Держите фармацевта! или Лавка в захолустье (СИ) - Шаль Вероника
Или она там и была, а я просто начала ее видеть, несмотря на ограничители?
Довольная любым из этих вариантов, я направилась во двор. Ни на крыльце, ни на тропинке за домом ничего интересного не было. Я ступила на территорию пожарища, уже почти полностью расчищенную, и мне захотелось протереть глаза.
Позади лавки, в нескольких метрах от сгоревшей липы зияла огромная черная пасть, изрыгающая из себя темные клубы непонятной субстанции.
Мои глаза расширились, и в ужасе я попятилась.
— Анастасия Олимпиевна, вам нехорошо?
Я дернулась на голос и едва не чертыхнулась. Сейчас не время любезничать со странной поварихой. И, мотнув головой, я развернулась и направилась в сторону дома.
Но уйти мне не позволили.
— Анастасия Олимпиевна, вам понравился ужин?
Я резко повернулась и, стараясь не коситься на черный зев, благодарно кивнула.
— Но на ужине вас не было, Игнат тоже не пришел, — повариха зыркнула в сторону портала, но, скорее всего, видеть эту жуткую пасть с сочащимися из нее черными клубами она не могла. Иначе не выглядела бы она такой безмятежной и ужин бы интересовал ее в последнюю очередь.
— Благодарю, Татьяна. И за помощь с мальчишками тоже спасибо! — лаконично ответила я, стараясь свести беседу на нет. И покосилась на свою находку.
Зев портала всколыхнулся в пространстве. А его края пошли мелкой рябью. Очень странно, что такую яркую аномалию не обнаружили при обыске хваленые маги Его светлости. Я еще раз кивнула поварихе и поспешила скрыться с ее глаз.
Через пятнадцать минут — после того, как Татьяна обошла всю стройку и особенно много внимания уделила месту, на котором и зиял портал, — я вернулась, чтобы уже без свидетелей разобраться, что за ящик Пандоры открыла на своем дворе Настя. И можно ли с ним что-нибудь сделать. Потому что темные клубы, похожие на дым, только без запаха гари, которые густым потоком лились из черного зева, изрядно меня нервировали.
И я сразу подумала, до чего же верна поговорка «меньше знаешь, крепче спишь». Мне, похоже, в ближайшие дни вообще не уснуть.
Я приблизилась к порталу и перевела взгляд от гипнотической черноты его центра на края, расходящиеся в пространстве рябью. И почувствовала, как мои руки сами тянутся, чтобы поймать эту зыбкую кромку…
Ограничители на запястьях застрекотали, словно к ним подвели электричество, и стали нагреваться. А я поскорее осадила свой спонтанный порыв. Не хватало еще ожоги получить и тем самым подтвердить свою вину на радость белобрысому дознавателю.
Ну уж нет! Я пойду другим путем. Жаль, пока не знаю каким.
Стараясь не думать о портале, я направилась к улью, который разместила в палисаднике под вишневыми деревьями, между кустами пионов.
Пчелки, вопреки ожиданию, и не подумали наброситься на меня всем роем.
Я что, становлюсь неправильным темным магом? Иначе почему они перестали меня атаковать? Или им не понравилось жилье?
Осмелев, я подошла совсем близко к улью, присела на корточки и приблизила ухо к его деревянной стенке. Улей молчал. Пчелиного запаха тоже не было.
Что ж, значит, не захотели пчелки здесь поселиться. Хотя их понять можно: жить рядом с вратами в бездну — такое себе удовольствие, особенно если ты пчела, окропленная светлой магией.
Я вернулась в дом, приготовила побольше сахарного сиропа, перелила его в блюдце и отнесла угощение к улью. Хоть тьмы во мне больше, чем в любом другом жителе герцогства, я намерена с ней покончить. Поэтому пчелкам от моей дружбы не отвертеться.
Ну а мне пока самое время вернуться к фолианту, который Настя не соизволила забрать после окончания Академии.
Чем больше я читала его, тем большим почтением проникалась к людям герцогства. Оказывается, это в фэнтези-книжках все просто. Махнул рукой — и вспыхнул один артефакт. Щелкнул пальцами — включился другой. А на самом деле, даже магия имеет научное обоснование.
