Любимая, останься - Ольга Обская
– Я скоро вернусь, – он отстранился и вышел из покоев.
Глава 39. У нас мало времени
Только теперь, когда осталась одна в своих покоях, Марта почувствовала, насколько сильно устала. Все-таки применение дара забрало много сил, хоть сначала она этого и не заметила. Пока Генрих был рядом, пока между ними искрило, она не ощущала, насколько измотана. Зато сейчас слабость взяла свое – ноги подкашивались, и тянуло прилечь.
Марта зашла в свою спальную и едва удержалась, чтобы блаженно не распластаться на кровати. Какой соблазнительной казалась идея упасть и отключиться хотя бы ненадолго – на полчасика. Так было всегда – после применения дара жутко хотелось спать. Но в этот раз Марта себе не могла позлить подобной роскоши. Ей нужно было действовать.
Сегодня столько всего произошло, но она не знала, как на это реагировать. Она до сих пор не могла до конца поверить, что Генрих – отец ее ребенка. Хотя если подумать, подсказок было предостаточно. Он постоянно находился рядом. Не хотел отпускать ее от себя. Защищал, оберегал. Она думала, что все дело в ее даре и в том, что она нужна ему для поиска родового артефакта. Но теперь-то Марта понимала, что артефакт был предлогом. Генрих отыскал бы его и без нее. Это ли не доказательство, что его интерес к Марте был связан вовсе не с ее даром. А уж какие убедительные доказательства своего отцовства он привел сегодня. У Марты до сих пор губы горели. Коварный дьявол... он был так нежен, как будто знал, что Марту с ума сводит контраст между его грозностью и нежностью. Да, она поверила ему, что они были близки. Но чем была для него и для нее эта близость? Это был короткий эпизод или их связывали более длительные отношения? Они планировали продолжать? У Генриха были серьезные намерения или он воспринимал связь как развлечение? И какие намерения у него сейчас?
От ответа на эти вопросы многое зависело. Марте надо было знать, что случилось в прошлом, чтобы понимать, что происходит в настоящий момент. И ведь она может узнать. Прямо сейчас. Больше нет никаких препятствий. Альс очищен и готов к применению. Как им пользоваться Генрих рассказал – острием клыка необходимо начертить на правой ладони руну и тут же приложить ладонь ко лбу.
Марта заперла спальную – не хотела, чтобы кто-то помешал, а затем подошла к комоду. Флакон с очищающим зельем, в котором «откисал» артефакт, находился в третьем снизу выдвижном ящичке. Ящик запирался на ключ, а ключ Марта носила с собой в потайном кармане. Через пару секунд флакон уже был у нее в руках. Она вынула из него Альс и отерла салфеткой. Очищающее зелье подействовало. Вчера у клыка был матовый чуть желтоватый оттенок, а сегодня он сиял белоснежной белизной.
Марта зажала его в кулаке и села в кресло, чтобы настроиться. Генрих предупреждал, что воздействие Альса обычно переносится легко, но все же возвращение воспоминаний может быть болезненным. Что же Марта вспомнит? Она заметила, что у нее дрожат руки от волнения. Да ей было неспокойно. Она боялась своих воспоминаний. Там точно есть что-то очень нехорошее. Почему Марта наведывалась к Озеру Черных Камней? На такие поступки решаются не просто так. Ее туда могло привести только отчаяние. Есть вещи, которые лучше забыть. Случаются в жизни эпизоды, которые люди мечтают стереть из памяти. Может, и Марте не стоит вспоминать?
Она разжала ладонь. Задумчиво смотрела на белоснежный клык. Медлила, сомневалась. Может, подождать Генриха? Пусть он придет, сядет рядом, возьмет за руку и тогда она приступит к ритуалу? А еще лучше, пусть он ее сначала морально подготовит. Расскажет в двух словах, что же там было, а уж потом и вспоминать не страшно, когда все и так знаешь.
Эти трусливые мысли владели Мартой несколько минут. Но потом она пристыдила себя. Она всегда была довольно решительной. Считала себя отважной и боевой, так чего же раскисла? Бояться своих воспоминаний – все равно, что бояться саму себя. Ну, же, Марта, вперед!
Она взяла Альс в левую руку и начала острием выводить на правой ладони нужный знак – зигзаг, похожий на росчерк молнии. Здесь это символ озарения, внезапной идеи или воскресших воспоминаний. Чтобы Альс сработал, на коже должны были остаться отметины – красные царапины. Но сильно давить не потребовалось. Клык был настолько острым, что даже без нажима оставлял след.
Боли Марта не чувствовала, хотя ощущения обострились до предела. Казалось, что она даже слышит, как свистит ветер и шуршит листва за окном. Странно, но шуршание становилось все громче и громче. В какой-то момент Марта осознала, что листья не могут производить такой звук. К шуршанию добавился еще и скрип. Откуда все эти подозрительные шорохи? Она вдруг поняла, что кто-то открывает дверь спальной. От неожиданности Марта вздрогнула. Альс выпал из руки и покатился по полу. Кто мог зайти к ней? Она ведь запиралась на ключ.
Боковым зрением Марта заметила, что к ней метнулся мужской силуэт. Она развернулась и обомлела. В первое мгновение не поверила глазам. От удивления, близкого к шоку, даже дышать стало трудно. Этого не может быть! Просто не может быть!
– Виктор???
Он подскочил, поднял ее с кресла и порывисто прижал к себе.
– Я так соскучился, любимая.
Марта почувствовала его губы на своих губах. Она была настолько ошеломлена, что не могла собрать воедино мечущиеся в голове разрозненные мысли. Благо, поцелуй был коротким.
– У нас мало времени, Марта. Идем.
Глава 40. Для твоего же блага
Виктор... Марта во все глаза смотрела на него: узнавала и не узнавала. Откуда он взялся? Затылок ломило от напряжения – никак не получалось осмыслить происходящее. Виктор не может быть здесь. Он из другого мира, из другой жизни. Однако одет он был так же, как одеваются местные. Может, у Марты галлюцинации начались от переутомления?
Но нет, это не галлюцинация, не сон – все слишком реалистично. Он взял ее за руку и потянул за собой.
– Все готово, – начал объяснять на ходу. – В замке есть мой человек, он поможет выбраться отсюда незамеченными. До пещер Вальтании доедем верхом. Аральзас уже открыт и будет полупрозрачным еще несколько часов.
