Хранитель чаек (СИ) - Анастасия Разумовская
Королева прошла и опустилась в кресло. Княжна уже не увидела этого, лишь услышала шорох платья и скрип дерева, так как угол обзора не позволял видеть мучителей.
— Готово, — глухо отозвался палач.
— Назови своё имя.
Эйдэрд. Значит, допрашивать её будет он, а королева здесь в роли свидетеля.
— Ты знаешь его, — прошипела Джия.
Палач закрутил колесо, и ремни врезались в запястья и щиколотки жертвы. Княжна усмехнулась. Решили поучить её вежливости?
— Назови своё имя, — ровным бесстрастным голосом повторил Медвежий герцог.
«Эйд, ты пугаешь мою девочку…»
Джия вздрогнула и невольно обернулась. Ей показалась, что она услышала его мягкий, насмешливый голос.
«Я схожу с ума».
Ларана, конечно, не было.
«Я хочу, чтобы ты жила…»
— Джия, дочь Северного князя кровных всадников.
Она заставила себя переступить через гордость и ответить на вопрос.
— Кровных? — переспросила Леолия.
— Она утверждает, что кровные отличаются от кровавых всадников тем, что не приносят жертв богу смерти. Если приносят, то их волосы краснеют. Тогда кровные всадники становятся кровавыми, — пояснил Эйдэрд.
Зашуршало платье. Рука в перчатке коснулась макушки Джии.
— Рыжий не её цвет, — холодно произнесла королева. — У неё розовые волосы.
— Это значит, что кровавая жертва была принесена, — подтвердил Медведь. — Тебе стоило подкрашивать корни волос, девочка, если ты не хотела, чтобы обман раскрылся.
Джия рассмеялась. Как она могла забыть, что крашенные волосы продолжают расти⁈ Интересно, почему Ларан не обратил внимания… Или обратил?
— Продолжайте, — бросила Чёрная ведьма и, судя по звукам, вернулась на своё место.
— Кто и с какой целью прислал тебя в Морской щит?
Голос герцога падал, как камни в глухую пропасть.
— Мой отец поднял восстание. Принц Альшарс подавил его и вырезал мою семью. Я стала пленницей Гедды и сбежала.
— Это ложь, Джия, — холодно произнёс герцог. — Ты знаешь, что из плена принцессы сбежать невозможно.
Ремни врезались глубже, кости слабо хрустнули, и княжна заскрипела зубами. Повернула голову и зло глянула в его чёрные глаза.
— Неужели? — спросила, кривя губы в ухмылке.
Он поднял руку в чёрной перчатке, останавливая палача и вглядываясь в её лицо. И, как ни странно, в холодных глазах мелькнуло узнавание.
Но это же невозможно? Он же не мог её узнать, правда?
— Я могу. Женщина, замри там, где стоишь.
Над чёрным всадником реяла чайка.
— А-а, Медведь! — расхохоталась принцесса. — Как же мне повезло! Ты один против нас. Невозможно было бы придумать ловушку лучше этой! Ты ответишь мне за смерть брата!
Всадник не ответил, а Джия почувствовала, как у неё внутри всё мелко задрожало. Сердце ухнуло куда-то вниз, превращаясь в желе. Это же… Эйдэрд, герцог Медвежьего щита? Тот, который убил принца Калфуса, Огненного змея? Тот, кого околдовала Чёрная ведьма, и теперь он беспрекословно ей служит? Тот, про кого говорят, что он — сам Царь Ночи, рождённый из преисподней?
— Я хочу посмотреть, правда ли, что у тебя чёрное сердце, — ухмыльнулась принцесса, продолжая двигаться навстречу противнику. — Люди рассказывают, что у тебя вместо сердца кусок камня из медвежьих скал…
Она пустила коня боком, и тот пыхал жаром, перебирая ногами и яростно изгибая шею. Медведь молча приближался к ним. Неторопливо, спокойно, и Джия невольно закрыла глаза, чтобы не видеть его. Но затем поборола слабость и вновь уставилась на воплощённый ужас. Чёрный всадник поравнялся с лежавшим без сознания пленником. Соскользнул на лёд, подхватил тело и усадил впереди седла, привалив к вороной шее, а затем и сам взлетел позади.
