Не та девушка (СИ) - Васина Илана

Стараюсь избегать главных улиц, чтобы не наткнуться на знакомых. Меньше всего сейчас хочется расспросов и долгих, приторно-вежливых бесед. Шагаю по пустынным переулкам, пытаюсь бурю унять в голове.

Предыдущие фэйри наделали глупостей. Вот почему эльфы, обнаружив новую фэйри, проверили ее взбалмошной, молоденькой эльфийкой и охотно забраковали! Если бы не способность Ханны управлять поясом, старейшины не моргнув глазом выкинули бы бедняжку за ворота!

На миг меня пронзает острое сожаление, что этого не случилось. Я бы тогда ушел вслед за Ханной. Заботился о ней всю жизнь и считал это наивысшим счастьем.

Тут же себя одергиваю за эгоизм! Это не выход. За пределами ворот Даэрониса Ханна — беглянка, разыскиваемая королем. Для нее существует только один приемлемый исход. Обучиться магии. Стать сильнее самого Ойглинда, пока его длинные лапы не дотянулись до эльфов.

В невеселых раздумьях дохожу до своего дома. Его легкая, изящная архитектура — не чета громоздким людским строениям! — умиротворяет, а ухоженный сад навевает мысль поднять Арне оплату. Не то, что бы я мало ему платил, но мальчишка виртуозно справляется с работой даже в мое отсутствие! Такое хорошо бы закрепить поощрением.

Теперь бы придумать еще, как Ханне помочь закрепиться в этом городе! Знаю, когда окончательно успокоюсь, обязательно найду выход. Всегда есть выход. Всегда!

Открыв входную дверь, на секунду замираю. В доме кто-то есть. Со следующим ударом сердца понимаю, кто именно.

Менеланна, бесы ее раздери, никогда не принимала отказов! Еще бы! Дочь главного старейшины, донельзя избалованная отцом!

Когда до меня доходит, что она расположилась в спальне, что ее тонкий, цветочный запах смешивается с запахом моего белья, в теле опять вскипает кровь.

В нашу последнюю встречу дал ей ясно понять: между нами все кончено. Ее манипуляции, капризы, нытье, обманы терпеть больше не стану. Точку поставил в отношениях, жирную и доходчивую.

И вот она снова здесь. В моей кровати, гром ее разрази! Теперь, когда и даром мне не нужна!

Захожу в спальню, уже понимая, что здесь увижу. Щедрое предложение, от которого у любого зрячего мужчины поднимется настроение.

Только меня, видать, совсем ослепила любовь к моей фэйри. Потому что вместо прелести совершенных изгибов и совершенства фарфоровой кожи вижу только одно. Она не Ханна и ей здесь не место.

Поднимаю с мраморных плит легкое, светлое одеяние и швыряю на обнаженную эльфийку. Та смахивает ткань обратно на пол. Принимает еще более соблазнительную позу, добавляя к ней дерзкую улыбку.

Ладно. Раз намеки сегодня не принимаются, придется выставлять напрямую.

— Мое прежнее решение остается в силе, Менеланна, дочь Финдиса. На этом ложе тебя больше не ждут, как и под этой крышей.

— Предлагаю тебе переговоры на шелковой простынке, — шепчет девушка. — Ты устал после долгих странствий. Я знаю, как хочется тебе расслабиться в моих нежных руках. Вспомни, какими ласковыми бывают мои прикосновения к твоей коже.

От ее вкрадчивого голоса, от рисунков, что подушечки пальцев выводят по постельному шелку, исходит истома и желание, которое тут же влезает в мозг и разжигает в крови знакомый жар.

Менеланна пользуется магией соблазна, не слишком, впрочем, очевидной, чтобы я мог перепутать ее желание со своим. Если раньше я позволил бы подобному воздействию затуманить сознание, то сейчас, приложив крошечное усилие, стряхиваю с себя магическую вязь.

Упертость и эгоизм эльфийки злят не по-детски. Трезвым взглядом осматриваю упрямо вздернутый носик, острые зубки и решительный изгиб бровей. Ее хищная красота разимо отличается от мягкого очарования моей малышки. Правда в том, что теперь, когда я узнал Ханну, эльфийка даже красивой не выглядит. Бесы, да их даже сравнивать невозможно!

На миг меня охватывает искушение выставить ее голой за дверь. Пусть добирается до отчего дома, окружив себя энергозатратной иллюзией одежды. Это послужит взбалмошной упрямице уроком!

