Анна Гаврилова - Путь долга и любви (СИ)
В этот момент казалось - держаться в рамках будет легко, но…
Младший принц мелочиться не стал, он показывал всё! Залы, переходы, галереи. Фрески, колонны, тонкий декор и позолоту. Картины, скульптуры, мозаики... в общем действительно всё! Всё то, чего я не замечала, потому что моё внимание было отдано одному единственному человеку - Теридану-Кирстену из рода Донтор.
Малочисленные придворные и редкие стражники взирали на нашу троицу большими глазами. Все встречные неизменно сбивались с шага, холёные лица вытягивались. Те, кому хватало смелости поприветствовать их высочество и дам, одна из которых состояла с королевской семьей в прямом родстве, непременно начинали заикаться.
Мы, как люди воспитанные, делали вид, будто всё в порядке, будто нас ничуть не заботит происходящее. Впрочем, реакция благородных и родовитых действительно не волновала. Разве что госпожу Венту, которой выпало несчастье следить за соблюдением приличий.
Кирстен болтал без умолку. Рассказывал об убранстве, об архитекторах и мастерах, которые трудились над тем или иным залом, о важных исторических событиях, которые происходили в этих стенах. Лишь когда младший принц, в который раз перепутал веанский стиль в декоре малой обеденной залы с буарнским, а после назвал фреску работы мастера Кулинта картиной кисти мастера Жоарна, я начала догадываться: половина из того, о чём рассказывает мой синеглазый кошмар - враки.
Он просто сочиняет! Просто придумывает! И... веселит заодно.
О Всевышний! Ну конечно! Откуда принцу, горячо увлеченному магией, знать все про эти архитектурные фитюлички и финтифлюшки? С тем же успехом можно ожидать от Кирстена знания истории женской моды и современных тенденций во флористике.
Зато теперь ясно, почему придворные столь дружно таращат глаза и спотыкаются. Им, как ни кому бы то ни было известно, что младший принц человек не публичный. И во дворце этом раз в сотню лет бывает. Он последний, кто мог бы провести эту экскурсию!
- А вот этот зал, выполненный в старом, как его называют, имперском стиле, в действительности чистая аллегория. - Бодро вещал Кирстен. - Мастер Хортье, который выступал главным декоратором помещения, известный символист, и в этой работе, по признаниям самого мастера, он пытался выразить нежность чувств. Видите во-он кружочки под потолком? Они символизируют воздушные поцелуи. А во-он те, что у нижнего плинтуса...
- Терри! - перебила госпожа Вента возмущённо. И уже спокойнее, но не менее строго: - Ваше высочество, я думаю, это крайне интересно, но не существенно.
И так каждый раз!
К концу экскурсии, которая была довольно долгой, но пролетела как один миг, подобные стычки бабушки и внука стали случаться с частотой один объект любопытства - одна стычка. Я же всю дорогу мечтала о веере! Огромном! Потому что прятать улыбку было невероятно трудно. Шторм, зародившийся в сердце, когда онемевший от встречи боевик касался губами моих пальчиков, нарастал... Девятый вал был ближе, нежели хотелось.
- Теридан, вы самый несносный молодой человек из всех, каких мне когда-либо доводилось встречать! – выпалила графиня, когда Кирн в очередной раз о символизме заговорил.
Старушка была действительно сердита и сильно напоминала расхорохорившегося воробья. Кирстен ответил на выпад госпожи Венты поклоном и шальной улыбкой, а моя компаньонка окончательно разозлилась.
- Думаю, нам лучше найти другого провожатого, - сказала графиня строго. Бросила быстрый взгляд на меня. В глазах пожилой леди отчётливо читалось: не смей перечить Эмелис!
- Думаю, у вас слишком доброе сердце, чтобы поступить со мной столь сурово, - отозвался принц. И улыбка на его губах вспыхнула такая, что...
В общем, зря он вот так улыбнулся. Очень зря! Потому что королевская тёща окончательно выдержку утратила, взвизгнула на полдворца:
- Да оно у меня каменное!
Графиня, конечно, туг же осеклась и сделала вид, будто молчала последние лет сто, но было поздно. Малый зал, в котором состоялся этот разговор, примыкал холлу, в котором отирались чиновники, мечтавшие встретиться то ли с Вонгардом, то ли с Кристоном, то ли с кем-то из особо важных министров. И на крик госпожи Венты повернулись все. Вообще все!
- Бабуль, заметь, мы с Эмелис ни разу не сорвались, - поддел старушку Терри, а я вдруг поняла... это месть! Банальная месть за все те шпильки и остроты, которыми сыпала графиня прежде. Ну или за то, что проболталась Вонгарду о засаде, которую на нас у её замка устроили.
И хотя ситуация была не слишком красивой, я не могла не хнхикнуть.
Королевская тёща мыслила в том же направлении. Но вместо того, чтобы обидеться на внука, повернулась ко мне и сказала:
- Ты не хихикай, ты запоминай! Твой будущий муж, как не трудно догадать относится к тому типу мужчин, пилить которых себе дороже!
Я не выдержала и рассмеялась в голос. Я, в общем-то, и не собиралась его «пилить».
- Прогулка закончена, - отчеканила Вента.
Компаньонка развернулась, сделала шаг к арочному проёму - тому, что уводил в соседний, совершенно пустой зал. И мы с синеглазым высочеством даже собирались последовать её примеру, но со стороны заполненного чиновниками холла прозвучало:
- Госпожа Эмелис, подождите!
Я невольно вздрогнула и споткнулась, и как-то не сразу заметила, что их высочество плавно перетёк в сторону, полностью загородив от того, кто отделился от толпы и устремился навстречу.
Много позже, вечером, нежась в объятиях самого лучшего мужчины во всех семи мирах, я выведала причины этого поступка: у Теридапа-Кирстена из рода Донтор просто сдали нервы. Да, события последних дней были предельно болезненными не только меня, но и для Кира - правда, в этом боевик сознаваться уже не стал, отшутился.
Зато там, в малом зале, я искренне недоумевала. Ведь к нам шагал не абы-кто, а глава дурборского магического Ордена, господин Лаун! Узнать его было проще простого: во-первых, никто кроме архимагов белоснежные хламиды не носит; во-вторых, я не раз портреты Лауна в газетах видела; в-третьих, о нём в учебниках по истории магии писали. Совсем чуть-чуть, но всё-таки.
Он был высок и худощав, точь-в-точь как архимаг нашего, верилийского Ордена Центрус. Центрус в своё время шутил, что подобное телосложение и ранняя старость из числа профессиональных заболеваний. Мол, работа все соки выжимает. Правда сам Центрус был далеко не стар, равно как и его дурборский коллега...
- Госпожа Эмелис, - вновь позвал Лаун, приблизившись. На Терри, который всё-таки отступил, позволяя главному магу Дурбора увидеть гостью, глянул насмешливо. - Госпожа Эмелис‚ мы не представлены, но вы простите мне бестактность, верно?
