Безумные Альфы - Ленор Роузвуд
Лицо Виски становится ещё краснее.
— Это не так, — настаивает он, но голос предательски дрожит. — Я уважаю Чуму, вот и всё. Он умный, он опытный...
— Он опасный, — мурлычет Валек. — Признайся, именно это тебя и заводит. Острые ощущения. Игра с огнём.
Виски уже настолько красный, что я почти ожидаю, что у него сейчас пар из ушей пойдёт.
— Да твою мать, Валек, да отъебись ты уже!
— О, а мы только к самому интересному подошли, — тянет Валек, глаза сверкают злым удовольствием. — Скажи-ка… когда он проверяет тебе простату, он использует палец или член?
— Я, блядь, клянусь, я тебя сейчас...
— Что? — дразнит Валек. — Побежишь плакаться Доктору-Папочке? Уверен, он с радостью тебя утешит.
Моя голова мечется между ними, будто я смотрю какой-то извращённый теннисный матч. Что за херня тут вообще происходит?
Валек вдруг переводит взгляд на меня.
— А ты что скажешь, маленькая омега? — спрашивает он с усмешкой. — Как тебе всё это?
Я моргаю, застигнутая врасплох.
— Всё это — это что?
Он лениво взмахивает рукой в сторону Виски.
— Ну… насчёт того, что у двух твоих альф есть, скажем так… побочное соглашение?
Я хмурюсь, искренне не понимая.
— О чём ты вообще говоришь?
Брови Валека взлетают в показном изумлении.
— О боже, только не говори, что ты не в курсе? — Он наклоняется вперёд, понижая голос до заговорщического шёпота. — Видишь ли, когда два альфы очень сильно любят друг друга...
— Заткнись нахуй, Валек! — рычит Виски, угрожающе делая шаг вперёд.
Но Валек лишь смеётся — явно наслаждается происходящим.
— Что такое, здоровяк? Боишься, что наша маленькая омега вдруг приревнует?
Я качаю головой, пытаясь осмыслить происходящее.
— Я не… альфы не могут… — фраза обрывается, я даже не знаю, как её закончить.
— Дай угадаю, — давит Валек. — Тебе сказали, что альфы спариваются только с омегами? Что всё сводится к размножению и продолжению рода? — Он ухмыляется. — Альфы трахают друг друга. И бет тоже. А некоторые даже предпочитают именно так.
У меня отвисает челюсть.
— Но… это невозможно. Феромоны… — Я смотрю на Виски, но он лишь пусто пялится на Валека.
Улыбка Валека становится шире.
— О, поверь, возможно. Более того, я с радостью устрою тебе практическую демонстрацию.
Он спрыгивает с ящика — всё ещё слегка шатаясь после вполне заслуженного удара по голове — и, покачиваясь, направляется к Виски.
— Ты что, блядь, делаешь, брат? — рявкает Виски, быстро отступая. Его спина упирается в стену, глаза расширяются от растерянности.
— Да ладно тебе, Виски, — мурлычет Валек, упирая ладонь в стену рядом с его головой. — Не нужно стесняться.
Я быстро моргаю, пытаясь переварить увиденное. Всё, что я думала знаю об альфах и омегах, рассыпается прямо на глазах.
Виски судорожно сглатывает, кадык дёргается.
— Валек, ну… это же не...
— Не что? — тянет Валек, наклоняясь ещё ближе, так что между их лицами остаётся всего пару сантиметров. Я улавливаю едва заметную дрожь, пробегающую по телу Виски. — Неестественно? — Он отстраняется, впиваясь в Виски хищной ухмылкой. — А ведь тебе это кажется естественным, правда? Хотеть и омег, и альф?
Зрачки Виски расширены, а по шее ползёт румянец, совсем не от смущения.
— Я… Валек, я не…
— Да? — мягко подталкивает Валек, его пальцы скользят под рубашку Виски, касаясь голой кожи. Бёдра Виски дёргаются вперёд сами собой, с губ срывается низкий стон, живот напрягается под прикосновением.
— Блядь, — выдыхает он.
Валек тихо смеётся — тёмно, насыщенно.
— Вот именно.
Щёки у меня горят, но я не могу отвести взгляд.
Я не хочу отводить взгляд.
Жар скапливается внизу живота, когда я вижу, как рука Валека опускается ниже, играя с поясом штанов Виски и его тактическим ремнём. Дыхание большого альфы сбивается, становится коротким и резким, грудь вздымается и опускается, но он не делает ни малейшей попытки остановить Валека.
— Валек, — хрипит Виски, когда костяшки пальцев задевают его живот. — Нам не стои...
Но его бёдра снова подаются вперёд, требуя большего. С губ срывается глухой стон — и этот звук ударяет по мне электрическим разрядом.
— Блядь…
Я прикусываю губу.
Валек смеётся снова — густо, темно.
— Видишь? Вот чему вас не учат. Альфы — не просто безмозглые машины для размножения. Мы не рабы биологии больше, чем ты. — Он отступает, отпуская Виски. Тот выдыхает разочарованно. Валек лишь усмехается. — Зато мы знаем, как устроить хорошее шоу.
И вот так — всё обрывается.
Виски моргает, выглядит ошарашенным и откровенно злым.
— Какого хрена, чувак?
Валек пожимает плечами без капли раскаяния.
— Просто дал нашей омеге немного сексуального образования.
Виски проводит рукой по влажным волосам, лицо всё ещё пылает.
— Ты конченый мудак, ты в курсе?
— Мне это уже говорили, — весело отвечает Валек. — Но я с радостью устрою для нашей омеги более… практическую демонстрацию, если ты настаиваешь. — Он прищуривается. — Или, конечно, ты можешь сам поставить шоу с Чумой.
Я судорожно сглатываю, надеясь, что по мне не видно, что мне немного хочется это увидеть.
Виски сверлит Валека взглядом, челюсть сжата.
— Я не знал, что тебя тянет к другим альфам. Или вообще к мужикам.
Губы Валека растягиваются в порочной улыбке.
— О нет. Вовсе нет. — Он склоняет голову. — Но если нашей маленькой омеге это нравится… и мне не придётся тебя трогать…
Он с характерным клац выщёлкивает нож из ножен на бедре — Виски дёргается. Но Валек лишь задумчиво разглядывает лезвие.
— Хотя… пожалуй, пистолет будет безопаснее.
— Держись, блядь, подальше от моей жопы, братан! — рявкает Виски, и голос у него предательски срывается.
Валек мурлычет:
— Такая хрупкая маскулинность.
— Чувак, ты только что угрожал засунуть мне оружие в задницу!
Валек убирает нож и лениво плюхается в кресло-реклайнер, его длинные конечности небрежно свешиваются через подлокотники.
— Я ни слова не говорил про твою жопу, братан. Это всё ты, чувак. Сын ебучий, ты вообще когда-нибудь говоришь про что-то другое?
— А куда ещё, блядь, их засовывать?! — возмущается Виски.
— В разные места, — лаконично отвечает Валек.
— Я скажу Чуме, чтоб он тебя кастрировал, когда будет проверять тебе мозги на повреждения, — бормочет Виски, направляясь к мини-холодильнику. Он открывает банку пива, почти всю залпом выпивает, а остатки выливает себе на голову, будто это должно его охладить.
Валек хрипло смеётся.
Я сползаю по стене, внезапно ощущая слабость в ногах. Что, чёрт возьми, только что произошло? Сердце колотится, кожа будто стала слишком тесной, а между бёдер ноет настойчивая тяжесть, которую я отчаянно пытаюсь игнорировать.
