Ректор на выданье - Лидия Миленина
– И что это может значить? – спросила я изумленно.
Получается, Родвер считает, что между нами существует какая-то загадочная ниточка? Если бы это сказала молоденькая романтичная девушка, я бы не удивилась. Женщины склонны выдумывать между собой и желанным мужчиной таинственную мистическую связь, любят сказки про «половинки», которым суждено быть вместе. Особенно в юности, потом это нередко проходит.
Если честно, я сама так думала про наши отношения с Роджером, а когда он погиб, чувствовала себя словно у меня отняли лучшую мою часть, как будто я одним махом осталась лишь половиной себя. Пока не осознала, что жить с подобной пустотой – просто существование, а не жизнь. Недавно совсем осознала, кстати.
Но сейчас нечто подобное говорил взрослый, уверенный в себе мужчина, весьма галантный (если задуматься), но не замеченный прежде ни в романтизме, ни в сентиментальности.
– Не знаю пока, – пожал плечами Родвер. – Но это явно полезно в нашей ситуации.
Ага, конечно, подумала я с долей досады. И никакой романтики. Просто «полезно» для дел государства! Хочет сказать, что подобное возможно между людьми любого пола? Например, что у него могла бы возникнуть такая связь с мужчиной и он извлек бы из этого пользу?
Возможно, мое лицо отразило чувства, как бы я ни старалась казаться невозмутимой. Губы Родвера изогнулись в улыбке.
– В любом случае я рад, что это явление постигло меня с очаровательной женщиной, а не с бородатым мужиком, – сказал он. – Я, правда, понятия не имею, откуда это и что значит. Вот у дракона есть свои соображения, поэтому Бар и разозлился, ведь он претендует на монополию в плане любой связи с вами, – усмехнулся Родвер.
Ну хоть так, подумала я. Но хотелось бы, конечно: ах, Магрит, мы с вами связаны, между нами пролегло нечто немыслимое, чему я не знаю имени… вы живете в моем сердце с тех пор, как я увидел вас… ваш нежный образ…
М-м-м… Нет, если Родвер начнет говорить такое, то это будет уже не Родвер Гайнорис. Его усмешки и невозмутимость мне нравятся намного больше. Тем более стоит заметить, что даже во время наших пикировок он всегда безупречно вежлив.
– Благодарю за комплимент, – улыбнулась я ему. – Признаюсь, я тоже предпочитаю вас, а не бородатого незнакомца. И какие же соображения у нашего дракона? – оглянулась на террасу и кивнула в сторону Бара.
Бар стоял, облокотившись на перила, и задумчиво смотрел в море. Мне стало жаль его. Могущественный, благородный, готов поступиться обычаями своего народа, а я, женщина, что приглянулась ему, не могу сказать ему «да». Не могу, и все тут. Возможно, просто не отваживаюсь выбрать судьбу избранницы дракона.
Вокруг его спины словно сгустилось облако боли и отторжения. Еще хорошо, что он не вспылил по-настоящему. Даже подойти страшно…
– У него и спросите, – ответил Родвер серьезно. – В конечном счете это касается лично его, он не уполномочил меня разглашать его секреты даже вам. Да и со мной явно говорил об этом лишь в связи со сложившейся ситуацией. Слишком неожиданно мы с ним встретились возле входа в то подземное помещение.
Ах вот оно как! Значит, оба отправились спасать меня и встретились почти что прямо на месте. Но подробности узнаю позже… Личные вопросы неожиданно вышли на первый план.
Я встала и под задумчивым взглядом Родвера пошла на террасу к Бару.
Спина Бара по-прежнему выглядела грозной и напряженной, вокруг него витало «не подходи». Но когда он обернулся, ощутив мое присутствие, глаза были просто очень задумчивыми и грустными.
– Подойди, Магрит, – сказал он спокойно.
Я медленно приблизилась к нему, встала рядом, облокотилась на перила. Почти полминуты мы молча смотрели на море, по которому бежали легкие волны. Чайки взлетали, пикировали и взлетали снова, схватив в клюв свою добычу – небольших рыбок.
– Красиво, – сказала я, чтобы прервать затянувшееся молчание. – Только за городом понимаешь, насколько прекрасна морская стихия.
Бар обернулся ко мне и чуть улыбнулся. Потом спросил:
– Что он сказал тебе?
– Ничего особенного, только то, что есть факты, свидетельствующие о какой-то загадочной связи между нами. А еще то, что у тебя есть предположения на этот счет. Поделишься?
– Он тебе нравится? – вместо прямого ответа спросил Бар, испытующе глядя мне в лицо.
Ну нет, Бар, я не буду откровенничать о том, как изменилось мое отношение к Родверу. Я и сама еще не слишком хорошо это понимаю…
– Больше, чем раньше.
– Ясно, – усмехнулся дракон и опять посмотрел на море. – Знаешь, Маг, почему я терпел, что вокруг тебя крутятся мужчины, почему был способен ждать столько лет? Потому что, если предсказание верно, ты все равно рано или поздно поймешь: быть со мной лучше всего, самое правильное для тебя. Так я думал, это давало силу. А эта ваша проклятая «связь» ломает все!
– Предсказание? – осторожно переспросила я.
– Да, Маг, предсказание, – чуть улыбнулся он. – Удивлена? Я ведь никогда не проявлял интереса к ясновидению, даже посмеивался над кафедрой ясновидения и ее сотрудниками. Но знаешь… драконы не предсказывают будущее, мы создаем его, а не пытаемся увидеть. Однако сотни лет назад, когда я только начал работать в академии, мне стало любопытно. Тем более тогда на кафедре ясновидения работала очень талантливая прорицательница – Гаймира Тэй. Ходили слухи, что все ее предсказания сбываются. Из любопытства я пошел побеседовать с ней и во время разговора предложил сделать прорицание обо мне-драконе – вдруг ей это будет интересно. Она сделала… И долгое время я не придавал ему значения.
– Какое же? – спросила я тихо, чтобы не спугнуть его откровенность.
– Она сказала, что мне будет дано высшее драконье счастье – я встречу свою истинную пару. Но эта женщина будет человеком, а не драконом.
– Истинная пара? Что это?
– Ах да, – усмехнулся Бар. – Считается, что у людей не бывает истинных пар. Истинная пара – это сообщающиеся сосуды. Подходящие друг другу, дополняющие друг друга мужчина и женщина. Две грани одного клинка. Две части одного организма – раздельные и разные, но единые.
– Половинки. У романтичных человеческих девушек это называется «половинки», Бар, – сказала я. – Я понимаю, о чем ты говоришь. Возможно, у