Тем временем принцесса уже подъехала на расстояние нескольких шагов. Она вытащила саблю и крутила её в руках над головой так, что сталь сливалась в сверкающее кольцо.
— Занятно, — похвалил её Медведь. — Я не стану биться с тобой, женщина. Пришли кого-нибудь, кто сможет отразить мой удар.
Гедда беззвучно налетела на него, единым неуловимым движением нанося удар, но Эйдэрд, не вынимая сабли, вскинул руку, в которой что-то полыхнуло призрачным светом, и сабля принцессы разлетелась на множество осколков.
Медведь ухмыльнулся. И тотчас с гор покатились громадные камни, и там, где они падали, бело-голубые волны трескались, проваливаясь в чёрную воду ледяными глыбами.
Всадниц обуял ужас. Кони забились, отчаянно заржав…
В тот день погибли многие. Кого-то раздавили каменные снаряды. Кто-то утонул, барахтаясь в открывшемся, словно дверь в преисподнюю, море. Кого-то, упавшего, затоптали остальные.
Многие погибли. Но не Джия. К собственному несчастью — не она.
Потом рассказывали, что по повелению Медведя с неба ударил каменный град, каждая градина которого была ростом с человека. Кто-то клялся, что видел, как ожили каменные медведи, как они хватали охотниц вместе с огненными конями и раздирали их на части. Но Джия знала, что это всё ложь.
Правда была в том, что дочь Северного князя спасла чужеземца, нарушив древний закон, а потому Смерть отвернул от них лик удачи.
— Ты была охотницей Гедды, — прищурил страшные глаза Медведь. — Я хочу услышать всё как можно подробнее. Сними с неё ремни, Ортэн. Джия, это не значит, что что-то изменилось относительно твоего положения. Малейшая ложь, и ты вернёшься на дыбу.
Палач расстегнул сначала ноги, а затем руки, и княжна соскользнула прямо на пол, ощущая, как дико болят запястья, и боль эта отдаётся во всём теле. Королева молчала, ничем не выдавая удивления, и Джия позавидовала её выдержке.
— Я требую совета щитов, — резко выдохнула пленница. — Я расскажу всё, но только на совете щитов.
— А кто тебе сказал, что совет соберётся по твоей просьбе, всадница? — процедила Леолия.
Джия откровенно усмехнулась ей в лицо.
— Не помню. Но точно знаю, что имею право требовать совет всех щитов. Всех пяти щитов. Хотя и от присутствия Ларана не откажусь.
Она нарочно произнесла имя короля-герцога именно так, с откровенной фамильярностью.
Глава 18
Шис-с-с лиссста
Светлый зал. Колонны из какого-то зелёного камня. Восьмигранный простой стол с мраморной столешницей. Восемь тронов.
Один из них — кованный из чёрного железа. На спинке — два скрещенных меча — герб Элэйсдэйра. Над головой Леолии — золотая корона. Наверное, на сиденье подкладывают специальную подушечку, иначе бы попа от сидения на железе потом бы сильно болела.
Деревянный, перевитый виноградными гроздями и ветвями с каким-то фруктами, наверняка, трон Южного щита. Золотой и Серебряный не оставляли места для догадок. Ещё один затянут шёлком цвета майской листвы, скорее кресло, чем трон. В спинку другого вкраплены различные самоцветы.
По правую руку от королевы грубый, словно сложенный из массивных балок, с медвежьей шкурой, небрежно наброшенной поверх. Напротив него — каменный серый… От его пустоты болезненно сжалось сердце. Голые скалы посреди бескрайнего Металлического
