Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Арнаутова Дана Твиллайт

‑ Вы очень великодушны, ваше величество, – сказал он, с трудом шевеля отвратительно пересохшим языком. ‑ Право, я не заслуживаю такой милости.

‑ Это мне решать, – так же равнодушно бросил король. ‑ Милорды Совет, я надеюсь, вы тоже должным образом благодарны лорду Бастельеро?

Шепотки стали громче и налились уверенностью. Один за другим лорды изъявляли уверенность в огромных заслугах протектора, восхищение справедливостью его величества, радость за Дорвенант, который теперь расцветет, и что там еще положено… Грегора замутило.

К счастью, большая часть Совета все‑таки промолчала. Эддерли, Кастельмаро, Райнгартены… Те, кто был более осведомлен о положении дел или слишком умен, чтобы плясать в этом омерзительном балаганном представлении.

‑ Я надеюсь, лорд Бастельеро не поставит нам в вину, что праздник и бал в его честь будут даны позже, – добил его король с такой смертоносной точностью, что Грегор даже через ненависть опять преисполнился восхищением. ‑ После траура…

«Я никогда не дам тебе забыть, – говорили ледяные голубые глаза, от взгляда которых Грегора зазнобило, и он снова поклонился, ища спасения в этикете. ‑ Ни тот бал в честь победы, ни все, что случилось потом, ни визит к Вальдеронам, ни эти проклятые пять лет, ни решение принести меня в жертву… Великодушие, справедливость и благодарность ‑ вот моя кара и месть. И мы оба это знаем».

‑ Садитесь, милорд, – сказал король, и в зале снова стало тихо. Грегор, не чуя под собой ног, почти рухнул в кресло. ‑ Господа Совет, второй вопрос, о котором пойдет речь, это судьба лорда Саграсса, красного мага, который невольно способствовал заговору барготопоклонников. Именно невольно, как я убедился, изучив обстоятельства дела и выслушав доклад лорда Фарелла.

Итлиец все так же молча поклонился, только этим отличаясь от статуи.

‑ Как вам всем известно, – размеренно продолжил король, – я не могу отменить приговор лорду Саграссу, да и не собираюсь это делать. Однако убежден, что его следует смягчить, поскольку Саграсс выполнял приказание своего начальника, не зная, что тот преступник. Кроме того, часть вины Лионель Саграсс искупил, защищая Академию от демонов. Насколько мне известно, он проявил верность клятвам мага и был ранен, спасая адептов. Учитывая все это, я принял решение смягчить его участь и заменить смертную казнь каторгой.

Слово упало в полной тишине, и Грегор услышал, как по залу прокатились вздохи, а потом увидел, как изменились лица. Кто‑то смотрел торжествующе, кто‑то ‑ сочувственно…

‑ Ваше величество!

Кастельмаро вскочил, но король осадил его резким приказом:

‑ Сядьте, милорд, я не договорил.

«Каторга, – в бессильном ужасе повторил про себя Грегор. ‑ Дворянину?! Магу с выжженным даром?! Если повезет, Лионеля там просто убьют, если нет… Умирать в лапах отребья он будет медленно, позорно, мучительно… И это милость?! Я глупец, мне следовало проклясть Саграсса, пока была возможность . »

‑ Сегодня утром я подписал указ о назначении лорда Фарелла постоянным королевским следователем с почетным титулом «Рука короля», – невозмутимо сообщил этот самый король. ‑ Лорду Фареллу вменяется в обязанность создать тайную службу для расследования любых преступлений, совершенных нашими подданными. Существованию службы лорда‑канцлера это не противоречит, напротив, я рассчитываю, что эти службы будут помогать друг другу, как добрые верные братья. Лорд Фарелл получает соответствующие полномочия и будет отчитываться лично мне. ‑ Он обвел взглядом ошеломленно молчащих от такой новости лордов и добавил: – Поскольку лорду Фареллу необходимы обученные люди, Лионель Саграсс передается в его ведомство для отбывания каторги в качестве боевого мага. Срок его службы ‑ двадцать пять лет, как и положено для каторжных работ. Если Саграсс проживет это время, честно и старательно исполняя обязанности, ему будет возвращено право покинуть службу и распоряжаться собственной жизнью.

‑ Но как же… каторга ‑ здесь? В Дорвенне? ‑ пораженно произнес Дортмундер, кажется.

