Семь ступеней в полной темноте (СИ) - Фром Пвел
— То есть… другими словами, ты хочешь сказать, что я могу дарить жизнь?!
— Не только. Ты увидишь, это не сложно. Ты почувствуешь это со временем, понимание само придет к тебе. Может быть постепенно, а может и внезапно. Как взрыв… — Отец, наконец, улыбнулся.
— У меня есть еще вопросы…
— Довольно. Тебе уже пора сын.
— Но отец! Я должен знать!
— Мне некуда спешить, я уже обрел покой, а вот тебе следует поторопиться. Ты найдешь ответы. В свое время. Эсхил тебе поможет. Когда ты вернешься к жизни, скажи ему фразу: «От отца к сыну». Посмотришь, что будет.
Отец протянул свои теплые ладони, и, грустно глядя в глаза, на прощанье пожал сыну руку….
Арон почувствовал, что стал задыхаться. Рука, за которую только что держал его отец, отозвалась болью. Запястье жгло огнем, так сильно, что он закричал от боли. Образ отца исчез. В глаза ударил свет. Тишину прорезали звуки. Вдруг все закрутилось, забурлило. Он не сразу понял, что вокруг какая-то жидкость, это она не дает ему дышать. Он принялся бить руками, в надежде выплыть, но руки упирались в какую-то невидимую преграду.
— Эсхил! — в отчаянии выкрикнул он — вытащи меня отсюда!
— Спокойно, — отозвался ровный голос в голове — потерпи, сейчас все кончится.
Арон взял себя в руки. Подумав логически, он осознал, что мутная жидкость вокруг него не дает дышать, но удушья он почему-то не испытывает. Прикрыв глаза, он немного успокоился. Прошло несколько мучительно долгих минут, и, вздрогнув, странная жижа начала быстро убывать. Вскоре, ноги его уперлись в холодное дно, и он смог стоять более или менее ровно.
Стеклянная крышка отошла в сторону, и в капсулу реактора хлынул прохладный воздух. Арон закашлялся. Его несколько раз вывернуло наизнанку. Мутная жидкость, казалось, заполнила собой все его полости без исключения, и легкие в том числе. Наконец, прокашлявшись, он смог сносно дышать и произносить слова. Голова болела, язык плохо слушался. Руки и ноги дрожали от недостатка сил.
— С возвращением на этот свет, Арон, — торжественно объявил Эсхил.
— В смысле!? Что за шутки? И почему так холодно?
— Я серьезен, Арон. Ты был мертв восемь месяцев, два дня, семь часов, двенадцать минут. Что бы я ни делал, твое сердце не желало биться. Твое тело отчаянно не желало приходить в сознание. Все как тогда.
— И что ты сделал? Почему я ожил?
— Я не понимаю. Все повторилось, Арон. Как много лет назад. Неяркий свет… твой крик… потом сердце снова забилось.
— Ясно… Арон снова ощутил сильное жжение на запястье.
Браслет! Он вспомнил про браслет, что когда-то надел на руку Сольвейг, чтобы знать все ли с ней в порядке. Он почему-то считал, что его собственный сгорел во время битвы, но оказалось, что это не так. Незаметный взгляду, браслет сиял красным цветом, подавая сигнал опасности, и причинял жгучую боль.
— Что нового ты узнал за это время, Эсхил?
— Боюсь, что ничего… Арон.
— Я видел отца, пока был там. Представляешь?
— Где, там, Арон? Ты не покидал капсулы, я точно знаю.
— На том свете, Эсхил. За гранью жизни и смерти.
— Занятно. Но у меня нет об этом данных. Нужно сделать томографию твоего мозга. Это могут быть последствия длительного пребывания….
— Черта с два! — прервал его Арон — Я видел его и говорил с ним, как сейчас с тобой.
— Тебе нужно восстановиться.
— Как же он сказал… — Арон судорожно напряг память. Все что он видел и слышал, словно во сне, ускользало из его памяти.
— Эсхил!
— Да, Арон?
— Тебе о чем-нибудь говорит фраза «от отца к сыну»?
Эсхил ничего не ответил. В следующее мгновение погас свет и пропали все звуки. Арон остался в полной темноте и звенящей тишине. Так прошло несколько секунд. Потом что-то где-то зашумело, заклокотало, свет снова заполнил комнату, и по полу потянуло легким сквознячком.
— Эсхил? Ты здесь?
