Ведьма и эльф (СИ) - Майская Зоя

— Мне кажется, это ошибка. Она всегда была страшной посредственностью. Может, это эльфы её научили?

В голосе герцога не было уверенности. С тех пор, как десять лет назад герцог убедился в бесполезности моего дара, я была избавлена от дополнительных проверок. И сейчас лорд недоумевал, почему был столь неосмотрителен?

Откуда ему было знать, что некоторые нужные мысли были частью внушения.

Он вновь взглянул на меня и во взгляде его скользнула неприязнь. Это было ответом на вопрос, который мучал меня с детства.

Иногда я думала — если перестать притворяться? Показать, что вовсе не глупа, и дар мой может быть ценен для отца. В моей детской душе жила надежда, что, может быть, герцог способен оценить свою дочь и полюбить по-настоящему. Ведь даже старый король Рорх, известный своим консерватизмом, ценил принцессу Кисару не только как носительницу своей крови, но и как личность.

Но теперь я отчётливо видела, что герцогу не нужны были те, кто способен выражать своё мнение и жить своей головой. Всё, что требовалось от домочадцев — беспрекословно следовать его приказам и выражать поддержу в любом деле, которое бы лорд ни задумал. Любой иной расклад вызывал в нём раздражение, гнев и от хорошего отношения его не оставалось и следа.

Так было не только со мной. Со всеми его детьми.

— Дай себя проверить. Опусти щит! — в раздражении бросил герцог, и принц с магом взглянули на него как на идиота. Лишь человек, обделённый магией, мог требовать такую нелепость. Ни один маг не позволил бы проникнуть за свои щиты добровольно.

— Боюсь, это невозможно, отец, — спокойно ответила я. — И, быть может, мы всё же перейдём к делу? Не можем же мы стоять здесь вечно.

К моему удивлению допрос начал не герцог и даже не принц, а маг.

— Скажите, леди Эльрис. Когда вы находились среди эльфов, приходилось ли вам слышать об источнике дикой магии?

Моё лицо осталось спокойным, но внутренне я насторожилась. Что он имеет в виду? Ту силу, что я обнаружила или нечто другое?

— Не совсем понимаю, о чём вы. Разве он не находится в Эдринском лесу?

Волшебник и принц обменялись быстрыми взглядами, и Луистер заговорил.

— Нам удалось обнаружить всплески дикой магии на территории эльфов. И теперь мы размышляем, стоит ли нам опасаться действий с их стороны.

Рыжеволосый маг казался располагающим и единственно разумным человеком среди этих троих. И потому веры ему было ни на грамм. Я осторожно, чтобы не дать говорящему заподозрить подвоха, коснулась чувств, что вырывались из груди волшебника.

Не знаю, было ли дело в той силе, что я впитала в башне Альвэйра, или способности мои обострились сами по себе, но я явственно услышала и увидела кое-что любопытное. То, чего раньше просто не восприняла бы.

Риск. Высокий риск. Маг рисковал всем. Если у эльфов есть дикая магия, которую они ещё не обуздали, это может сломать их планы.

Жадность и азарт. Мага почти трясло от вожделения к силе.

Страх. Он очень боялся силы принца. Грязной и противоестественной. Но такой действенной.

Силы.

Сердце пропустило удар. И осознание ко мне пришло в единый миг.

Принц Луистер маг!

Глава 41

Догадку нельзя было выдавать и единым взглядом. За эту тайну сын короля убьёт без колебаний, раз уж хранил столько лет, выжидая чего-то.

— Если у эльфов и есть скрытые источники силы, мне они их не показывали, — я постаралась справиться с дрожью в голосе. — Поэтому ждать от них можно чего угодно.

— Вы ведь не обманываете нас, моя дорогая кузина? — в голосе принца послышалось лёгкое предупреждение. — Раз вы до сих пор живы, значит, остроухие отнеслись к вам с доверием… Вам может казаться, что человеческие законы для вас более ничего не значат, но не заблуждайтесь. Мы всегда воздаём по заслугам тем, кто предан, и тем, кто оставил нас.

Принц впился в меня пустым и ничего не выражающим взглядом. Эта угроза была вовсе не призрачной — он был уверен, что я всё ещё в его власти. И от этого его убеждения мне стало почти дурно. В действительности ли он лишь безумно самоуверен, или знает нечто, что мне не ведомо?