Грегор в ту сторону не смотрел, вглядываясь в лицо короля. Спокойное, лучащееся уверенностью в собственной правоте и какой‑то хищной удовлетворенностью.

‑ И что? ‑ поднял король брови. ‑ Я не видел в законе точного указания, где именно следует отбывать каторгу. Служба лорда Фарелла безусловно будет связана с большим риском. Пусть лучше рискует осужденный преступник.

‑ А его титул? ‑ не унимался Дортмундер. ‑ Он же дворянин! Осужденный лишается титула и всех прав.

‑ Лионель Саграсс является опекуном двух малолетних братьев, – сухо сказал король. ‑ Поскольку глава их рода не выполняет обязанности мужчины должным образом, младший лорд Саграсс больше десяти лет полностью содержит братьев и мать. Если мы лишим его прав, кто возьмет на себя ответственность за судьбу этих несчастных? Вы, милорд? Нет уж, пусть и дальше занимается этим. К тому же, насколько я понимаю, полный орденский маг не может не быть дворянином, это закон.

‑ Это закон! ‑ одновременно подтвердили Эддерли и Райнгартен, а Кастельмаро озабоченно добавил: – Ваше величество, но это значит, что Саграссу не выжгут магический дар?

По залу снова пролетели шепотки…

‑ Выжечь дар?! ‑ изумился король. ‑ Милорд, вы это всерьез? Ваш Орден двенадцать лет учил этого человека! В стране отчаянно не хватает магов! А мы будем выжигать дар сильному опытному боевику?! И для чего он тогда нужен в службе лорда Фарелла? Нет уж, пусть отрабатывает магом, причем изо всех сил. Каторга есть каторга!

‑ Благодарю, ваше величество! ‑ с чувством сказал Эддерли и добавил со смирением, которое вряд ли кого‑то обмануло: – Ваше справедливое решение послужит всем должным уроком.

«Справедливое решение… – У Грегора окончательно упал с души камень размером с башню Архимага. ‑ Каторга в столице, под началом этого итлийского пройдохи, но с сохранением титула и дара! Боги, да он же помиловал Саграсса, не нарушив букву закона! И… только полный безумец осмелится воспротивиться этому сейчас. Ведь секиры‑то и вправду две… Не понимаю! Ничего не понимаю! Дать дворянство псу ‑ и тут же накинуть узду на все Три Дюжины разом!»

‑ Желаете обсудить еще какой‑то вопрос, ваше величество? ‑ подсказал Аранвен.

‑ Непременно желаю, – согласился король и со вздохом заключил: – Но не сегодня. Через неделю состоится Совет, на котором обязаны присутствовать все главы Трех Дюжин. Это приказ, милорды. Я жду каждого. Больного, престарелого, попавшего в опалу… С многочисленными наследниками за неделю разберемся, я думаю! Те, кто служит в армии или за границей, должны получить отпуск, милорд Аранвен, проследите.

‑ Да, ваше величество, – поклонился канцлер.

‑ А вас, милорды Совет, я больше не задерживаю, – закончил король и вдруг встал: – Фарелл, идемте.

Не обращая больше внимания на поспешно вскакивающих лордов, он вышел так же стремительно, как вошел. Итлиец, торопливо поклонившись, выскочил следом. Аранвен оглядел растерянную толпу в которую превратилась высшая аристократия королевства, и тонкая удовлетворенная улыбка мелькнула на губах канцлера, затем он тоже склонил голову и ушел прежде, чем его успели остановить.

«И это только первый Совет? ‑ в смятении подумал Грегор. ‑ Благие Семеро, но я… Я оправдан?! Полностью оправдан и даже в милости! Я могу сделать предложение Айлин! Сегодня! Сейчас же! Нет, нужно съездить к ее брату, раз он вернулся. Руки благородной девицы просят у главы рода, Айлин больше не придется обижаться на мою неучтивость. А потом… потом я признаюсь ей и скажу все, о чем так долго молчал!»

Со всех сторон сыпались поздравления, и Грегор даже допускал, что некоторые были искренними. От Эддерли, например. От Кастельмаро и Мэрли… Нетерпеливо поблагодарив всех, он бросился прочь из зала, пробежал по дворцу, торопясь, как мальчишка, и не обращая внимания на вал катящихся перед ним и вокруг него разговоров. Выскочил на улицу и буквально прыгнул в экипаж, велев гнать к особняку Ревенгаров.