Суждено быть бессмертной (ЛП) - Сэндс Линси

Сжав губы, она отперла и открыла дверь номера и выскользнула наружу. Тем не менее Си Джей заперла ее, что она забыла сделать, когда ушла, чтобы лечь прошлой ночью. Она больше не совершит эту ошибку, решила она, направляясь к лестнице в тусклом свете ночника в холле.

В гостиной внизу горела лампа, отбрасывавшая бледный свет в холл, и достаточно света достигало лестницы, чтобы она могла спуститься, не сломав себе шею. Си Джей заглянула в комнату, когда она проходила мимо, и заметила Брикера в кресле лицом к двери. Он выглядел настороженным и готовым к действию, и помахал рукой, заметив ее. Она помахала в ответ, но, не останавливаясь, пошла на кухню.

Си Джей не была жаворонком. Ей понадобится как минимум две чашки кофе, прежде чем она сможет связать слова вместе, чтобы составить предложения. Или, может быть, было более уместно сказать, прежде чем ей захочется связать слова вместе. Большинство людей в ее жизни быстро научились держаться от нее подальше, пока она не проснется.

Миссис Веспер сказала Си Джей, что она может приготовить кофе или чай или съесть все, что ей нравится, находясь здесь, и теперь она воспользовалась этим. Си Джей быстро заварила кофе и взяла мандарин из миски на столе, чтобы съесть, пока она ждала. Она чистила его, когда Брикер просунул голову в комнату и объявил: «Я поднимусь и встану у двери номера».

Си Джей хмыкнула в знак подтверждения, но даже не оторвалась от того, что она делала. К тому времени, как она доела мандарин, кофе был готов. Первую чашку она выпила там же, у стойки, а вторую взяла, чтобы сесть на одно из плетеных кресел на веранде и насладиться ночным воздухом. Там Мак и нашел ее минут через десять.

Сидя с чашкой кофе в руке, Си Джей смотрела на звезды, отчаянно пытаясь не вспоминать свои сны, когда услышала, как открылась и закрылась сетчатая дверь. Предполагая, что это был Брикер, она резко повернулась, ее рот уже открылся на лекцию о том, что непрофессионально со стороны телохранителя оставлять своего клиента одного в такой ситуации. Но слова застряли у нее в горле, когда она увидела, что это Мак.

— Как твоя голова? — тихо спросил он, устраиваясь в мягком плетеном кресле рядом с ней.

Си Джей мельком взглянула на него, когда ее разум внезапно наполнился воспоминаниями из ее сна, которые она так старалась не вспоминать. Мак голый, Мак целует и прикасается к ней. Мак вонзается в ее тело. Все это было так хорошо и так реально, и эти воспоминания не давали ей ни на минуту ясно мыслить. Они также чертовски раздражали ее. Для нее это было как Вегас. Все говорят, что то, что произошло в Вегасе, остается в Вегасе. Что ж, то, что случилось в ее снах, должно остаться там, мрачно подумала она и вместо ответа на его вопрос задала свой.

— Что ты делал в моей комнате?

Голова Мака слегка откинулась назад, как будто она ударила его, но затем выпрямился и напомнил ей: — Медсестра сказала, что тебя нельзя оставлять одну в течение первых суток. Она сказала, что кто-то должен присматривать за тобой, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке и нет опухоли в мозгу. Он сделал паузу и пожал плечами. «Поэтому я проверял тебя каждые двадцать минут в течение первого часа или около того, а затем решил просто остаться в комнате, чтобы быть поблизости, если тебе понадобится помощь. И заснул».

Си Джей действительно помнила, как медсестра говорила мужчинам, что кто-то должен присматривать за ней в течение следующих двадцати четырех часов, но она не ожидала, что кто-то из них будет слушать. Она не была их заботой. Тем не менее, Мак взял на себя ответственность следить за ней. Даже неоднократно проверял ее, прежде чем заснуть в ее гостиной. Это было действительно мило, признала она и сердито посмотрела на него за это. Последнее, что ей было нужно, это чтобы он был милым и заботливым вдобавок к великолепному и сексуальному. Пытался ли он заставить ее влюбиться в него?

Когда он выглядел сбитым с толку ее прищуренным взглядом, она поняла, насколько нелепой она была, и позволила выражению лица исчезнуть, прежде чем спросить примирительным тоном: «Брикер разбудил тебя или это я, когда вышла из комнаты?»

Мак немного расслабился, услышав перемену в ее голосе, и покачал головой. «Никто. Я проснулся сам».

— О, — пробормотала она и сделала глоток кофе, ее взгляд переместился на фургон и свет, горящий в окнах. Она ожидала, что в этот час все, кроме нее и Джастина, будут спать, поэтому была удивлена, увидев, что свет в фургоне все еще горел, когда она вышла. Похоже, Мак и его сестра были не единственными полуночниками в семье.

— Маргарита и Джулиус поздно вставали на острове, — вдруг сказала она, вспомнив это.

— Они тоже ночные совы, — легко сказал Мак. — Большая часть моей семьи.

«Ага. Твоя сестра и зять работают по ночам, — пробормотала она. — И ты тоже.

— Да, — мягко согласился он.

— Но тебе и не нужно, — заметила она. — Я имею в виду, ты работаешь из дома. Вероятно, ты мог бы работать днем, а не ночами.

— Мог бы, — признал он. «Но я люблю работать по ночам. Тихо. Большая часть остального мира спит. Меньше отвлекающих факторов».

Си Джей кивнула. Она понимала его. В университете она предпочитала работать над своими бумагами и прочим по ночам именно потому, что было тихо и ее друзья реже звонили и отвлекали или заходили неожиданно. Таким образом она успевала сделать намного больше. Она также предпочитала работать в ночную смену, когда была полицейским.

— Ты сказала Брикеру, что мужчины тебя не интересуют, — внезапно сказал Мак. «Почему?»

Си Джей напряглась от вопроса.

— Это твое детство оттолкнуло тебя от мужчин? — спросил он, когда она не ответила. — Жестокий приемный отец или…

«Почему мне никто не верит, когда я говорю, что у меня было хорошее детство?» — она прервала его с внезапным раздражением. «Честно говоря, любой, кто узнавал, что я выросла в системе, немедленно приходит к выводу, что я была покалечена ею. Что меня должны были либо подвергнуть сексуальному насилию, либо избить, либо как-то жестоко обращаться. Почему?»

Мак немного поколебался, а затем с откровенной честностью сказал: — Наверное, потому, что ты такая замкнутая и колючая. Люди, естественно, предполагают, что трудные времена в системе патронатного воспитания причины этого».

Си Джей нахмурилась от этих слов. — Ну, ты знаешь, что каждый думает в меру своей испорченности (предполагает худшее), — пробормотала она с раздражением, ей не понравилось, что он видел ее замкнутой и колючей. Она знала, что была такой. Тем не менее, ей не нравилось это слышать.

Вздохнув, она покачала головой. «Это не из-за моего детства. Мои детские годы были прекрасны. Меня хорошо кормили, никогда не били и не были жестоки, мне уделяли много внимания и любви, — заверила она его, а затем помолчала, прежде чем признаться: — Я говорила тебе, что меня назвали в честь офицеров, которые меня нашли. Одним из них был офицер Джонатан Каммингс. Он и его напарник, Эрни Кауэссес, на самом деле нашли меня при обходе однажды, когда мне было меньше месяца. Я лежала в грязных тряпках рядом с телом матери в переулке. Передозировка наркотиков», — пояснила она. «Они думали, что она была сбежавшим подростком, живущим на улицах Торонто. Они так и не узнали этого. Они не нашли при ней ни удостоверения личности, ни чего-либо еще, что могло бы сказать им, кто она и откуда. Ничего, что сказало бы им мое имя или дату рождения. У них не было возможности связаться с ее семьей, чтобы кто-то мог прийти и забрать меня».

— Мне очень жаль, — сказал Мак.

— Не надо, — тут же сказала она. «Кто знает, как бы все сложилось для меня. Я имею в виду, что если она сбежала, то, вероятно, для этого была причина, так что, возможно, мне было бы лучше, если бы ее семья не нашла меня», — отметила она, потому что это то, что она говорила себе в течение многих лет. Си Джей знала, что дети не всегда убегают из-за домашних проблем. Иногда проблема была в ребенке, иногда они убегали из-за того, что над ними издевались в школе, или потому, что чувствовали себя неудачниками, или…. было множество причин. Не всегда это были плохие родители. Но от мысли, что ей, возможно, повезло оказаться именно там, ей становилось легче. Кроме того, в конце концов у нее действительно было действительно хорошее детство. У нее были родители, которые любили ее и которых любила она. Ей повезло.