Я за Тобой (СИ) - Арниева Юлия

— Я тебя видела в лесу, — глухо прошептала, — с Каелой, вы гуляли с ней под руку.

— Да… она отстала от женщин, потеряла свою корзинку и подвернула ногу. Я довёл её до Броган и возвратился дальше шкурить бревно, — ответил муж, чуть отстранившись он с недоумением глядел на меня.

И в тот момент я ему верила. Он настоящий, он не умеет лгать и изворачиваться. Он не мой бывший муж, он другой. А я так хотела верить:

— Пойдём? К океану, я до сих пор так до него и не дошла, — чуть улыбнувшись, потянула мужа к виднеющийся вдали серо-синей полосе.

— Идём.

Каждый раз, когда я оказываюсь на берегу океана, меня охватывали специфические ощущения: азарт, желание ощутить на себе силу его волн, нырнуть в брызги… И слушать бесконечный рокот волн. Его красота сравнима только с красотой отражённого в нём неба. Есть в нём что-то особенное, безумное, непредсказуемое, неукротимое. Постоянно меняющийся, бескрайний, манящий вдаль, переливающийся разными красками, звучащий, – он притягивает и завораживает.

Откинувшись на мужа спиной, утонув в его объятиях, я слушала успокаивающий шум волны. Чувствуя, как ком в груди исчезает, на душе становится легко, нет той тяжести, что преследовала меня с момента попадания в этом мир. Я наконец-то отпустила прошлое, я теперь здесь, у меня новая жизнь.

Глава 33

Прошло ещё три недели, местный календарь был непонятен, и я сама нарисовала на рыхлом листе бумаги, свой привычный, делая отметки и короткие записи происходящего.

Три больших дома были построены и уже заселены. Места было немного, но я совместно с женщинами и девушками постарались придать уют в каждом. Маленькие детали в виде букетов полевых цветов на полочке или собранной вместе с детьми картины из засушенных листьев и цветов, красиво приклеенных на бумаге (её Лиам сделал, как картон) вышли очень интересные флористические коллажи.

— Куинн, красота такая получилась, — Кара неловко всплеснула руками и от этого жеста стала казаться гораздо моложе.

— Да, мне тоже нравится, — проронила, осматриваясь.

Совсем крохотная комнатка травницы: у стены узкая кровать, на ней матрас, набитый сухой ароматной травой. Маленькая подушка, с той же травой (мечтаю развести столько кур, чтобы хватило на перьевые) шкура, проветренная и вычищенная. На стене висели два коллажа, сделанные малышкой Мейв, там же полочки, которые были заставлены баночками, мешочками и горшками. Пучки трав висели ровными рядками на противоположной стене, рядом были развешаны гирлянды грибов. В углу примостился низенький табурет.

— Ничего, зиму переживём, — пробормотала Кара, заметив что-то на моём лице.

Выйдя из закутка травницы, я огляделась. Получилось что-то вроде общаги. Полностью перегораживать комнаты было нельзя, отопление печное, батарей нет и люди могли замёрзнуть. Поэтому огородили только боковые стены, разделив таким образом от соседей. Переднюю часть комнат, оставили открытой, чтобы поступал жар от печи. Кто хотел, этот проём завешал шторами.

Комнаты были небольшими, но разными по размерам, в зависимости от количества человек. Неудобно, конечно, родителям приходилось спать вместе с детьми, но, кажется их это нисколько не смущало. Сами комнаты были больше похожи на клетушки, тёмные и без окон. Стёкла к сожалению, нет, как его сделать я вспомнила, но пока было не до него.

— Куинн, ваш дом завтра можно заселять, — сообщил Кахир, найдя меня на краю нашего маленького огорода. Да, женщины не сдавались и обработали небольшой клочок земли, сейчас уже размером около пяти соток. Мужчины его огородили, навозили земли, торфа и теперь маленькие зелёные хвостики торчали на грядке.

— Спасибо Кахир. А это что? Капуста? — спросила я с недоумением, уставившись на три крохотных листика.

— Да, — ответила Буан и принялась перечислять, показывая на ровные полоски зелени, — а здесь лук, салат, морковь, редька, петрушка, пастернак, цветная капуста, репа, шпинат, горох, бобы и укроп.

— Хм… а разве капуста, морковь, репа успеет вырасти до зимы?

