Дарья Остольская - Об условиях социальных взаимоотношений ведьмаков, магов и инквизиторов (СИ)
- А когда ты столкнулась в школе с ведьмаком, этот твой Ярослав... Ярик, фу, ужасное имя, - пробубнила бабушка, - Так вот, этот глупый ведьмак тебя не разглядел. На самом деле он мог бы, если бы постарался, но не разглядел. Мы решили, что лучше живая внучка, хоть и с разбитым сердцем, но здесь, чем ценная рабыня, "болонка" какого-нибудь архимага за Гранями.
- Этого не может быть. - отрезал Лера.
Плечи его были настолько напряжены, что даже через свободную рубашку я угадывала контуры скрутившихся и натянувшихся мышц. Взгляд холодный и острый, как стальной кинжал.
- Василиса, - посмотрела на меня бабушка, - Когда ты используешь силу, подключаешься к источнику, ты уходишь в Грани? Мир вокруг пульсирует?
- Да, - кивнула я.
- Это ничего не доказывает. Порядка десяти процентов ведьм поначалу уходят в Грани...
- Эта ведьмочка всегда будет работать только из Граней, и износ будет соответствующий. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, - перевела бабушка взгляд на еле сдерживающегося Леру, - Её организм не выдержит и пяти лет усиленной эксплуатации. Поверь, если она попадет к магам, и они узнают, что она из себя представляет, она сгорит за два - три года. Они её не пожалеют.
Последние слова бабушка произнесла почти шепотом.
- Танилер, ты понимаешь, что начнется, если маги поймут, что есть шанс заполучить индивидуальную "батарейку"? Начнется новая война. Геноцид. Они подчинят всех, кого смогут, а тех, кого не смогут, просто уничтожат. Василисе нельзя за Грани. В том мире любой всплеск её энергии, и уже ничто не остановит персональный конец света для ведовского племени. Не отдавай им мою девочку.
Бабушка вновь плакала. Как во сне, я медленно поднялась, и обняла её.
А я еще думала, что представлять им Леру в качестве своего молодого человека - это самое страшное.
Не тронутые пироги так и остыли на столе.
===
Из этого странного состояния нас всех вывел телефонный звонок, от громкой трели которого мы вздрогнули. Лера вытащил мобильник из заднего кармана джинс.
- Да, - голос был напряжен, - Нет. Нет. Да. Соф, мы живы и здоровы. Нет, Софи. Нет. Софи... Софи...
Но собеседник, похоже уже не слушал. Лера протянул мне трубку.
- Просто скажи, что ты жива.
Поднося телефон к уху, я сразу же различила завывания.
- Софи, Софочка, всё в порядке. У нас всё хорошо. Мы живы и здоровы.
Я старалась говорить спокойно, сдерживая дрожь в голосе, из-за этого получалось медленно.
- Василисушка, что у вас там происходит?! Я же чувствую, что-то плохое случилось! Зачем я вас только отпустил?!!
- Всё нормально, Софи, честно. Просто перенервничали немного. Мы завтра вернёмся, и я тебе всё-всё расскажу. Правда.
- Завтра? Только завтра? Можно я к вам прыгну?
Я оглянулась на Леру, но не успела и рта открыть, как полубог отрицательно покачал головой. Он прекрасно всё слышит, и "нет, нельзя".
- Софи, охраняй, пожалуйста, дом. Мы не будем задерживаться. Завершим дела, и сразу же к тебе.
После долгих уговоров, бедному фамильяру пришлось пообещать, что он никуда не сунется, и будет нас ждать в квартире. Передала телефон обратно Лере. Бабушка рядом сидела тихо, погрузившись в воспоминания. Глаза её сейчас не видели ни кухню старой хрущевки, ни двор за окном. Они смотрели в прошлое. До приезда мамы оставалось еще несколько часов, а мне вдруг стало тесно в квартире. Нечем дышать, и стены давят...
- Мне нужно прогуляться.
Я поднялась, и быстро направилась к двери. Лера позади тоже встал.
- Я хотела бы побыть сейчас одна.
- Ты не заметишь моего присутствия, - серьезно сказал мужчина.
Кивнула. Нет сил спорить. Мне срочно нужно на воздух.
Выскочила из квартиры, и, сбежав по лестнице, вышла на улицу. Сделала несколько рваных вздохов, медленно выдохнула, и зашагала в сторону реки. Было у меня там одно дерево: для размышлений, для слез и для одиночества. Именно туда, как в детстве, я сейчас так спешила.
Вот она, заветная дыра в бетонной стене забора ремонтно-эксплуатационной базы. И с этой, и с той стороны, она была прикрыта густыми кустами. Пятнадцать лет прошло, а её так и не заделали. Оглянулась, но Леры рядом не было, лишь несколько бабушек невдалеке медленно шли по своим делам. Нырнула в проём, и вдоль стены пошла вниз по склону к берегу.
Настоящий гигант советских времен, завод по строительству и ремонту речных судов, сейчас медленно умирал. Большая часть верфей пустовали. Половина зданий уже не использовались, и смотрели теперь на мир пустыми глазницами выбитых рам. Та часть территории, куда я иду, уже давно была заброшена. Сюда даже сторож не забредал. Почти реликтовый лес. Бурелом и никаких тропинок. С трудом добралась до воды.
Всё осталось как прежде. Вот он, тот крохотный кусочек пляжа, закрытый с двух сторон густой листвой от посторонних глаз. И вот моё дерево. Оно упало ветвями в воду, поперек береговой линии. С годами от него остался лишь огромный крепкий ствол, на котором было так удобно сидеть, а иногда и лежать. Но сейчас я не могла ни того ни другого. Я металась из стороны в сторону, так же как мысли метались у меня в голове. Сердце колотилось, как бешеное.
Я не считала себя глупой. Я была уверена, что ум важнее красоты. Я любила сказки и верила в чудеса. С годами, эту веру в чудо суровая реальность затолкала подальше, вглубь меня. Так глубоко, что я сейчас не могла оттуда её вытащить.
Чудо. Чудо?
Разве не чудо узнать, что ты ведьма, что у тебя есть сила? Огромная сила. Только пожелай, хлопни в ладоши, и твоё желание исполнится!
А чудо ли выяснить, что на тебя открыта охота, что в этом мире тебе никогда не дадут покоя инквизиторы? Что управление приложит все силы чтобы перебросить тебя за Грани. И они тебя вроде как защитить хотят (бесспорно преследуя свои интересы), но защитить...
И абсолютно чудесно выяснить, что в тот мир тебе нельзя категорически, потому что ты можешь стать причиной страшнейшей войны. Бабушка сейчас рассказала такие вещи, что я поняла: маги не остановятся. В желании заполучить такой приз они просто не остановятся.
В общем, всё как у Алисы 'всё чудесатее и чудесатее'.
Что же делать? Мозг лихорадочно соображал. Бабушке удается скрываться здесь так долго... Может быть и я смогу спрятаться? Здесь, на Земле. Не буду использовать силу, и инквизиция меня не вычислит. Хотя силу мне, как выяснилось, использовать и так нельзя. Моя сила для меня же самой несет смерть. Начну "желать", и оплавлюсь, как свеча. Сколько ба мне дала? Пять лет? Может проще не мучиться?