Неожиданно он шагнул ко мне и стремительно ухватил за запястье. Ни маг, ни отец, ещё недавно отстаивающий традиции и приличия, и слова против ему не сказали.

Я вздрогнула от удивления и попыталась вырвать руку, но холодные пальцы лишь сильнее впились в кожу. К моему глубочайшему удивлению дикая сила, спящая во мне, взметнулась потоком невиданной доселе агрессии.

Что-то в принце Луистере привело её в бешенство.

Смутная догадка мелькнула и погасла под гнётом возникшей силы.

Нет, только не сейчас!

Нельзя позволить магии проявить сейчас. Иначе все узнают, что источник дикой магии был у них под носом!

Проще сказать, чем сделать. Ещё ни разу мне не приходилось напрямую противостоять этой силе. Обычно её побуждали к действию мои собственные чувства и желания, потому было достаточно подавить их, чтобы дикая магия затихла.

Но не в этот раз.

Ненависть и желание раздавить — принадлежали не мне. Это то, что сгрудилось внутри необузданной силы. Её собственное подобие чувств.

Поглощённая борьбой с дикой магией, я допустила роковую ошибку — ослабила наблюдение за принцем.

Его свободная рука скользнула в поясную сумку и выудила оттуда маленького серебряного жука с самоцветом в панцире. Он вложил его мне в руку и заставил сжать кулак. Послышался странный скрежещущий звук, ударивший по ушам. Руку обожгло огнём.

Эльфы мой вскрик не услышали. И не заметили ничего предосудительного в том, что я кривлюсь, пытаясь вырвать руку. Должно быть, помимо чар, скрывающих звук, маг накинул на нас столь искусную иллюзию, что её не заметила даже я. Не то, что волшебники, стоящие поодаль.

Дикая магия раньше меня осознала, что задумал четвёртый принц.

Я почти физически ощутила, как внутрь меня проскальзывает что-то чуждое и противоестественное. Стремящееся поработить и поглотить. Принц ослабил хватку и позволил мне разжать ладонь, но от жука и след простыл. Он просочился сквозь кожу и рассыпался серебристыми искрами, устремившимися к жилам и плоти.

В голове замелькали образы того, что дикая магия способна сотворить, чтобы остановить вторжение. И это было так странно — никогда ещё за время нашего сосуществования она не давала мне выбора. Неужели осколки сознаний драконов изменили её настолько?

Решение моё было неожиданным для силы, но она приняла его.

И хотя больше всего мне хотелось сбежать от Луистера, от отца и мага, что так равнодушно наблюдали за манипуляциями принца, я осталась на месте. Закрылась от Альвэйра, чтобы он не почувствовал неладное, и тонкой струйкой дикой магии заключила неведомую чужеродную магию в оболочку. Остальное за меня сделала сила — убаюкала врага, внушив, что его задумка удалась.

Принц почувствовал ложный сигнал и удовлетворённо улыбнулся.

Я замерла, словно околдованная, стараясь не выдать того, что всё ещё принадлежу сама себе и не стала его слугой. Нет проку в победе, если она не поможет выиграть войну. Но, быть может, моё притворство позволит узнать толику информации, что станет бесценной…

Пальцы коснулись моего подбородка.

— А теперь послушай меня, дорогая кузина. Ты вернёшься к эльфам и разузнаешь об источнике дикой силы. Если тебе удаться добыть информацию, ты выйдешь со мной на связь…

Он описал ритуал, который я должна была провести. Я не собиралась следовать приказу принца, но на всякий случай запомнила указание в деталях.

Меня передёрнуло, когда он провёл большим пальцем губам и продолжил:

— Если тебе выпадет возможность, ты должна подмешать свою кровь в напитки как можно большему количеству эльфов. Выбирай тех, кто ближе всего к Ольмильяру.

— Ваше высочество, вы думаете ей выпадет шанс? — в голосе отца явственно слышалось сомнение.

— Дурак, — неожиданно беззлобно отозвался принц. — Если она до сих пор жива, значит, получила покровительство кого-то из высокопоставленных эльфов. Если повезёт, Эльрис сумеет добыть мне много марионеток.