Впрочем… В честь былых отношений решаю предоставить последний шанс уйти добровольно и одетой. Опять поднимаю одежду и кидаю на кровать.

— Я долго отсутствовал, как ты верно заметила, но ни разу не вспомнил о тебе. Мое сердце занято другой, Менеланна. В нем нет места для тебя.

Голубые глаза загораются гневом. Встряхнув белокурой гривой, она вскакивает с кровати, цепляет тонкими пальцами свое одеяние и сердито шипит:

— Это все она виновата. Другая. Ей недолго суждено тобой владеть! Всего лишь до своей скорой кончины.

— Не вини в этом другую. Даже когда мое сердце было свободно, ты не смогла там поселиться.

— Позволь мне самой решать, где я жила, где нет и где буду жить, — отрезает девушка, накинув на себя облако ткани. — Так и знай. Я ее уничтожу.

— Очнись! Ты не убийца. Ты даже не знаешь, кто она, — пытаюсь ее отрезвить.

— Узнаю! Жаль, ты не позволишь мне считать с тебя столь важную информацию. Ничего. Рано или поздно ты придешь к ней. Ты ее выдашь. Не жестом, так взглядом.

Оценивающе всматриваюсь прямо в ее нутро. Страсти и гнева в голубых глазах столько, что внезапно понимаю: она способна выполнить обещанное. Даже пахнет она необычно. Правдой, бесы ее раздери! Рычание вырывается изо рта, как из из глотки раненного зверя:

— Ты не посмеешь! Я раздавлю тебя, если до неё дотронешься! И твоя магия тебя не спасет.

— Не посмею? — она улыбается, с вызовом обнажая ровные зубки. — Я дочь главного старейшины. Я смею все.

Глава 50

Все та же дюжина эльфов усаживают меня на новую лошадь, — мою прежнюю посчитали слишком измотанной для поездок, — и мы снова куда-то скачем по городу.

На мои вопросы отвечают очень расплывчато, поэтому куда мы едем — непонятно. Непонятно мне и то, где сейчас полукровка. Он успел всего лишь пару слов мне шепнуть на ушко перед тем, как мы расстались. «Сейчас нам придется разделиться. Прошу, доверяй своей интуиции, что бы ни случилось. И мне доверяй, как себе.»

Я настолько привыкла к присутствию Хродгейра, что теперь ощущаю острую его нехватку. Как будто часть меня оторвали. Что-то внутри ноет и саднит, как самая настоящая рана, которая даже корочкой покрываться не хочет.

К душевным терзаниям плюсуются физические. До сих пор мне казалось, неимоверная усталость — главная причина неважного самочувствия. Теперь же еще от голода противно сосет под ложечкой, а от жажды пересохло во рту.

Вынимаю из кармана флягу и, запрокинув голову, прикладываю ее к губам, чуть замедлив лошадь. Вместо желанной жидкости, фляга дразнится пустотой. Выпито все до последней капли.

Может, попросить стражей остановиться у какого-нибудь фонтана или питьевого источника? Ведь они, надеюсь, не пожалеют глотка воды для приезжей фэйри?

Однако, взглянув в очередной раз на военную выправку и бесстрастные лица своих конвоиров, отказываюсь от этой идеи. Эльфы молчаливы и сосредоточены, будто каменные изваяния рядом скачут.

Самый главный из них уже заявил Хродгейру, что приказы старейшин не обсуждаются. Если даже полукровке не удалось их переубедить, то вряд ли они согласятся задержаться в пути ради меня, незнакомой девчонки, кого изначально их лидеры гнали взашей. Сжав зубы, обещаю себе потерпеть.

Где-то через пол часа мы въезжаем в местечко, расположенное на приличной дистанции от других домов. За белым, одноэтажным зданием возвышается монолитная стена. Та самая, что умеет растворяться в воздухе.

Судя по близости к стене, мы находимся на самой окраине города. Этот факт меня настораживает. Мне чудится, что стена вот-вот раствориться и новоявленную фэйри напыщенно и учтиво попросят покинуть пределы Даэрониса.

Пока мы движемся то ли в сторону здания, то ли стены, нам навстречу приближается прелестная, невысокая женщина. Кажется, она вся соткана из воздуха — так легки и грациозны ее движения. Бронзовые волосы обрамляют нежный овал лица и подчеркивают совершенство белоснежной кожи и алых губ. Прямо перед нашей группой она останавливается и радушно всплескивает руками, словно собирается обнять: