Крокодильчик в перьях - Ива Лебедева
Потому что на первом курсе у меня уже учится Адэрин. Мы соблюдаем данное слово на людях, она не дает повода для ревности, но… но кто его знает, что в голове у паучихи?!
В аудиторию я ее отвел, посмотрел, как она устроилась за последней партой и как к ней через стену прибежала ее магическая восьминогая тварь. Прибежала, напустила вокруг человеческой своей части слюней (я даже думать не хочу, как это на самом деле называется, если выделяется с другого… кхм… конца) в виде шелковых нитей и, такое впечатление, начала что-то шуршать носительнице на ухо, как старуха-сплетница. А Эрна еще и голову склонила, будто прислушиваясь.
Увы, пока больше ничего сделать я не мог. Разве что зацепиться взглядом за промелькнувшую мимо Аду. Она пришла в окружении братьев, гиены и молоденьких волчиц. Подчеркнуто подальше держась и от меня, и от Эрны. То есть, на первый взгляд, повода для беспокойства нет. Можно идти на свои занятия… нужно.
Сюрприз обнаружился, когда я добрался в столовую на обед. Эрна опять сидела за одним столом с Адэрин. Паучиха хрустела какими-то огромными жареными тараканами с человеческую ладонь, уже без маскирующего кляра. И не сводила огромных глаз с лица курочки.
Ада под этим взглядом едва ли не давилась супом, заодно старалась не смотреть на блюдо паучихи. И все остальные участники трапезы за ее столом выглядели слегка пришибленными. М-да, действительно, мерзость редкостная. И снова не понять — то ли она специально всем на нервы давит, то ли реально не понимает.
― Леди, ― я остановился возле Эрны, ― могу ли я рассчитывать на вашу компанию за обедом?
В конце концов, она моя официальная невеста. Логично, если портить аппетит жареными гусеницами и прочими тараканами будут именно мне.
― Нет, ― спокойно ответила восьминогая. ― Мне здесь больше нравится. Аппетитная обстановка.
― Вы отказываете во встрече своему будущему мужу?
Эрна тяжело вздохнула, глядя на надкушенного таракана в руке.
― А нельзя, да? ― Было такое ощущение, что обратилась она к своей духовной паучихе. ― Нельзя, да. Ладно. ― Она встала, дернула за ментальную нить свой облик, сидевший на потолке, и пошла в сторону моего столика, откуда пучил на нее круглые глаза крайне недовольный подобным оборотом манул.
Я уже двинулся следом, когда за спиной раздался неприятный скрежет и тихий вскрик. Резко обернувшись, я едва не зарычал.
Адэрин вцепилась в свой стул и испуганно попискивала. А тот скрежетал и тихо ехал по каменным плитам вслед за Эрной. Призрачная паучиха оплела все четыре ножки светящимся шелком и волокла его вслед за хозяйкой.
― Что ты делаеш-ш-шь? ― едва сдержался я, обращаясь к новоявленной невесте.
― Забираю с собой… обстановку? Нет. Сервировку? Тоже нет. Приправу. Вот. Так кушать приятнее. Пахнет хорошо. Вкусно.
― Адэрин — студентка академии, а не обстановка и не приправа. Такая же, как мы.
― Не волнуйся. После свадьбы съедим ее вместе.
― Эй! ― Я не ожидал, что так громко возмутится именно шелковая безобидная курочка. Думал, сейчас в бой кинется вся остальная студенческая братия, уже поставившая шерсть и чешую дыбом. ― Будешь много выступать, я тебя сама съем. Тоже мне.
― Ты — меня? ― Эрна резко обернулась.
Причем без особой агрессии, скорее с любопытством. Она вообще была странная. Во всяком случае, не такая, какой я представлял себе боевую арахну.
― Я — тебя, ― кивнула Ада, вставая с убегающего стула и сердито отряхивая с юбки ошметки магического шелка. ― Куры едят не только насекомых, но и пауков. Не знала?
― Хорошо, ― кивнула паучиха. ― Аргумент принимается. Та, которая съест, потом будет рожать.
― Тебя что, дома не кормили? ― вздохнула бесстрашная дурочка с шелковым хохолком. ― Ты чего такая…
― Какая?
― Голодная. Хотя, если все время одними тараканами питаться, неудивительно. Давай я тебе лучше нормального мяса дам и мирно разойдемся на этом.
Паучиха посмотрела на Адэрин и облизнулась. Похоже, в качестве мяса она рассматривала исключительно курицу.
― Студентка Дон Энго, я благодарен вашей заботе о моей невесте, но боюсь, ваш привычный способ решения проблем тут не уместен.
― Да какой там привычный, ― сердито посмотрела на меня курочка. ― Кормить надо свою женщину вовремя. Тогда она на других не будет бросаться.
― Паучихи частенько едят кладку, ― подойдя сбоку, едва ли не прошипел я на ухо Аде. ― Своими миазмами ты у нее только аппетит разжигаешь.
― Иди ты на фиг, ― таким же сердитым шепотом ответила Адэрин. ― Не выделяю я никаких миазмов, специально держусь.
― Зато настолько похожа на детеныша, что я уже третий раз полный рот слюней сглатываю, ― вмешалась в сердитый разговор на пониженных тонах сама героиня происшествия, вкрадчиво подбираясь вплотную.
― Твои проблемы. ― Ада не стала, как обычно, улыбаться и хлопать ресницами, вместо этого она просто сердито отпихнула очередной водопад шелковой паутины с потолка. ― Иди на раздаче попроси нормальной еды, и отстаньте уже оба!
― Ничего, милый, ― утешила меня паучиха, глядя в спину решительно удалившейся курочке. ― Мы поженимся и тихонечко съедим ее. Обещаю. Возможно даже, каждый по-своему.
Адэрин Дон Энго
Я снова сидела в библиотеке. Снова с пыльными фолиантами. Только теперь не вчитывалась напряженно в информацию о василисках или других мификах, а усиленно выуживала крохи знаний об арахнах. А их действительно были крохи, потому как о духовных сущностях — насекомых и членистоногих местные знали мало.
В старых изданиях их вообще считали чем-то вроде атавизма и неисправимых дикарей. Низменные создания, полностью поддавшиеся инстинктам своих обликов, не достойные считаться членами цивилизованного общества.
Чуть позже был признан интеллект и способность к минимальной социализации пауков, богомолов, скорпионов и шершней. То бишь этаких высших насекомых-хищников. А вот, к примеру, пчелы, муравьи, термиты и прочие даже за людей, ну то есть личности, не признаются. Хотя и имеют гуманоидные тела. Почему гуманоидные, а не человеческие? Ну вот «пчелки» на картинке выглядят как перекачанные стероидами девочки-подростки, без груди, зато с широкими ладонями и ступнями. Вроде как практикуют что-то наподобие коллективного разума, но никто из местных сильно в их общество не лезет. Ульи были агрессивны к чужакам. Зато вот те же пауки подворовывали у
