Опасная клятва (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка"

— Бабуль, ему земляне не нравятся.

— Тоже мне проблема! Ты, может, исключение из правил, — возмутилась в ответ старшая родственница, а затем склонилась над экраном комфона, от чего её лицо увеличилось в разы, а голос понизила до шёпота. — Я, кстати, вчера с тётей Дусей смотрела познавательный фильм для взрослых атландийцев, так вот, всё у них с агрегатом что надо, — усмехнулась бабуля, подмигнула онемевшей внучке и закончила мысль: — Два яйца посередине хвостик.

— Бабуля! — воскликнула Фима, чуть ли не подскакивая на месте. — Ты что!?

— А что? Я взрослая, мне можно и тебе тоже. Посмотри, могу ссылку кинуть, я сохранила себе, — продолжала глумиться над целомудренной внучкой баба Мара. — Очень познавательно в твоём-то возрасте. К тому же тётя Дуся тут поузнавала у знающих людей, что есть смешанные пары атландийцев и землян, и деточки у них очень умненькие и красивые, такие кучерявые ангелочки, правда, четырёхпалые, но уж с этим ничего не поделать.

Терпение у Фимы было не бесконечно, и сегодня у неё не то настроение, что бы слушать бабулины глупости. Поэтому и серьёзно предупредила её:

— Бабуля, ещё слово и я выключу связь.

Баба Мара закатила расстроенно глаза и цокнула языком.

— Фимка, ну откуда в тебе столько комплексов? Вроде умная и со зрением всё хорошо, должна видеть и понимать, что ты красавица. Дак почему бы не улучшить генофонд нашей Земли за счёт сперматозойдиков красивого Хама.

— Да с того, — вскричала разгневанная Фима, когда терпение у неё лопнуло, — что ему землянки не нравятся! И он мне не нравится! И вообще, твой Хам считает наш мизинец уродством!

Баба Мара неопределённо фыркнула и, не скрывая разочарования, скептически осведомилась:

— Интересно, а в ухе они каким пальцем ковыряются?

— Бабуля! — протянула Фимка, представив Дантэна за этим занятием.

— А что! — съязвила баба Мара, не упустив момент поддеть чопорную внучку. — Будто сама так не делала.

Серафима решила промолчать. Делала, конечно, а кто не делал. Каждый хоть раз да пытался мизинцем в ухо залезть.

Видя, что внучка перестала общаться, бабуля тяжко вздохнула и залпом допила чай.

— Хорошо, давай подумаем, — стала рассуждать она, видя, что Фимка не в настроении шутить. Да и вообще с чувством юмора у внучки было, конечно, получше, чем у её матери, но до уровня Мары Захаровны далековато. — Итак, что мы имеем?

Вопрос был риторический, и Фима молчала, не мешала бабуле думать, придерживая свои мысли на потом.

— Умного красивого Сильнейшего, которому дали задание приглядеться к землянам, так? — Фима кивнула. — Время у него поджимает, сколько осталось? Три недели всего, чуть меньше?

Фима опять кивнула, внимательно слушая рассуждения опытной женщины.

— Значит, чтобы выполнить поручение, у него есть только одна возможность — спровоцировать землян. Что он успешно и делает.

— Это я и так поняла. Почему я? Зачем? Он же специально стравливает меня с ребятами. Выделил, отделил. Я даже боюсь предположить, что обо мне думают ребята.

— Тоже, кстати, интересный вопрос. Что за ребята были выбраны для вашего полёта? По твоим рассказам и тому видео, что они выкладывают, детсад «Ромашка» на выезде. Достойные единицы. И это наши будущие политики?

— Сама не понимаю. Могу объяснить Мантьяна, Железнова, Адамса, ну ещё Ли, Ласкова, они круглые отличники и увлечены учёбой, а остальные просто мажоры, которых родители запихнули в престижное заведение.

Бабуля потянулась за заварочным чайником, лиф платья туго обтянул её грудь, и Фима отвела взгляд, чтобы не пялиться на женские прелести.

— Вот-вот, — согласилась с ней баба Мара, усаживаясь на место. — Вроде ответственная поездка, а тут просто одно разочарование. Одна ты у меня молодец, вон как зацепила атландийца, теперь спецслужбы от тебя не отстанут, пока не поймут почему именно ты.

— Ой, не напоминай, поэтому и звоню. Лучше докопаться самим до правды, чем потом мучиться на проверках и допросах.

Серафима с тоской выдохнула, обняла колени руками, глядя, как бабуля размешивает ложкой сахар. Она всё делала по старинке, словно на дворе и не двадцать пятый век.

— Я отца предупрежу, не расстраивайся. Мы тебя в обиду не дадим. Знаешь же, моя хорошая, мы тоже не пальцем деланные.

— Бабуля, — страдальчески простонала Серафима, не желая слушать жаргонный сленг родственницы.

— Что опять бабуля? — не слушала её баба Мара. — У меня знаешь, кто в любовниках ходил? Ого-го кто! Так что пора ему по счетам платить.

— Прибереги для другого раза. Думаю, сами справимся.

— А и справимся, чего не справиться. Ты, главное, атландийца раскуси, порыскай в архивчиках, дело на него заведи. Важна любая информация. А уж как ею распорядиться, мы потом придумаем.

Фима моргнула, так как ей вспомнился эпизод с участием Сильнейшего. Он тоже считал, что важна любая информация. А по всему получалось, что права бабуля, Ход провоцирует. Она его тоже. Он же сказал, что все разговоры подслушивает система и проверяет, значит, хозяин дома уже в курсе, что о нём ведётся речь, должен знать, иначе провокация провалится.

— Мне порой кажется, что он конченый эгоист, а потом как сказанёт такое, что понимаешь, как он одинок. Аж жалко становится. У них же всё по-другому, не так, как у нас. Поддерживают друг друга очень холодно, любое проявление чувств цедят по чайной ложке. Анита говорит, что у них союзы по любви. Представляешь?

— Нет, — честно отозвалась баба Мара. — Всё равно должен быть расчёт. Женщина ищет в мужчине защитника, добытчика, чтобы мог содержать и жену, и детей, дать лучшее образование, записать в лучшую поликлинику. А мужчинам нужно чувство превосходства, порой обожания. Они, как павлины, распускают хвосты и готовы для своей женщины на всё, даже если она не красивая и не умная. Тут самовлюблённость играет большую роль, даже у лузеров.

— У кого? — переспросила Фима, ловя новое слово.

— Забудь, — тут же отмахнулась баба Мара. — Итак, итог? Что будешь делать? Или ничего не будешь делать?

— А ты бы что сделала?

— Взяла бы от жизни всё, моя хорошая. Я этим, собственно, и занимаюсь.

— А я боюсь, что всего того, что может мне дать атландиец, я не переживу. Это слишком много, бабуль.

— Да уж, много только денег не бывает, это точно. Раз так, тогда покупай билет и лети домой.

— И провалить защиту диплома?

— Я тебя умоляю, — возвела свои серые очи к потолку баба Мара. — Да Эрнест Адамович тебе такую справку состряпает, что сами атландийцы тебя на первом же рейсе домой отправят с почестями!