Потерянная - Лея Стоун
В конце улицы показался отель, и от этого зрелища захватывало дух. На вечер было приглашено более тысячи гостей и, говорили, еще больше придут на свадьбу. Это как население небольшой страны. Я не знала эту тысячу людей, но Сойер знал. Он знал их всех. Поименно.
– Не говори ему, кто ты, – сказал Юджин внезапно, и я оцепенела. – Он знает, что ты – частично Паладин. Сойеру пришлось ему сказать, после того как тебя похитили. Но не говори ему, что ты их альфа.
У меня перехватило дыхание.
– Сойер рассказал тебе?
Юджин пожал плечами.
– Я сказал, что не смогу защитить тебя, пока не буду знать все. Не люблю секреты. Секреты убивают людей.
Возможно, он прав. Я попросила его сунуть голову в петлю ради меня, а он даже не знал, кого защищал.
– Прости. Я должна была тебе все рассказать.
Этот человек собирался защищать мою семью, моих будущих детей. И я не хотела, чтобы между нами оставались недосказанности.
Он отмахнулся.
– Ты права, что хранишь свою тайну. Особенно от него. Он ненавидит Паладинов больше, чем ненавидит собственную тещу.
Я усмехнулась, это было смешным замечанием, но я знала, что он говорил серьезно.
– Сыграй на том, что ты подружилась с той девушкой-Паладином, что она спасла Уолша, и теперь возврат долга. Поняла?
Черт, он знал, зачем я назначила встречу. От Юджина мне ничего не удавалось скрыть.
– Ты подслушивал в торговом центре, – заявила я, въезжая на стоянку отеля.
Он пожал плечами.
– Это моя работа. Я не знал, не взыграют ли в тебе эмоции и не сбежишь ли ты, так что тебя снова похитят вампиры. – Он сжал мне руку. – Я принял твое исчезновение как свою ошибку. Прости, что меня не было там, чтобы тебя защитить.
Я ставила машину на стоянку, сдерживая слезы. Юджин находился в реанимации четыре дня. Это четыре недели, если измерять по времени вервольфов.
– Все нормально. Это не твоя вина.
Я сжала его руку, но он покачал головой.
– Каждый останется при своем мнении.
Дверь открылась, и это разрушило эмоциональный момент.
Юджин винил себя? Я и не думала об этом. Прежде чем смогла сказать что-то еще, мужчина, который открыл дверь, склонил голову.
– Альфа Хадсон ожидает вас, мисс Каллоуэй.
Ох, жутковато.
Я вышла из машины и проследовала за ним через двойные двери, Юджин держался позади меня, стреляя глазами направо и налево.
Это место ошеломляло. Все выглядело так, будто было сделано из золота, и источало изящество и совершенство. Сойер привозил меня сюда две ночи назад, чтобы решить, можем ли мы проводить здесь свадьбу. Когда я сказала, что мне тут очень нравится, он ответил «хорошо». Только здесь могло поместиться более тысячи гостей. Четыреста человек в главном зале, другие четыре сотни на наружной террасе и две сотни на лужайке.
Мужчина, который вел меня, свернул налево по коридору, а потом сразу направо – в гигантский банкетный зал, украшенный белыми розами и небесными фонариками; в зале стояли сотни круглых столиков.
Мама Сойера стояла в центре, раздавая указания и рявкая на дюжину официантов, которые отглаживали скатерти. Когда я сообщила, что не особо увлекаюсь планированием вечеринок и буду делать то, что она решила, она обняла меня и сказала, что, возможно, оно и к лучшему, учитывая мой гардероб.
Мой взгляд упал в угол зала. Мистер Хадсон, в черном смокинге, стоял, прислонившись к стене и что-то печатая в телефоне.
– Деми! Ты так рано, и ты совсем не готова. – Мама Сойера окинула взглядом беспорядок, царящий на моей голове, а потом джинсы и футболку.
Я нервно рассмеялась.
– Купила идеальное платье и собираюсь делать прическу, мне просто нужно кое-что спросить у мистера Хадсона.
Я заметила, что он смотрит на меня с непроницаемым выражением лица. Он кивнул в сторону дальней двери. Я сглотнула и последовала за ним.
– Не тяни! Этим волосам нужна помощь, – жизнерадостно воскликнула мне вслед миссис Хадсон.
Она была домохозяйкой пятидесятых, клянусь. Мужчина, провожавший меня, остановился и позволил войти в комнату, Юджин в это время занял позицию у двери, рядом с другим охранником, которого я не знала. Вокруг было столько охраны, что я не могла уследить.
Я прикрыла за собой дверь и приготовилась произнести речь. Мистер Хадсон казался здравомыслящим человеком и…
– Я уже сказал Сойеру «нет». Мы не помогаем Паладинам. Они могут умереть с голоду и сделают этим нам всем одолжение. – Он продолжал что-то печатать в телефоне, не поднимая на меня глаз.
Его равнодушие меня шокировало.
– Но, сэр…
– Это все? Потому что мой ответ – окончательный, и я очень занят, организуя сегодняшний вечер.
Он собирался разыграть денежную карту? Заставить меня чувствовать вину из-за того, что я не могла оплатить собственную свадьбу? Упрямый ублюдок. Я прошла через всю комнату и выхватила телефон у него из рук, вынуждая его взглянуть на меня.
– Извините, что я бедная и не могу заплатить за все это, – прорычала я. – Может, если бы вы не изгнали мою мать, она бы смогла обеспечить мне более достойную жизнь. – Я тут же пожалела, что потеряла над собой контроль.
Он посмотрел на меня со смесью гордости и злобы во взгляде.
– Боже, ты как она. Ты и выглядишь как она. – Он посмотрел на стену, прежде чем встретиться со мной взглядом снова, и я поняла, что он говорит о моей матери. Поэтому он почти на меня не смотрел?
– Сэр, пожалуйста. Они голодают, – умоляла я.
Он хмыкнул.
– Хорошо. Это их карма за то, что прокляли мою семью на следующие тысячу лет!
– Именно! – закричала я, копируя его тон и уже не волнуясь, что все пошло не по плану. – Это случилось тысячу лет назад! Покончите с этим!
Он громко усмехнулся, а затем покачал головой.
– Послушай, Деми. Я все еще главный, до следующего года или около того, и моим последним распоряжением будет позаботиться, чтобы никакая помощь не поступила Паладинам.
Я бросила его телефон на стол и уперлась руками в бока.
– Вы позволите тысячам умереть, потому что все еще злитесь, что моя мама полюбила Паладина еще до того, как встретила вас?
Его глаза пронзила ярость, желтый и оранжевый цвет просачивались сквозь голубой, пока я не увидела его волка.
– Твоя мама – моя Мередит, – сказал он, и я нахмурилась.
– Что?
Он сделал глубокий вдох, выдохнул, и цвет его глаз стал возвращаться к голубому.
