Дарья Еремина - Суккуб
«Села. Все ок» — стандартный шаблон, используемый при посадке. Каждый раз я отправляла sms Марку и Мише, когда тот был не со мной. Перезванивать при получении этого сообщения Марк отучился с год назад. Но после посадки вертолета в долине я сама набрала мужу. Он смеялся, слушая мои впечатления. Это был мой первый опыт полета на вертолете, казавшемся хрупким, ненадежным и исключительно шумным агрегатом. А потом невиданное зрелище захватило меня, и весь привычный мир остался за стеной гор, за гранью мощи и чистоты.
Больше всего выматывали не сами перелеты, а смена часовых поясов. Ночь — это время, что ты проводишь над землей. В это время необходимо выспаться. День — это время на земле. И не важно, что по этому поводу думает твой организм. Подобная организация суток выжимала силы без остатка. К концу недели даже сон не помогал прийти в себя.
— Я подыхаю. — Могла сказать я Мише потухшим голосом.
— Нет, что ты! Я совсем не устала! Здесь так здорово! Это незабываемо! — Выжимала я из себя восторги в микрофон, общаясь с Марком. — Не волнуйся, родной.
Но он все знал, а потому даже не просил включить камеру на ноутбуке.
— Я люблю тебя.
И в сердце распускались звезды. И впереди была уже не каторга, где вымучиваешь из себя улыбки. Впереди был крохотный отрезок времени, разделяющий меня с ним и асфальтовой кухней, где спокойно и тихо. Где нет никого кроме нас…
На съемочную группу вообще смотреть не хотелось. Если на моем лице отражалась та же неподъемная усталость, граничащая с безразличием, то нашей работе вряд ли поверят потенциальные туристы. Гейзеры — это не статичный пейзаж… Самой стойкой в нашей компании была девушка-администратор Лена, выполнявшая все роли, начиная с гримера и заканчивая поваром. Клянусь, если бы я могла приказывать гейзерам…
Тем не менее, и эта работа закончилась. В общей сложности на этой неделе я провела в воздухе больше, чем на земле. Но упав замертво в номере отеля в Атланте, я уже не думала о съемках. Закрывая глаза, я видела смеющегося мужчину в красной рубашке. Отодвигаемая тревога накатила тяжелой волной. Только оказавшись перед принятым решением встретиться с Ласкаром, я ощутила настоящий страх.
Было около семи. Водитель такси забыл обо мне спустя несколько секунд после высадки. Охранники у ворот открыли, как хозяйке. В поместье щебетали птицы. Я ожидала лай собак, почему-то, но лая не было. От ворот до особняка шла широкая дорога, мощенная грязно-розовой фигурной плиткой. По обеим сторонам зеленели деревья и кустарник, высаженные в точном соответствии с задумкой ландшафтного дизайнера. Наверно, я слишком волновалась, чтобы обращать внимание на камни и зеленые насаждения. По спине и бокам текли капельки пота. Майка уже стала влажной подмышками. На повороте дорожки показалась площадка и дом. Мог ли кто-то остановить меня на подходе?
Беспрепятственно войдя в деревянную дверь с ромбом разноцветной мозаики на уровне лица, я замерла. Проснулся ли хозяин дома? Проснулась ли его супруга, дети? В двух метрах от входа поднималась белая каменная лестница с просветами между ступеней. Справа, в обширном пространстве без стен и преград, размещалась комната отдыха.
Резко обернувшись влево на движение, я увидела зеркало. Прошла вперед, огибая лестницу, чтобы увидеть мелькнувшую в зеркале фигуру. Послышался шорох закрывающейся створки прозрачной двери. Крупный загорелый мужчина прошел по белому кафелю и скрылся за стеной дома.
Там бассейн, кивнула я себе, следуя к дверям. Тихо приоткрыла, выходя. В этот момент хозяин дома (я уже узнала его), прыгнул в воду и поплыл к другому краю. Я посмотрела наверх, к окнам второго этажа. Ведь, в доме немало народу. Уже, наверное, семь утра. До скольких же они все спят тут?
Тем временем, широкими взмахами переплыв бассейн, Ласкар оттолкнулся от стенки, проплыл пару метров под водой и направился обратно ко мне. В абсолютном мысленном безмолвии я наблюдала за хозяином дома. Страх и волнение ушли. Осталось лишь ожидание. Безымоциональное, напряженное и расслабленное одновременно, как на низком старте.
Ласкар вынырнул, тут же поднял взгляд от моих ступней к лицу. Обоими ладонями убрал волосы с лица. Опершись руками на бордюр, поднял тело из воды и сел на край бассейна. Поднялся и встал надо мной в молчаливом ожидании. Морщась на солнце, я все же видела на немолодом лице презрительную усмешку. С запоздалой досадой подумала о солнечных очках в сумке.
Прошло уже несколько секунд. Я продолжала молчать. Столько команд могло пробежаться трусцой по моим мыслям: инфаркт, инсульт, судорога чего-нибудь… Он мог просто захлебнуться. Стоя сейчас передо мной, он мог бы упасть на скользкой поверхности, разбить череп и скатиться в бассейн… Вариантов не счесть!
Устав ждать, Ласкар прошел мимо меня к лежаку с полотенцем и начал вытирать голову. Почувствовав, как напряжены плечи, я попыталась расслабиться. Обернулась. Хозяин дома все так же внимательно наблюдал за мной. Глупо так все было… и жутко.
— Я слышал, что у девочек появилась сильная чистильщица. — Сказал он на английском. Я вобрала в легкие воздух, делая усилие над собой, чтобы понять смысл фразы. Прикоснулась пальцами к лицу, останавливая капельку пота, сбегающую по виску.
— Я не уверена… — Прошептала практически беззвучно. Даже шепот сорвался, и я не смогла договорить.
— Ты русская! — Засмеялся он в голос. Я не сразу поняла, что Ласкар перешел на русский. — Какой сюрприз: ты русская! О, девочка. Будь ты уверена, я бы не всплыл. Да?
С целью отвести взгляд, я отвернулась на успокоившуюся в бассейне воду. Есть ли у них разделение на правую и левую сторону? Эта мысль пришла неожиданно и заставила улыбнуться.
— Так, чем имею честь?
Вернув взгляд к хозяину дома, я выпрямилась. Зыбкое состояние нерешительности сменилось любопытством и… уважением. Вряд ли этот человек был слабее меня в прямом влиянии. Ввиду всех опутывающих его охранных программ, можно было предположить очень сильного потенциального противника. Даже если кто-то из нас не встретит завтрашний день, я не могла отказать себе в праве попытаться понять его.
«Чем имею честь?» — Я невесело усмехнулась. За историю мира кто-нибудь отвечал на этот вопрос: «Я пришел лишить вас жизни»? Но я пришла не за этим. Возможно, это была внешняя оправдательная причина. Я пришла узнать его доводы, его позицию, попробовать понять и оправдать. Возможно, попросить помощи. Возможно, помощь предложить. Я не знаю, зачем именно явилась к нему. Просто, мне не оставили выбора. И эта встреча была честью для меня. Даже если я не выйду отсюда живой.
