Желанная для Альф - Ани Файер
— Как и мы все! — перебивает его Дэн, принюхиваясь.
— Я в курсе! — рявкает Кирилл, грозно глядя на друга, бесясь, что ему не дают договорить. Ему тоже не терпелось домой. Я чувствовал его желание прижать к себе нашу Анюту, зарыться носом в её густые светлые волосы и никогда не отпускать, потому что сам ощущал всё это. Но долг и честь перед друзьями не могли затмить звериную сущность. — О чём и говорю! Это и странно! Он обрывается в ста двадцати метрах отсюда в самом начале лесополосы. Посторонних запахов не ощущаю…
— Как и мы! — снова повторяется Ветров.
— Ветер, уймись уже! Дай договорить Киру! — встрял Дымов, хлопая того по плечу. Димон знает, что брат лучший в этом деле. Бедный Денис опустил голову, не в силах сдержать свои эмоции. Сердце сжималось от боли, тоски и чего-то нехорошего, глядя на давнего друга, медленно сходящего с ума. Может, его зверь просто не учуял истинность, но как-то ощущает её? Неспроста Дэн сам не свой из-за её потери! Он бы не стал так убиваться с горя по обычной любовнице. Тем более, самой простой человечке. Не слышал о таком, но думаю, что вполне такое возможно. Но…
— Короче, я почувствовал что-то, — шепчет брат, косясь в сторону кустов, — что-то химическое. Это выветрилось уже в воздухе, но осталось на листьях. Вон там, — произносит Кир, незаметно кивая слева от себя. Туда, где стоял один из ищеек Ветрова. Один из лучших его нюхачей. И не заметить такое он бы точно не смог, если только…
— Блядь! — шиплю в ответ.
Этот хрен явно слышал нас или уже догадывался, что он под подозрением. Короче, он стоял в медвежьей форме и неистово рвал траву в том самом месте, про которое говорил Кир, пытаясь замести следы. Никто не позавидовал этому несчастному. Ветер, не помня себя, обернулся налету, нагнал его и вырвал глотку у бедолаги, оглушительно взревев на весь лес.
— Зря ты так, друг! — погладил по холке Ветрова Дым, когда Ветер вернулся к нам. — Можно было допросить его и всё разузнать.
— И так всё ясно! Это ёбаный Жир! Чтоб его, хуесос недоделанный! — взревел Денис, оборачиваясь обратно, тяжело дыша, вытирая чужую кровь с губ. Он явно плохо контролировал себя. Его зверь был на взводе, будто и правда свою пару потерял.
— Слушай, Дэн, — пытаюсь уже я выяснить кое-что, — почему ты так и не признал свою Ольгу истинной? — спрашиваю я, почему-то начиная догадываться о нечистых делах в его племени.
— Я… Я не знаю! Не признал мой зверь её, и всё! — отвечает он, хватаясь за голову, чуть не воя, как это делают волки.
— А почему тогда ведёшь себя, будто она твоя пара? — не унимаюсь я.
— Да не знаю я! Не могу… не могу без неё! — отвечает он, присев на траву. — Она моя! Люблю мою Оленьку… Помогите найти, прошу!
— Тебе ничего не приносили в последнее время? Не пьёшь ничего? Отвары там какие? Амулеты? Вещи? — спрашивает Кир, поддержав меня. Дочь его шаманки и Ирка наша — лучшие подружки. Это уже настораживает.
— Пью. Мне снадобье духа Рейна приносит от Ирмы, шаманки нашей, каждое утро, — напрягается Дэн. — Ничего необычного, всё, как и десять лет назад, с тех пор как я стал Альфой. Ничего, блядь, кроме немного изменившегося вкуса. Сладковатого такого… — отвечает он, поднимая голову, начиная догадываться, к чему мы клоним. — И это почти как недели две. Она и Ольгу поит чем-то для того, чтобы укрепить её дух и силу. Но это же Ирма делает, она шаманка клана. Она не навредит своему Альфе, не сможет!
— А не та ли это Ирма, мать той самой Рейны, которую ты трахал лет семь до того, как привел Ольгу в свой клан? — спрашиваю я, сжимая зубы.
— Шлюхи ебаные! — гаркает он, снова оборачиваясь в медведя. Его было не остановить. Он нёсся до своего поселения, как ненормальный, настигнув дом Ирмы, где она и жила со своей туповатой ревнивой дочерью, за считанные секунды.
— Стоит, наверное, догнать и остановить его, а то и их разорвёт в клочья! Предки будут недовольны, что шаманку клана порешили, — предполагает Дым. — Или подождём немного? Постоим ещё пару минут рядышком голышом и потрясём своими яйцами друг перед другом?
Я захожусь смехом вместе с Киром и оборачиваюсь в медведя. Не стоит доводить дело до убийства второго лица поселения, но стоит хорошенько попугать этих обнаглевших дамочек, чтобы навалили пару куч от страха. Гнев Альфы ни с чем не сравнить. Да, пусть у Ветра и нет той силы, что есть у нас, но он и без неё тут всех держит в ежовых рукавицах. Он одним взглядом своих необычных зеленых глаз может испепелить любого.
Добежав до дома, где столпилась куча народа и были слышны душераздирающие бабские вопли, мы все заскочили внутрь, распихав в стороны собравшихся зевак. Всё вокруг было раскидано и сломано, мебель, посуда, абсолютно все пришло в негодность, а кухонный дубовый стол торчал в стене — в прямом смысле этого слова. По дому витал запах трав от разбившихся вдребезги склянок. Обе женщины вжимались в стену и умоляюще смотрели на своего взбешенного и разъяренного Альфу в медвежьей ипостаси.
— Д-дениска, — расхрабрилась Рейна, поняв, что мы не дадим своему другу убить их. «Твою мать! — думаю, — всё же надо было постоять ещё немного и потрясти своими ялами друг перед другом! Эта тварь может ничего и не рассказать, почувствовав себя в безопасности. Чёрт! Плохо!»
А Дэн оборачивается в человека и продолжает наступать на женщин, сжимая кулаки. С каждым шагом под его ногами хрустело стекло от баночек с различными зельями, но никто из нас не двинулся с места. Пусть знают, что мы и пальцем не пошевелим, если они и вправду виноваты в исчезновении пары Ветра. То, что она — его настоящая истинная, уже никто из нас не сомневался. Истинность — это дело такое. Она может возникнуть сразу, неожиданно,
