Анна Гаврилова - Астра. Шустрое счастье или охота на маленького дракона
Так что без паники. Всё хорошо. Гораздо лучше, чем могло быть.
С момента моего побега, в комнате, где я провела большую часть своей жизни, ничего не изменилось. Всё, абсолютно всё, осталось по-прежнему! Та же кровать и яркое лоскутное одеяло, тот же большой шкаф с зеркалом, письменный стол и полки с книгами. Платья, туфли, пояса и всё-всё! Даже шкатулка с заколками и та на привычном месте стояла.
Это был такой возврат в прошлое, что сердце рвалось на части, и мне стоило огромных усилий не думать о том, зачем родители сохранили и вещи, и обстановку. Что чувствовали, оказываясь здесь. Для чего в принципе сюда заходили.
Да, я старалась не думать, но когда брала из шкатулки старую ленту, которой намеревалась подвязать волосы, руки дрожали. И к завтраку я спустилась не в самом уравновешенном состоянии.
В том, что касается внешнего вида – на мне были мамины домашние туфли, вчерашнее дорожное платье и вчерашний же шарфик. И если с неуместным платьем было всё ясно – другого-то пока нет, то шарфик вызвал недоумение.
Однако я притворилась, будто не заметила удивлённых взглядов. Просто села за стол, стащила с общей тарелки пару оладушков и… вот только теперь насторожилась.
С этим путешествием, с этим проклятым Гертоном, я немного выпала из времени. Но я была готова поклясться, что сегодня будний. Следовательно, вопрос – а почему отец и Торизас здесь? Ведь первому точно нужно в мастерскую, а Тора в лабиринте ждут.
Вопрос этот я, конечно, озвучила. А в ответ поймала три снисходительные улыбки…
– Ко мне дочь вернулась, – пояснил папа.
– А ко мне сестра, – прожевав оладушек, сказал Тор. – Какая тут работа?
Стало немного стыдно. Ну да, как сама не догадалась? Это же событие, причём очень важное, а я… Дурында бесчувственная.
Пришлось исправляться.
– Ну тогда расскажите, что у вас и как. Что нового в мастерских? Как поживают наши замечательные подземелья?
Да, вчера говорили много, но до этого так и не дошли. Вчера и других тем хватало.
– Как… – с деланым недовольством протянул Торизас. – Как всегда. Но последние два года алмазы попадаются очень редко. Правда… – брат выдержал хитрую почти драматическую паузу, и только потом закончил: – …кое-кому на алмазы по-настоящему везёт!
Я лучисто улыбнулась и, отхлебнув чаю, приготовилась слушать. Хотя ничего нового Торизас рассказать, конечно, не мог. Просто лабиринт для жителей Рестрича, как море для обитателей рыбацкой деревни – всем про всё известно, истории повторяются из года в год, но без них всё равно никуда.
А вот людям со стороны было бы интересно, но им про такое, конечно, не говорят. И дело не только в нелюбви к чужакам, всё сложнее: лабиринт – ещё одна тайна народа метаморфов.
Как было на самом деле никому не известно, но легенды гласят, что во всём виноваты гномы. Мол, когда-то, на заре времён, наши предгорья были настоящими горами, и входили в состав объединённого королевства гномов, от которого сейчас лишь воспоминания остались.
Гномы жили и, как водится, искали драгоценности. Ещё оружие делали, украшения, и прочие невероятные вещи. А ещё они, если верить тем же легендам, сильно увлекались магическими экспериментами над драгоценными камнями, и вот, домагичились.
Что-то у них случилось. Что-то грандиозное, но ужасное! И в результате этого, часть гор, которые в империи называют сизыми, ушла под землю. По этой же причине предгорья сизых гор, в которых и расположен Рестрич, тянутся на многие-многие лиги, и только там, у самого горизонта, виднеются первые пики.
Земля здесь плохая настолько, что даже трава едва прорастает. Поэтому люди в здешних краях не селятся. А вот народ метаморфов перебрался сюда едва ли не сразу после падения гор.
Причина? Они обнаружили лабиринт!
Легенды умалчивают о том, кто именно и зачем пришел к сизым горам после их обрушения, но факт налицо – метаморфы оставили прежнюю обитель и основали Рестрич. А лабиринт, который образовался в результате всех катаклизмов, до сих пор служит нам верой и правдой.
Он представляет собой систему тоннелей, причём не рукотворных. Говорят, что тоннели образовались в результате того самого грандиозного ужаса, спровоцированного гномами.
По факту, происхождение лабиринта – это аномалия. Но куда большей аномалией являются его свойства… В лабиринте появляются полудрагоценные и драгоценные камни! Они как будто выползают из недр земли, чтобы на какое-то время проявиться на стенах, а потом, как это ни ужасно, уползти обратно.
Именно поэтому тех, кто ходит в лабиринт, называют ловцами. И именно их труд позволяет городу жить: закупать то самое зерно, вырастить которое на нашей земле невозможно, покупать ткани, книги, и всё остальное.
Впрочем, труд мастеров, которые занимаются огранкой и изготовлением некоторых украшений, важен для города не меньше. Собственно, их усилия значительно увеличивают цену камней.
И хотя сокровищ в лабиринте не так уж много, и ловцы очень часто возвращаются из подземных коридоров с пустыми руками, Рестрич живёт припеваючи. Даже налоговые льготы, из-за которых Гертон так на Дантоса взъелся, городу, в общем-то, не нужны.
Вообще, проблема тут только одна – соседи. Просто факт добычи камней тщательно скрывается, а продажей занимаются одарённые. И соседи искренне недоумевают – почему Рестрич до сих пор стоит? Вот только выведать секрет, конечно, не могут. Те, кто приходит в город метаморфов за секретами, пропадают бесследно.
А иногда вот таким любопытным даже рады. Просто там, в лабиринте… там ведь не только камни, там ещё и…
– Астрид? – вырвал из раздумий голос Торизаса. – Астрид, ты вообще здесь? Ты слушаешь?
Я вздрогнула и едва не выронила чашку.
– Ну во-от… – поджав губы, протянул брат.
По глазам видела – не обиделся, но всё равно надулся, а потом и вовсе язык мне показал. Да-да, как в детстве! И пусть я в самом деле была несколько виновата, ответила Тору тем же.
Это могло перерасти в небольшую перепалку – по крайней мере раньше все наши перепалки именно так и начинались. Но всё-таки не случилось. Нас прервал перезвон дверного колокольчика.
Я не знаю почему, но именно в этот момент я вспомнила о том, о чём не имела права забывать – Дантос, герцог Кернский, в городе. Эта мысль заставила вскочить из-за стола, сделать шаг в сторону и замереть, осознав – я дура.
Ну вот куда, спрашивается, рванула? Зачем? И почему я вообще решила… Бес меня пожри, почему я подумала, что это Дан?
Дан не может прийти. Во-первых, он адреса не знает – он за нами с Тором не следил, а во-вторых, герцог Кернский всё-таки умён. Он не мог проигнорировать моё письмо. Он должен был уехать ещё на рассвете. Или, в крайнем случае, должен уезжать прямо сейчас.
