
Генералу сейчас был проще обвинить во всем невесту, чем думать о том, что она тоже жертва. Ведь тогда вся его хваленая прозорливость и способность просчитывать действия противника на несколько ходов вперед, превращались в нечто, уничтожая репутацию непревзойденного стратега! И все из-за северной дикарки! Слишком гордой, слишком свободолюбивой! Женщины, не желающей принимать отведенной ей роли и места в этой жизни! Вот где ее теперь искать⁈ И что теперь с ней будет, ведь если целью нападения была избранная, то и отпадают вопросы о ее будущем.
Однако, как она поступит? Не смирится с таким положением и предпочтет смерть, забрав с собой за грань оба Клана? Нет, так скорее поступит ее младшая сестра. Жрица, понимая, что за ее спиной стоит уже два народа, будет влачить жалкое существование рабыни в гареме какого-нибудь князька, мечтающего стать новым императором. В голове Лонгуаня сразу же вспыхнула картина истерзанного девичьего тела, кричащего от боли и извивающегося под размеренными толчками неизвестного мужчины.
«А если ей понравится и она влюбится в своего хозяина? Смирилась же Жрица с кандидатурой генерала, сломавшего ей жизнь?», — в голове возник новый сюжет. Его синеглазка томно протягивает к незнакомцу хрупкую руку, кокетливо облизывает свои розовые губки, а из прекрасного ротика исторгается сладострастный стон.
Воины в испуге расступились в разные стороны, когда услышали гневный рык своего генерала, а Гохуо лишь покачал головой, прекрасно понимая, какие мысли роятся в голове младшего брата. Тем не менее, будущего Советника императора беспокоило и другое. Никто из послов подвластных племен не поверит, что принцесс Ветра похитили. Императорский двор обвинят в преднамеренном сокрытии столь ценной магии, начнутся бунты, способные привести к войне, и огромное государство, так тщательно собираемое его семьей, прекратит свое существование. Нельзя этого допустить!
Над лесом взлетело сразу несколько сигнальных ракет разного цвета. Было среди них и несколько алых. Братья переглянулись между собой и бросились обратно к стоянке.
В лагере царил хаос. Огонь, перепрыгивая с одной палатки на другую, жадно пожирал все, что встречал на своем пути. Придворные дамы, прикрываемые своими служанками либо находились в глубоком обмороке, либо метались среди костров, истошно вопя и затрудняя действие солдат.
— Вырубайте их! — Лонгуань уже нажал на шею одной из паникерш, отправляя ту в глубокий сон. — Пусть слуги уносят женщин в лес. Их охрана на четвертом брате!
Из-за палатки выскочило несколько человек, облаченные в черное. Один из наемников, расчищая себе путь, поразил чью-то наложницу. Девушка вскрикнула и начала оседать на землю. На верхнем платье ярко зеленого цвета медленно расплывалось кровавое пятно. Глаза девушки широко распахнулись, уставившись в голубое небо, проглядывающее сквозь застилающий все вокруг дым, да так и застыли навечно. Наемник тут же получил удары нескольких мечей и завалился поверх тела своей жертвы, уронив свою голову на девичью грудь. И если бы не кровавые нити, растекающиеся вокруг тел тонкими змейками, их можно было бы принять не за палача и жертву, а нежных любовников, решивших провести время тайком. Так они вместе и отправились в небытие, вставая на путь реинкарнации.
Генералу было не до философствований. Он уже продвинулся далеко вперед, круша врагов без жалости и сомнения. Третий принц рвался в центр, к палатке императора, где клубился самый густой дым. Из-за жара и марева было трудно ориентироваться. Кругом бились противники, умирая на клинках друг друга, но с упорством бешеного носорога генерал прорубал себе дорогу вперед, пронзая чужие внутренности, круша черепа и обливаясь кровью противника.
Палатка императора горела. Сам правитель, вместе с наследным принцем и несколькими охранниками отбивался от взявших их в плотное кольцо врагов. Мужчины, на чьих руках и ногах виднелись глубокие порезы, покрытые бурыми пятнами, ничуть не уступали в боевых навыках своим стражам. Первый принц, заметив, как к отцу сзади подбирается убийца, расправился со своим противником, и в прыжке в одно мгновение оказался за спиной императора, опуская свой меч. Палаш разрубил наемника практически пополам и застрял где-то в его ребрах, чем воспользовался враг, ринувшийся на наследника. Но генерал уже был рядом, вступив в схватку со своей гвардией.
Оттесненный сыновьями в сторону правитель совершил несколько пассов руками, вызывая Верховного Хранителя Огненных. Огромный Дракон поднимался над полыхающим пространством, впитывая в себя энергию бушующего вокруг пламени. Громовой рык огласил окрестности, обращаясь к своим сородичам. Хранители Священного Пламени отозвались на зов Старшего, устремляясь в небеса. Они были разного размера и яркости, но готовые поддержать своих потомков. Оружие принцев тут же преобразилось. Лезвия мечей начало окутывать плещущими языками огня, разбрасывающими в стороны яркие искры. Почувствовав магическую поддержку, Дети Пламени ринулись в атаку с удвоенной силой.
Однако в небо взметнулись и Хранители других Кланов, пытающиеся противостоять Главному Дракону Огненных. Где-то там, внизу, их подопечные, жаждущие власти и славы, встали на путь предательства. Несколько пламенных присоединились к атакующим императора, подтверждая информацию о том, что среди их народа тоже есть отступники, променявшие жизнь своего правителя и его семьи на сомнительные мирские блага.
При поддержке магии Хранителей Священного Пламени резня в лагере была быстро остановлена. Грохот металла заменили громкие стоны умирающих израненных людей и истеричные визги женщин. Воздух, пропитанный запахом гари, пота и крови, застревал в легких, не позволяя людям, в чьих жилах еще бурлил адреналин, вздохнуть полной грудью. Тем не менее, аромат ужаса и отчаяния постепенно отступал в лес, расчищая место для императорского гнева.
Верные трону гвардейцы прочесывали лагерь и ближайшие окрестности,
