Ведьма из Ильмаса (СИ) - Мирошник Ксения Викторовна
— Скажи, что ты не выйдешь за него! — Яростно прошептал Арас. Я вздрогнула от неожиданности и посмотрела на Никаэласа, который, хвала небесам, был слишком занят.
— Я должна! — я не обернулась к мужчине, который встал у меня за спиной. Это стало бы пыткой. Достаточно того, что я всем телом ощущала его непозволительную близость, чувствовала, и прежде дававший мне надежду, аромат. Чтобы устоять на ногах, пришлось прикрыть глаза и сделать глубокий вдох.
— Я не позволю ему добиться своего! — по спине побежали мурашки, когда Арас коснулся своей щекой моего лица. Он обезумел? Если Никаэлас это увидит, мы оба будем мертвы!
— Ты погубишь мой народ, если сделаешь, хоть что-то! — выдохнула я, пытаясь отвлечься от тепла его тела.
— Ты не можешь выйти за него, — голос уже не был столь яростным. В нем прозвучала мольба?!
Только не оборачивайся…
Только не оборачивайся…
Только не оборачивайся…
Убедившись, что никто не смотрит, я все — таки развернулась и буквально уткнулась носом в широкую грудь Араса. Еще мгновение и я потеряю рассудок, прижмусь к ней! Но этой ошибки мне было мало, и я подняла глаза. Теплый мёд мгновенно сжег все внутри дотла. Арас взял меня за плечи и утянул на балкон, укрыв нас от посторонних глаз в тени огромных ваз с цветами.
— Я должна сделать это!
— Ария…
— Не надо, — взмолилась я. — Прошу, послушай. Я должна сказать тебе очень важную вещь…
Не так-то просто было говорить с ним, но я никогда не прощу себя, если не скажу это сейчас, когда у меня есть возможность.
— Прости меня… — выговорила, и на сердце тут же стало легче. Он может и не простить, но мне необходимо было извиниться.
— Ария, я не должен был отдавать тебя этому человеку, я не знал…
— Арас, у нас совсем нет времени…, - заторопилась я. Возможно, это наш последний разговор. — Прости меня за все! Я вовсе не хотела, чтобы все так сложилось. Я…, я…, в общем, прости меня! Я понимаю, ты имеешь право злиться и даже ненавидеть меня, но…, я хочу попросить тебя кое о чем. Даже не просить — умолять!
Арас непонимающе отстранился, внимательнее вглядываясь в мое лицо.
— Забери моих родителей в Миранос! — на одном дыхании выпалила я. — Прошу, забери их! Они маги, я понимаю, что это значит для вас с отцом, но уверяю тебя, они совсем не опасны и к тому же, до предела измождены. В них почти не осталось сил. Они не доставят тебе проблем.
По щекам покатились предательские слезы, но я продолжала тараторить, понимая, что Арас был единственной надеждой для моих родителей. Сослав меня на каторгу, Никаэлас, может и не убьет их, но и жизни спокойной тоже не даст. Арас все еще молчал, пытаясь вникнуть в мои слова.
— Умоляю тебя, Арас! Никаэлас обещал, что позволит им уйти, если они захотят! Забери их с собой! Камилла позаботиться о них! Я клянусь, они не доставят тебе хлопот!
Я уже цеплялась за его рубашку, даже не замечая, что сама сокращаю дистанцию между нами. Я готова была рухнуть ему в ноги, лишь бы он выполнил мою просьбу, и когда я собралась это сделать, крепкие руки подхватили меня и поставили на место.
— Это что это ты удумала? — резко спросил он и сердце ухнуло. — На колени собралась падать? Ты в своем уме, Ария?
— Ты моя единственная надежда, — сквозь слезы прошептала я. — Мне некого больше молить о помощи.
Он несильно тряхнул меня и заставил посмотреть в глаза, а потом взял мое лицо в свои руки.
— Я заберу твоих родителей с собой и сам позабочусь о них, — ласковым шепотом сказал он. — Они будут жить в моем поместье, их окружат заботой, я обещаю.
От облегчения ноги подкосились, словно его ответ лишил меня последних сил. Больше мне ничего не нужно. Все остальное я выдержу. Главное знать, что о самых дорогих людях позаботятся. Внезапный шорох заставил нас отпрянуть друг от друга.
— Ария! — на балконе появилась испуганная Майя. — Выходи скорее, он ищет тебя!
Я коснулась ладонью щеки Араса, не удержалась и полной грудью вдохнула любимый аромат, пытаясь запомнить его навсегда, а потом улыбнулась.