Вот например, световой артефакт — это накопитель фотонов, которых усилием мысли можно заставить светиться. Причем только у магов есть такая способность — воздействовать этими самыми мыслями на магические предметы.
А если я, скажем, очень захочу поговорить с Элианом, то мне надо взять специальный артефакт, который улавливает колебания магического подпространства под влиянием голоса. И чтобы друид узнал, что я его вызываю, я должна представить такой же артефакт у друида. Пусть он загорится, к примеру, синим.
Ограничители магии снова тихонько затрещали и стали нагреваться. Вот засада!
«Я же светлую магию тренируюсь использовать!» — скрипнула я зубами и еще явственнее вообразила, как стекляшка Элиана вспыхивает насыщенным синим светом.
Ай! Запястья обожгло, словно меня коснулись раскаленным железом. Я помчалась на кухню и опустила руки в ведро с холодной водой, но боль от ожога не собиралась утихать.
Вот же неприятность! Придется изучать магию без намека на практику.
Но хоть так. В темнице мне бы и это было недоступно.
Когда позвали на ужин, Игнат опять не объявился. А ночевать он пришел, когда за окном стало совсем темно. Тихонько закрыл за собой входную дверь и крадучись прошмыгнул в свой угол.
Услышав тихое шарканье его обуви, я отложила справочник и вышла в гостиную.
Запаха алкоголя снова не было. И выглядел Игнат получше, чем после моего лечения. По крайней мере, его уже не шатало из стороны в сторону и с кожи сошла желтизна. Где бы он ни пропадал, это шло ему на пользу.
***
Наутро самой ранней пташкой оказался не Рябчик, а какой-то незваный гость. Он постучал в дверь сеней и, когда никто не открыл, принялся колотить в окно.
Сначала я хотела проигнорировать настойчивый грохот. Это явно был не Артур: столичный франт не решился бы так долбить. Значит, кто-то из местных.
С соседями дружить надо, но не в ущерб себе. Подумав так, я повернулась на правый бок, к стенке, и закрыла глаза. А потом вспомнила про Крошку Матрены и про свое нарушенное обещание проведывать ее каждый день. Нехотя встала, кое-как влезла в платье и с трудом расчесалась. Руки после вчерашних экспериментов с магией оказались слабыми. Одно хорошо: кожа на запястьях перестала болеть и я неплохо выспалась.
Потягиваясь, я вышла в гостиную и посмотрела в окно.
В розовых солнечных лучах мелькнул силуэт высокого мужчины. Я на миг зависла: кто это может быть? Мое сердце притихло.
Что, если про мои вчерашние эксперименты стало известно магам Его светлости и меня сейчас вернут в темницу? Наверняка ведь друид поручался, что я и думать ни про какую магию не посмею. А я даже к порталу лазила…
В раздумьях, что сейчас будет, я открыла дверь сеней и с удивлением уставилась на нарушителя покоя.
Элиан. Растрепанный, с темными кругами под глазами и впавшими щеками, он стоял на крыльце, и уголки его губ тянулись вверх.
— Ты мне ночью десяток сообщений прислала на голосовой артефакт. Я не мог это проигнорировать.
— Ох, — от конфуза я прикрыла рот рукой, но, глядя в улыбающиеся глаза друида, тоже улыбнулась. — Я повторяла основы магической связи. Извини, что побеспокоила.
— Я все равно собирался зайти, — серьезно взглянул на меня Элиан. — Угостишь завтраком?
Гостиную заполнил аромат весеннего леса.
— Элиан, я ужасная хозяйка… — пробормотала я, соображая, осталось ли в погребе хоть немного простокваши. — Я сейчас.
И я потянулась к двери, но друид мягко перехватил мою руку и скосил взгляд в сторону улицы:
— У меня есть идея.
Я метнулась к вешалке. Схватила свое зеленое пальто, накинула его на плечи. Элиан взял меня за руку, и мы направились к калитке.
Проделав уже привычный путь до машины, мы через полчаса оказались возле дома, напоминающего аутентичные славянские хоромы: из крепких бревен, с резными наличниками и ставнями и с петушком-флюгером на крыше.
Элиан мягко — куда деликатнее, чем полчаса назад, — постучал в ворота. И они почти сразу распахнулись. Сами собой.
Дверь в дом открыла невысокая женщина в коричневом платье и белом чепчике.
