Суженая. Прощать или не прощать? Вот в чём вопрос! - Анна Сова
Дальше мы уже шли молча, каждый думая о своем.
Выйдя на площадку и вдохнув свежий воздух полной грудью, я с удовольствием принялась рассматривать зажигающиеся вдалеке огни.
— Сейчас принесут плащ, чтобы ты не замерзла, — подошел к нам Кармин, подхватывая мои руки и прижимая их к губам. — Совсем холодная, — с неудовольствием отметил он.
Пока ждали, мои ладони так и были в руках дракона. Дрэг же стоял просто рядышком и рассказывал, куда мы полетим в первую очередь.
— Господин, — передал Нераю плащ Еран, уважительно поклонившись.
В этот момент в проходе на площадку я заметила тень. И не я одна.
— Еран, девушка уже второй день здесь? — спокойно спросил Кармин.
— На ночь она отправлялась к себе. Но… — маг замялся, — она боится, и я предложил ей пока днем быть здесь. Все контракты оформлены правильно, оплату этого дня обязуюсь провести я сам, — торопясь, заверил он драконов.
— Еран, это последний день. Что делать, ты знаешь, — холодно произнес Дрэг, строго смотря на мага.
— Все учтено, — тут же отозвался, снова кланяясь, мужчина.
С осуждением посмотрев на драконов, я мягко улыбнулась Ерану:
— Как она? Все хорошо?
— Да, госпожа, спасибо. Ей уже намного лучше. Благодаря вашей доброте и разрешению девушка оправилась куда быстрее, — с благодарностью во взгляде опять поклонился парень.
— Причем тут моя доброта и разрешение? — приподняла я брови, не понимая, о чем говорит.
— Виктория, — мягко позвал меня Дрэг. — В замке, кроме суженой, никто не может проживать из свободных женщин. Контракты не продлеваются дольше двух дней, если в замке есть хозяйка. Это закон, — поморщившись, он продолжил: — Магия сурова. Если девушку оставить здесь дольше, то есть большая вероятность, что во время ритуала что-то пойдет не так. Та же ревность женщины или вожделение мужчин, не принимающих зелий, может разрушить семью.
— Кхм… Ревность? Да, это сильный фактор. А вы ее вожделеете? — приподняла я бровь. Понимала всю абсурдность вопроса, но не задать его не могла.
— Виктория, нам не нужен никто кроме тебя, — серьезно ответил Нерай, накидывая мне на плечи плащ. Застегивая его, он придвинулся ближе и прямо мне в губы прошептал: — Ревность — это очень мощный толчок. Мы подумывали об этом, но не желаем так поступать с тобой.
Я же мысленно выдохнула. Правда, это чертова правда! Они не могут соврать мне, как и я им. А Серв? И червячок сомнения зашевелился в моей душе.
Глава 27
По просьбе Кармина я чуть отошла к стене, наблюдая, как трое мужчин меняют форму.
Мои представления оказались очень далеки от реальности. Закусив губу, я ждала, когда их начнет корежить, ломать кости или, на худой конец, раздастся стон боли во время трансформации. По крайней мере, так описывалось в тех книгах, которые я читала.
Ничего подобного.
Буквально мгновение — и даже одежда не летит во все стороны, как в эпичных фильмах и моей фантазии.
Легкий дым, словно при формировании портала, небольшая рябь в моих глазах, и вот на меня смотрят три дракона.
Шоколадный, черный и золотой.
Эйфория и незамутненное счастье, как и при прохождении отбора, заполнили мою душу. Но тогда магия вела меня, тут же на нее уже не спишешь.
— Вот если бы вы всегда были такими! — выдохнула я, протягивая руку к шоколадному дракону и поглаживая чуть шершавые чешуйки.
— Тебе не хватает зверюшек? Вроде один муж такой уже есть, — чуть насмешливый голос Нерая раздался рядом. Небольшое облачко дыма из его пасти окутало меня, согревая и притягивая.
— Я не то имела в виду, — попыталась оправдаться я, только сейчас понимая, что сказала. Вот чертова правда!
Хорек возмущенно застрекотал и рыкнул в сторону драконов.
— Серв не зверюшка! Он скоро поменяет форму, и… — замявшись, я не смогла продолжить свою мысль.
Отвернулась от них, сжала кулаки и выдохнула. Отчего-то ноги стали подрагивать, я прислонилась к колонне у арки. Тихонько сползла на пол и уставилась в темноту проема.
— Виктория, не обращай на них внимания. Давай уйдем? Я смогу защитить тебя. Знаю, мой поступок отвратительный, но я люблю тебя и только тебя. Каждый день и каждый час я думаю, как вернуть нашу жизнь, нашу любовь. Сделать так, чтобы все было как прежде. — Мохнатые маленькие лапки обхватили мое лицо. Жесткий юркий язычок прошелся по щекам. — Не плачь, — шепнул Серв и проникновенно заглянул в глаза.
Кривая ухмылка появилась на моем лице. Смахнув набежавшие слезы, я обхватила хорька и прижала его к груди.
— Знаешь, Сергей, не надо как раньше. Вот честно — не надо. Я хочу забыть ту боль, что ты мне причинил. Кажется, я ее даже забыла. Вернее, не кажется. Точно забыла. Это новый мир. Новые правила. Мы не вернемся домой, там нам места нет. Придется сделать выбор. Вот я уже сделала. Теперь шаг за тобой. Мне кажется, Хилл не прав: не только я должна простить тебя, но и ты сам. Потому что я тебя простила. Может быть я так устроена, но в один прекрасный момент поняла, что простила. И этот момент — сейчас. Я так мгновенно это осознала… Отпустила, и стало дышать легче. Теперь дело за тобой. И ты не зверюшка, нет, — покачала я головой.
— Простить? — хмыкнул хорек и зашипел. — Если бы я мог простить… Себя… Я рад узнать, что тебе стало легче, но это ничего не меняет. Там, дома, ловя тебя без сознания, я испугался. Очень. Страх потери парализовал меня. Словно удар под дых… Каким же дураком я был! Как мог так бездарно потерять тебя?! Я постараюсь, детка, я буду рядом. И, надеюсь, ты меня действительно простишь. И я себя тоже… Время покажет, — он снова обвел мое лицо юрким языком. — Лети, моя ласточка, — сверкнули глаза-пуговки. — Я буду рядом. Хочу видеть твою радость и слышать веселый смех, как когда-то.
Приподнявшись, я, не выпуская его из объятий, прошептала:
— Только с тобой. Помнишь? В горе и радости…
— Помню, — он удобнее