— Спасибо тебе за все, Арас Макгигон! Я не смогу никогда отплатить тебе… Спасибо …, и прощай!
Мы с Майей выскользнули из тени и смешались с толпой, оставив мужчину на балконе.
Не знаю, понял ли Никаэлас, где я была и что делала, но он и вида не подал, когда я встала рядом с ним. Продолжая своё представление, Никаэлас демонстративно сменил мой наряд. Теперь я была облачена в прекрасное кружевное платье чистейшей белизны. Нежное, несмотря на отвратительный вкус моего будущего мужа, изысканное платье легло точно по фигуре, ласково касаясь кожи. Утонченные кружева и легкий шелк под ними, делали из меня истинную королеву. На аккуратно уложенных волосах появилась кружевная фата, ниспадавшая до самого пола. Мне кажется, я и сама бы не придумала наряд красивее. От того он казался мне ненавистнее.
Маг, проводящий церемонию, привел нас на тот самый балкон, где всего несколько минут назад я прощалась с Арасом. Закатное солнце, которое будто по волшебству застыло над землей, освещало таинство церемонии.
Мое лицо словно окаменело, сердце замерзло, кровь в жилах замедлилась. Моя жизнь заканчивалась в эту самую минуту. Я посмотрела на толпу, собравшуюся под балконом. Весь город пришел посмотреть на нашу свадьбу. Они поддерживали меня или презирали? Больше я ничего не могла для них сделать сейчас. Надеялась лишь на то, что получив дар, Никаэлас немного успокоится, и не будет пытать свой народ.
Все слова, которые произносил маг, не достигали моего сознания, я была где-то далеко, в своих воспоминаниях. Я вернулась в Миранос и вспомнила дорогие сердцу вечера, когда Майя шила на заказ, а я рассказывала ей истории из детства. Вспомнила, как выпал первый снег в этом году и мальчишки пытались играть в снежки. Я даже улыбнулась, когда вспомнила о том, как Майя, оскользнувшись на мокром полу, села в ведро с водой. Этого никто не отнимет. Мою память Никаэлас не способен отнять.
Несколько раз я ловила на себе взгляд Араса, он словно порывался прекратить все это, но отец все время удерживал его. Возможно, он мог бы спасти меня, но как будущий правитель собственных земель, понимал, ради чего я это делаю. Я заставила себя улыбнуться ему, а потом и маме, которая тихо плакала, прижимаясь к отцу.
Никаэлас прижал мою ладонь к губам, и я поняла, что церемония закончилась. Для меня больше нет надежды, назад дороги нет. За бракосочетанием последовал недолгий бал, после которого меня отправили в спальню мужа.
Все мои движения стали механическими, бездушными. Я проследовала за многочисленными служанками, которые привели меня в большую купальню, где отмыли, высушили и обмазали благовонными маслами мое тело.
В спальне, на большой кровати, уже лежало прекрасное шелковое белье с кружевами. Когда меня в него наряжали, я, словно окаменела, погружаясь в пугающую, чужую, безмолвную пустоту. Лишь редкие слезинки напоминали о том, что я еще жива.
Каждая девушка мечтает о любви — маги не исключение. Я смотрела на любящих родителей, никогда не скрывающих свои теплые чувства, на бабушку с дедушкой, которые были сдержанней, но все же не жалели нежности друг для друга. А что происходит со мной? Мне пришлось сдаться на милость деспота, который с позором провел меня по всему городу, устроил мерзкий бал в честь нашей свадьбы, и вот теперь мне предстояло провести с ним первую брачную ночь и уже к вечеру завтрашнего дня сгинуть на каторге. Я ощутила, как изнутри поднимается вопль, и чтобы сдержать его мне пришлось закусить губу до крови. Соленый привкус даже обрадовал.
Дверь распахнулась, от чего служанки вздрогнули — все как одна. Они боялись Никаэласа, до смерти. Девушки сжались, опустили глаза и, увидев спасительный жест рукой, ринулись из комнаты. Правитель придирчиво осмотрел меня, ослабил шейный платок и подошел к столику у окна. Кроваво — красное вино пролилось на стол светлого дерева. Я смотрела, как растекается пятно, заворожено. Внутри дрожало всё, абсолютно. Он не говорил ни слова, залпом осушил бокал, скинул камзол, подошел ко мне. Дрожь усилилась, меня резко затошнило. Я давно не ребенок и хорошо понимала, что здесь должно произойти, но это никак не помогало справиться со страхом. А еще с презрением, ненавистью и глубоким чувством отвращения. Я невольно сделала два шага назад, но уперлась ногами в кровать.
