17 дней пути некроманта (СИ) - Кураш Ксения

— Свияга, — эльфийка встала и подошла ко мне. — Я знаю, куда ты едешь. Не знаю зачем, но ты готова оборвать свой путь.

— Не знала, что лесные настолько проницательны.

— Это не проницательность, — легкая улыбка тронула ее губы. — Мы чувствуем тех, кто стал внутренне готов. Они становятся ближе к природе. Вряд ли я смогу тебе это объяснить, да и не нужно это. Возьми.

Я опустила глаза и увидела тонкий гибкий прут, которую эльфийка протягивала мне.

— Тростник?

— Тростник, — подтвердила она. — Отданный растением во время своего цветения. Самый гибкий и прочный. Он полон жизни и готовности расти, просто спит. Он принесет тебе пользу, я чувствую.

— Спасибо за дар, — я снова склонила голову.

— Не торопись увидеть конец своей дороги, Темная. Твое время еще не пришло. Ты нужна не только себе, — голос трактирщицы стал звенящим. Я подняла глаза и остолбенела: глаза Сорны светились пронзительной зеленью. Эльфийка пророчила! Сразу стало понятно, почему ее мать так страдала от брака дочери с простым трактирщиком. Провидцы не просто редки, их единицы! Настоящее сокровище. Наверняка, Сорнаэраф видела свое предназначение заранее. Поэтому их жизнь с Папелем и была такой гладкой и нерушимой. Даже против воли родни.

— Спасибо за напутствие, — голова моя против воли склонилась еще ниже.

Эльфийка резко втянула воздух носом и со стоном опустилась обратно на лавку. Было видно, что она ослабла. Я настороженно глядела на нее, готовая помочь.

— Иди, Свияга, — она устало махнула рукой. — Со мной все в порядке. Иди. Тебя ждут.

И я вышла, крепко сжав в руке тонкий прутик. От таких даров не отказываются.

Глава четырнадцатая

День четырнадцатый

Отдохнувшего и сытого жеребца я нашла в конюшне. Дежуривший конюх Папеля еще спал на куче соломы, уютно подложив под щеку ладонь. Я мельком глянула на него. Совсем еще молоденький мальчишка. Такие на рассвете еще смотрят сны, в отличие от старших. И пускай смотрит. Я и сама справлюсь. Вывела пофыркивающего четырехкопытного друга и оседлала. Подтянула подпруги как надо и похлопала его по шее.

Ворота мне открыл уже проснувшийся дворовой работник. Зевая и почесывая мятое от сна лицо, он что-то бурчал себе под нос о ранних путниках. Не уверена что расслышала все, но слово «ненормальные» там точно было. Ласково улыбнувшись на прощание, запустила ему под куртку несколько маго-мошек. Раздавшийся за спиной тонкий, почти бабий визг искупил вину противного мужичка. А нечего! Я злой и ужасный некромант. Так то!

День сегодня обещал быть ясным и теплым. По-осеннему, но все же. Выехав за пределы поселка, привычно распустила поисковую сеть. Места начинаются не самые людные и не самые спокойные. Я вспомнила Иллюзора и криво усмехнулась. Сейчас я бы встретилась с ним с удовольствием. Развлеклась вдумчивой беседой, так сказать. Но дорога была пустынной и тихой. Только звуки ударов копыт взлетали к верхушкам деревьев.

Сегодня я не торопилась. Выехала на рассвете, никто меня не задерживает, блюсти никого не надо. Лошадь это чувствовала и шла ходким, но спокойным шагом. Я надеялась приехать в дом Даниэля до сумерек. Пока я наслаждалась погожим деньком, на краю сознания зазвенела маленькими колокольчиками поисковая сеть. Кто это к нам пожаловал? Я не чувствовала опасности, сеть распознала небольшой источник силы. Потянув повод, повернула коня влево и решительно направилась в заросли придорожных кустов. Проехав около сотни метров, услышала слабый писк-плач. В зарослях крыжовника обнаружилась нора. А возле норы мертвая самка волколака. Тыкаясь в пустой живот, пищал голодный щенок-волчок. Жеребец захрапел, мотая головой. Я погладила его между ушей, набрасывая легкое успокоение.

— Тихо-тихо, видишь, осиротел малыш, — пробормотала я, спрыгивая. — Давай посмотрим, что случилось с матерью.

Почуяв чужого, щенок запищал и полез под уже застывшие лапы погибшей. Спрятаться в норе еще не хватало ума. Не обращая внимания на протестующее тявканье, я взяла его за шкирку и подняла в воздух. Вот сюрприз! За долю секунды проверила мертвого зверя и окрестности. Нет, все спокойно: они здесь одни. Самка и волчонок были из породы тех злобных волколаков-мутантов, которые напали на нас на болотах. Те же магические артерии, сплетающиеся особым образом. Магический панцирь на теле, дающий большую силу. Но каким образом щенная самка оказалась здесь и одна, без стаи? Я внимательно осмотрела тушу, никаких видимых повреждений не было. А вот на энергетическом уровне было интереснее. Судя по всему, магическое животное родилось с изъяном. Одна из артерий, ведущая к сердцу, была слишком узкой. Волчица была слишком слабой. Зная принципы устройства стай волколаков, ее, вполне может статься, просто прогнали. Убивать самку они не могут, это наследие предков — лесных волков. А вот выжить — вполне. Уходя от запретной отныне для нее территории, волчица просто погибла от недостатка Тьмы. Волчонку на вид около недели. Значит, она ощенилась и ослабела окончательно. Я поднялась с корточек и посмотрела на притихший серый комок. Черные пуговки глаз настороженно следили за моими движениями. И что с тобой делать? Оставить здесь — погибнешь уже этой ночью. Не от голода, так загрызут или филин унесет. Забрать с собой? Вообще, мысль интересная. Все-таки редкий экземпляр. Боумиель так хотел изучить их получше. Я развернулась и направилась к лошади. Где-то у меня была одна вещь…

Из седельной сумки появился крепкий холщовый мешок. Волчонок снова затявкал и замолотил мохнатыми лапками воздух. Энергия пульсировала в его теле мощными толчками. Но разве справится такой малютка с некромантом? Конь, несмотря на накинутое спокойствие, занервничал, почуяв извечного врага. Я забралась в седло и положила мешок перед собой. Направив жеребца вновь на дорогу и отпустив поводья, достала из сумки с едой мясной пирог. Вряд ли щенок ел подобное. Наверняка, еще молочный. Но, таких изысков у меня нет. Жить захочет — съест.

Захотел. Да еще как захотел! Проглотил пирог за два укуса и заскулил, прося еще.

— Прости, дружок, больше нельзя. Посмотрим, как переваришь это, — я снова запихнула его голову в мешок и завязала тесемки. Пристроила его на круп коня, чтобы не трясло. Глянув на тени деревьев, покачала головой. На такой ерунде потеряла почти час времени. Получив толчок каблуками ботинок, жеребчик дернул ушами, но послушно перешел на рысь. Немного нагоним потерянное время.

Спустя еще пару часов я спешилась. Пора и передохнуть. Спустила мешок со зверенышем на землю и отпустила лошадь пощипать травы. Жалко, нет поблизости ручья. Я-то попью из походной фляги, а вот коню придется довольствоваться энергетической настойкой. Ничего, не помрет. Немного походила, размяла ноги. Не в том я возрасте, чтобы скакать без продыху сутками. Ревизия сумки Сорны меня даже обрадовала. Непривычная для меня магия, но все скоропортящиеся продукты были погружены в своеобразный стазис для сохранности. Подобная забота порождает благодарность автоматически. Несколько пластиков вареной говядины, сочный помидор и несколько перьев зеленого лука составили мой обед. Заев дорожное пиршество ломтем пышного хлеба, я полезла в свою укладку. Волчонку и коню были выпоены чудесные капли, придающие сил. Для жеребца я накапала их на кусок хлеба, а щенку — на мясо. И тот, и другой слопали угощение не раздумывая. Вот и славно. Пора двигаться дальше.

Крыши Гледо я увидела, когда уже стала пробирать вечерняя прохлада. Однотипные, покрытые соломой и укрепленные тростниковыми перевязями, они походили издалека на поросшие болотные кочки. Никаких огней, понятное дело, у дома Даниэля не горело. Такая же кочка, только на отшибе деревни. Почуяв дым жилья, жеребец зашагал пободрее. А вот волчок закрутился в мешке еще больше. Его звуки поселка и лай собак пугали.

Наконец, через еще минут сорок, я подъехала к знакомой калитке. Маго-фон ощутимо давил на восприятие. В прошлый раз его уровень был заметно ниже. Не удивлюсь, если за это время в Гледо умерло несколько слабых здоровьем жителей, а остальные находились в постоянно подавленном состоянии. Темная энергия не приносит радостей обычным людям, как это ни печально. Но она же способна излечить в умелых руках.