Хозяйка волшебного дома. Книга 1 - Мартиша Риш
— Спасибо, что предупредили.
— Мы друг дружке ещё не раз поможем, соседи, чай, как песий хвост.
— Как что?
— Как песий хвост, вроде бы вещь в хозяйстве бесполезная, но мух отгоняет. То я от тебя беду отведу, то ты от меня, — потянула она меня внутрь здания.
Сумрак разбивается разноцветными пятнами света, которые сыплются на пол через стёклышки витражей.
К нам сразу же подошёл строгий седобородый мужчина в черном камзоле.
— Темный маг, — пихнула меня локтем в бок соседка и нарочито громко зашептала на ухо. Куда подевались все хитринки из ее глаз? Рядом со мной стоит теперь простая сельская женщина без капли изыска на простодушно лице.
— Куда направляются дамы? — голос мага отразился в стенах как в динамиках. Ой!
— Дамы направляются к сиятельному Канцлеру, господин — затараторила Лора, — Соседушка мой отдал душу Темному. Вот родственница приехала. Дом-то теперь ейный. И сад. И забор у нас теперь общий. Изгородь то есть. Забор уже года два как убрали, хвала Светлой богине, изгородь разрослась. Там ещё…
— Какое имя носил с гордостью ваш сосед?
— Карл Бересклет, — подала я голос, за что соседка попыталась испепелить меня взглядом. Маг тоже отчего-то скривился.
— Дикарка она, отец держал в строгости, господин. Наших порядков не знает, но привыкнет со временем. Уж я позабочусь о сироте. Замуж выдадим, вас на свадебку пригласим, господин.
— Девица?
— Да, господин, — подстроилась я под манеру соседки, за что удостоилась одобрительного кивка головой от черного мага. Уф. Господин, так господин. Жалко мне, что ли? Можно подумать, это хоть что-нибудь значит.
— Проходите, дамы, — произнес он с некоторым превосходством и направил нас к широким резным дверям. Те распахнулись от одного его пасса рукой. Неужели так и выглядит настоящая черная магия?
— Горожанки пришли подтвердить право на особняк и земли. У Карла Бересклета обнаружила себя наследница, — произнес он за дверью и тут же обернулся к нам, — проходите, госпожа…
— Анестейша Ферч, — произнесла я имя из завещания, и запоздало добавила, — господин.
— И я с тобой, девочка.
— Обождите здесь, — отрезал холодно маг. Может быть, зря я назвала то имя? Или не зря? Теперь уже в любом случае поздно что-то менять. Если что, прикинусь дурой. Это у меня всегда хорошо получается, жаль только, что не всегда случайно.
Кабинет просторный и светлый. Темноглазый мужчина сидит за столом. Перед ним возвышаются горы непонятных предметов. Все они чуточку светятся. Я замерла у дверей, не решаясь пройти дальше.
Мужчина смотрит и ждёт чего-то. Я на всякий случай открыла рот и принялась накручивать локон на палец. Так дело пойдет, ещё и нервный тик изобразить придется. Или лучше сразу пустить слюни? Ну что б уж добить наверняка все попытки воспринимать меня как умную девушку.
— Госпожа, — тягуче произнес Канцлер, — позвольте узнать, как имя той, что унаследовала все состояние за Карлом Бересклетом?
— Чего? То есть чего, господин?
— Как ваше имя, госпожа?
— Анестейша Ферч, господин Канцлер.
— Род занятий?
— Зельеварение, господин, — слово естественно соскользнуло с моего языка. Черт. А ведь хотела сказать, что варю всего-навсего мыло. Сейчас ещё диплом спросят. Угу. Мой земной, боюсь, немного не впишется в реалии этого мира.
— Какова основа вашего дара?
— Чего, господин? — тут уже и прикидываться дурочкой не пришлось. Все выглядит так, будто бы я пришла на экзамен без подготовки. Даже не зная, какого цвета была обложка учебника.
— Ваш дар принадлежит силе света или же силам тьмы, госпожа Ферч? Какая сила главенствует? — я замялась.
— Света, я полагаю, господин Канцлер.
— Подойдите ближе, я должен вас испытать.
Черт, как же я его отвлеку? Хоть канкан танцуй, честное слово. Глаза мужчины смотрят на меня неотрывно, кажется, он даже мигать перестал.
Иду к столу, и паркет под ногами никак не заканчивается, путь кажется бесконечным. Не боюсь, судорожно ищу лазейку. Можно подумать, впервые. В любой неприятной ситуации нужно найти щёлочку, через которую можно выскользнуть. Что же придумать?
Канцлер пододвигает к краю стола куб из черного дерева. Или это такой камень? Не ясно.
— Положите сверху вашу ладонь, госпожа Ферч. Посмотрим, сколько тьмы вам удастся выгнать из шерла. Не опасайтесь, это не больно.
— Шерл, это же такой камень? — медлю я.
— Именно так. Укладывайте вашу ладонь, — что если коснуться грани не всей поверхностью руки? Скажем, только пальцами? Или, наоборот, ладонью? Может быть, тогда обойдется?
— У вас тут так красиво! Как во дворце, господин!
— Вы бывали во дворце?
— Только видела картинки.
— И где же, позвольте узнать? Любые изображения королевского дворца запрещены.
— То были картинки из детской книжки. Ненастоящий дворец.
— Вы сравниваете меня с шутом? Кладите руку, — прикасаюсь подушечками пальцев к удивительно теплой поверхности камня. Ладонь держу на весу. Канцлер накрывает мою руку своей, неприятно холодной.
Волшебство творится прямо у меня на глазах. Из пальцев в камень устремляются ниточки холода, приятно покалывают руку, и тьма отступает. В камне распускается белая лилия света. Внезапно она рассыпается на яркие искры под моей рукой. Они кружат, бьются одна о другую. И, наконец, шерл разделяется ровно на две половины. Белая и черная. Изумительная красота. Грань столкновения сил мерцает с особенной силой. Призрачно ледяной, чистой. Бархатно теплой, черной, рождающей жизнь.
— Тьмы всё-таки больше. Давайте измерим квадратуру. У вас есть линейка? — пугаюсь я.
— Дочь Морриган! — восклицает мужчина. Все краски, вся надменность сползает с его, в секунду осунувшегося, лица, он испуганно отдергивает свою руку от моего запястья.
— Где? — раскрываю рот я, — Какой кошмар, господин Канцлер. Как ее могли сюда допустить?
— Молю. Отступи.
— Мне бы справку, что я прошла испытание. Светлая зельеварка, девица, двадцати двух лет. Не стану скупиться, несколько лет можно и забыть, — Канцлер хватает в руки перо и спешно начинает чертить линии на пергаменте. Странно, но чернил у него на столе нет. Да и буквы напоминают печатные.
— Я готов к воздаянию, — пододвигает он ко мне рукопись и хватает за запястье.
— Денег нет! — выкручиваю я руку и привычно рявкаю. Дурная привычка жителя города. Много у нас побирушек. Большинство из них сделало это профессией.
— За какие грехи Карл призвал тебя в наш мир?
— Ну что вы?
— Благослови. Создай то, что должно.
— Да воздаст вам Светлая богиня по делам вашим! — оптимизирую в голове то, что говорила соседка в соответствии с просьбой канцлера. Что-то он как будто не рад? Не то сказала? Забыла добавить господин? — И Темный