— Так она и зимой растёт, что с ней будет-то, — пожав плечами, Буан продолжила вырывать сорняки.

— Ясно, — проронила я и рванула на поиски Кары. Это что за зима здесь такая? Что на грядках морковь растёт, где я очутилась?

— Куинн, торф высушили и сложили в сарай, — отчиталась Агна, взявшая на себя роль моей помощницы.

— Отлично, но надо ещё. Ты Кару не видела?

— С Дерин и Синид они, нити красят, — девушка махнула рукой в направлении небольшого навеса, где мы установили чан с вайдой. Синид всё же не удержалась и решила окрасить нити в синий, зелёный и коричневый цвет, чтобы связать полосатый свитер.

В один из вечеров я вскользь упомянула, что лучше красить неготовую одежду и ткань, а все же отдельные нити. Тогда можно будет ткать полосатые или с разноцветными орнаментами полотна. Я всё ещё надеялась раздобыть красный краситель и вместе с Дерин и Уной, мы проводили опыты над каждой травинкой, каждым корешком и пойманным моллюском, но пока безуспешно.

— Кара? Можно с тобой поговорить? — отвлекла от созерцания травницу. Женщины собравшись в кружок, дружно вздыхали, с восторгом, рассматривая развешанные нити.

— Куинн? Да, иду.

Отойдя на довольно приличное расстояние, я тут же спросила:

— Кара, скажи, а здесь зимой снег бывает?

— Снег? Нет, только если в горах высоко. Хм… когда я была маленькой совсем, выпадал раз, но тут же быстро стаял.

— А наледь? Лёд, изморось на траве?

— Да нет, не помню.

— Ясно, а сколько переживаний. Успеть до зимы, успеть до зимы, — хмыкнула я, — Сибирских морозов вы не видели. Ладно, спасибо.

— Что значит Сибирские морозы? — тут же спросила травница.

— Кругом снег, куда ни глянь. Стоит выйти из дома, как мороз начинает щипать нос и щёки. Вода превращается в лёд, как стекло, прозрачное, но жутко холодное, — начала рассказывать, еле сдерживая смех, глаза у травницы становились с каждым моим словом всё больше и каюсь, я не утерпела, — а в особо трескучие морозы, птица мёрзла на лету и падала на землю уже окоченелою.

— Как же ты там жила? — выдохнула Кара, — дома поди сидели и не высовывались?

— Нет. На коньках катались, на санках, в снежки играли, — пожала плечами, гордо подняв голову. В глазах Кары мой авторитет поднялся ещё чуточку выше, — спасибо большое, что объяснила. Идём, дел много.

— Загоняла ты себя, пусть вон девки работают.

— Они работают, все работают. Мужчины за мясом вон как далеко ходят, мы много уже насушили и мяса, и рыбы, и зелень. А Раян в лесу нашёл орех, дождёмся как поспеет, тоже заготовим.

— И грибов насобирали, — продолжила травница, — зиму перезимуем. А если Анрэй ещё и зерна привезёт, то весной засеем. Выпаса далеко, конечно, коров доить женщины долго ходят.

— А я говорила, чтобы ездили на телеге и не тащили на себе тяжести. Кахир специально выделил для них самую маленькую, чтобы быстрее ехала.

За неспешным разговором мы вернулись в селенье, пока крохотное. Но уже с пересаженными лесными цветами вдоль домов. Моё предложение, сделать клумбы не поняли, но поддержали. И теперь проходя по улице, людей сопровождал запах свежего дерева, скошенной травы, сладкий аромат цветов и восхитительный запах выпечки. А ещё счастливый визг детей на качелях и в песочнице, правда, песок пришлось везти с берега Ибернийского океана, но оно того стоило. Теперь малышня не носилась по каменной пустоши, а спокойно сидела на детской площадке, под присмотром старших детей.

— Куинн, пойдём глянешь, что получается, — позвал меня Силан, заприметив у края детской площадки.

— Неужели сделал?

— Нет, не торопи. Больно хитрая штука, никак не могу разобрать, как прикрепить колесо. Ты показала, так оно не шевелится, — бурчал под нос мужчина.

Мы с ним второй день бьёмся над созданием прялки «Дженни» и это с виду кажется, что всё так легко и просто, а на самом деле. То я забыла, важную делать, то объяснить правильно не могу, то Силан не понимает. Вот и переделываем, перестраиваем, но не отступаем.