Бумеранг ведьмы - Виктория Лебедь
— Знаешь, думаю, мне надо охладиться, а то я и правда сорвусь, — неожиданно сказал он и встал.
Я открыла глаза, повернулась набок, перевела взгляд ниже и улыбнулась.
— Да, не помешало бы.
— Тогда побежали, — протянул он мне руку.
— Не, я бегать не хочу.
Я села на лежак опустив ноги на пол и заново надела лифчик. Блин и это было так просто, словно перед родной теткой одеваюсь. Хм…а ведь и Стас мне как будто родным стал… Я встряхнула голову, отогнав эту бредовую мысль.
— Тогда я тебя сам отнесу, — ринулся он ко мне.
— Не надо, — завизжала я, мигом вскакивая с места и убегая в сторону.
Колдун рассмеялся.
— Ксюш, солнце садится, здесь очень красивые закаты, — указал он головой на пляж. — Пошли. Можешь не купаться. Посидишь на песке.
И правда, я только сейчас заметила, что день близился к вечеру.
Надо же, как быстро пролетело время…
Глядя в море мне стало немного грустно.
И как хочется, чтобы это время остановилось именно сейчас…
Здесь мне было спокойно. Я практически не притворялась, а была сама собой. Так ведь намного легче, чем постоянно врать. И Стас…вечно меняющийся колдун. Не знаю, почему в реальном мире он ведет себя, как самый натуральный козел, но сейчас, именно здесь, именно в этом уютном уголке он был другим. Веселым, добрым, конечно, сомневалась на счет искренности, но все же нежным, ласковым, внимательным. И главное, чтобы он не делает и не говорит, свое обещание выполняет и ждет. Человек — слово, а это много значит. Не такой уж он и паразит, как хочет показаться. Может он просто ищет родственную душу, поэтому и мечется в поиске той самой? Специально накручивает себе брутальность, надевая маску хама, чтобы скрыть насколько он на самом деле одинок… Бредовая мысль, но Стас, пускай немного, но все же открылся передо мной. Помнится, он такого не делал даже с настоящей Ксюшей. А общались мы в интернете достаточно долго и на разные темы. Но никогда этот красивый мужчина не рассказывал о себе с подробностями о брате и прочее. Больше поверхностно и много шутил. Эх…
— Сколько мы уже здесь? — спросила я, обводя глазами веранду.
— Часов пять, не меньше. Ну что пойдем?
Я кивнула.
— Ты иди, а я за тобой.
Стас согласился и с радостным криком побежал к воде.
Я же, взяв со стола пару мандаринов, не спеша побрела на берег. Уселась на какую — то корягу и помахала колдуну рукой.
— Ух, класс, — донеслось до меня.
Я слегка улыбнулась и наблюдая за его купанием, решила немного подпитаться энергией земли. Зарыла ноги в песок, глубоко вдохнула и закрыла глаза. И пока я восполняла свой запас силы, снова невольно задумалась.
А ведь в нашем мире многие чувствуют себя одинокими, чему тут удивляться. Даже несмотря на то, что все окружены людьми, мы, все равно одни. Почему так? Может нас изолирует от других наше собственное поведение? Мы не умеем открыться другим, не умеем любить, мы не можем сказать другим пару ободряющих или утешающих слов. Мы не можем давать, но всегда ждем, что другие дадут нам. А те, другие, часто бывают заняты, у них свои дела и заботы…
Да, одиночество бывает иногда одно из тяжелейшим из изъянов причиной которой являемся мы сами. Может это как раз и чувствует Стас? И поэтому совершает подобного рода глупости с пикаперством, чтобы заглушить гнетущую одинокость? И ищет, ищет, ищет ее…
И все же просто так душу не открывают. Ведь в ней лежат самые ценные сокровища мира. А поскольку душа — штука очень ранимая, никто это сокровище показывать не будет. Откроется душа только тому, кто для нее не представляет опасности. И, возможно, таким человеком стала для Стаса Я… как и он для меня… Только я это не я. И осознавать это горько. Эх, еще раз. За такие размышления Лилиан точно бы мной загордилась. Может она об этом пути говорила? Познание мира через боль.
— Медитируешь? — неожиданно услышала рядом его голос. Открыла глаза и вскрикнула, когда практически перед носом увидела монстра с растопыренными в сторону клещами.
С испугу я упала на спину, а когда повернулась и вскочила на ноги то узрела в руках колдуна обычного краба.
— Идиот, разве можно так пугать!
Стас рассмеялся и продолжая держать растопыренного жителя моря двинулся на меня.
— Не подходи, — отступила я, улыбаясь в ответ. — Я их боюсь.
— Брось, маленький крабик, у — у—у.
— Стас, не надо, — отбежала я на несколько шагов.
Колдун поднял краба, перевернул и оценивающе посмотрел на его брюхо.
— В принципе, согласен, я лучше него.
— Ну чем-то да. У тебя есть волосы.
Мы рассмеялись. Темный положил морского друга на песок и отряхнул руки.
— Люблю это место, — глянул он в море, где практически весь небосклон уже горел удивительным ярким пламенем.
— Красиво, — я подошла к темному, поравнявшись с ним плечом. — Часто здесь бываешь?
Я наблюдала за заходом солнца. Оно погружалось за темную черту, чтобы потом зайти за край земли наполовину и в последний раз блеснуть красным лучом, скрываясь за горизонтом.
— Да. Девушки от него млеют, потому приходится.
— Стааас, — возмутилась я. — ну, почему ты такой?
— Какой? — издал он смешок, скосив на меня игривый взгляд.
— Такой, любвеобильный, — я тоже глянула на него исподтишка. — Нашел бы одну и встречался. Зачем усложняешь, не понимаю.
— А может я уже нашел, — обнял он меня за плечи.
— Ага, как же.
— Нет, правда. Ты красивая девушка, добрая, строптивая, как раз то, что мне нужно.
— Купи гуся.
— Что? — улыбнулся он.
— Гуся купи и ему это расскажи, может он и поверит, — улыбнулась я в ответ. — А еще той блондинке из магазина…
— Ооой, снова ты… — фыркнул Стас, убирая руку, делая хмурое лицо.
— А еще Кате, той девушке из клуба. Вы мило ворковали возле машины, помнишь, — пояснила я, когда он задумался, будто вспоминает ее, — и многим, многим другим.
— Ревнуешь?
— Нет. Недоумеваю, как можно быть таким бессердечным.
— Да вроде нормальный, — пожал он плечами.
Я оторопела и через несколько секунд махнула рукой.
— Ладно, забыли. С тобой разговаривать все равно что об стенку биться, — развернулась и побрела к веранде. Мне захотелось одеться. Солнце почти скрылось. Жара прошла, уступая место вечерней прохладе. — Возвращай меня обратно. Свидание закончено.
— А если не верну?
— Что? — остановилась и развернулась. — Не шути так. Мне домой