— Да, Арон.
— Что это было?
— Это… скрытая команда. Система была перезагружена принудительно. Прости, я ничего не мог поделать. Это унизительно! Твой отец заложил ее без моего ведома. Странно, но объем моей памяти значительно увеличился. Я… похоже, теперь готов ответить на все твои вопросы. Вот ведь…
— Не сейчас. Что с моим браслетом? Где сейчас Сольвейг? Где моя мать?
— Они в белых горах, — невозмутимо проинформировал голос в голове — но тебе нельзя туда сейчас. Твое состояние не стабильно.
— Плевать! Что с ней? Ей больно!
— Она избавилась от защитной оболочки. Я вижу только ее тепловой след. Общее местоположение.
— Когда это случилось?
— Вчера. Вечером.
— Так… как долго, говоришь, меня не было? Пять месяцев? Шесть?
— Почти девять, Арон.
— Ясно. Мне нужно туда. Во что бы то ни стало. Сейчас же!
Корабль какое-то время молчал. Видимо ему потребовалось время, чтобы принять решение.
— Эсхил!? Ты услышал? Мне нужно туда!
— Да, Арон. В таком случае… тебе лучше поторопиться. Но, в этот раз, я пойду с тобой.
— В смысле…. Как это?
Вместо ответа, герметичные двери медицинского отсека отворились, и внутрь бодро шагнули две высокие фигуры. Внешне они напоминали людей, были хорошо экипированы и вооружены. Но это были не люди. И не механизмы. Нечто среднее, насколько Арон мог понять.
— Вот как… — кузнец опешил — значит, у тебя есть и такие игрушки.
— Конечно — ответил один из субъектов, — иначе как бы я вел разведку на местности.
— И много таких?
— Достаточно, — лаконично ответил Эсхил голосом второго субъекта, — Раньше я использовал другие средства, но этих солдат я вырастил из тканей тех самых волков. Помнишь? Удивительные были создания.
— Не то слово…. Расскажешь позже. Дай мне одежду и показывай дорогу….
Глава 24
Светлое безмятежное небо над белыми горами, внезапно разразилось громом. Дикий, ужасающий рев заглушил все привычные звуки. В небе над королевским дворцом возникли три внушительных силуэта. Изрыгая голубое пламя, они быстро спускались вниз. Прежде чем охрана успела что-то сделать, они провалились сквозь потресканый стеклянный купол огромного крытого сада. Сияющий на солнце своими гранями, орбитальный истребитель опустился на уровень второго этажа и, пробив носом балюстраду, завис на месте. Откинув фонарь, высокая плечистая фигура, пробежала по носу корабля и спрыгнула на пол. Под ногами скрипели осколки стекла и камня. По всему залу эхом разлетался душераздирающий вой, переходящий в стенания.
Следом за истребителем, к колоннаде второго этажа причалили два малых десантных судна. Мгновение, и два десятка хорошо вооруженных воплощений Эсхила, стояли у Арона за спиной.
— Куда? — решительно спросил Арон.
— Иди на звук, не ошибешься — ответил ближайший к нему солдат.
Скрипнув осколками у себя под ногами, Арон, облаченный в летный комбинезон и, зачем то, длинный черный плащ, уверенно двинулся вперед. Он замер лишь на секунду, когда проходил мимо зеркала. Заросший седыми прядями и бородой с бледной, практически голубой кожей, и красными белками глаз, он представлял ужасающее зрелище. Но не это беспокоило его сейчас.
Прошагав добрую сотню метров по длинной галерее, он свернул налево. Именно оттуда доносился ужасающий плач. Стоило ему ступить на порог округлого зала, как слева и справа из дверей повалила стража. Арон отметил для себя, что крылья есть далеко не у всех. В толпе она заметил так же и знакомые лица. Судя по приказам убрать оружие — его сразу узнали. Видимо, никто не хотел кровопролития. Впрочем, его маленькая армия легко справится с этими бедолагами….
Он решительно шагнул вперед, но возбужденный люд не осмелился встать у него на пути. Только лишь через несколько десятков метров дорогу ему преградил сам король. Ангус был серьезен и настроен решительно. Хоть выглядел он разбитым, мужество было при нем. Однако, он почти сразу узнал Арона и лицо его переменилось. Король убрал меч в ножны, и почти по-отечески, осторожно обнял Арона за плечи. На глазах его заблестели слезы.
