Мой азиатский принц 3 - Ива Лебедева

— Лучше перебдеть, чем недобдеть, — серьезно ответил брат Вея.

— Линьяо-гэ, ну ты как скажешь!

— Тебе же лучше оказаться сразу рядом с братом, чтобы первым узнать о его состоянии, а не бегать потом отдельно, еще и объясняясь на бегу с родителями.

— Вот гуй! Я и забыл… уже едут, да? — Голос скорпиончика тут же потерял весь задор и энтузиазм.

— Твой отец вместе с нашим будет здесь минуты через три.

— Вот же… все, я лег! Можно мне укол снотворного? А то с моими предками никаких нервов же не хватит. Им плевать будет на наше состояние, опять решат, что репутацию подмочили. Особенно Хэпин. Ему тоже чего позабористей вколите, пусть хоть сутки проспит!

Добрые доктора не отказали. Но об этом мы с Вейшенгом узнали только на следующий день.

Глава 42

Вейшенг

Кажется, я никогда в жизни так не боялся. Даже в тот раз, во время покушения с огнестрелом, когда Кристи таяла, уходила от меня в темноту и оставляла одного, страх не был таким всеобъемлющим.

Спасибо пулям: собственные боль и кровь послужили хорошей анестезией. Парадокс? Как посмотреть…

Но сегодня, когда тонкое сильное тело в моих руках резко обмякло, буквально закрыв собой от удара шокером, во мне будто что-то взорвалось.

Я толком и не помню, как с бешеным воплем затащил через перила и Кирэн, и Хэпина. Как уронил немаленького кузена на пол, сверху бережно пристроив девушку. Как развернулся лицом к уже поверженному врагу, которого готовился убивать.

Даже Бияна со сломанной о чужой затылок шваброй вспоминаю с трудом, сквозь почти непрозрачный красноватый туман ярости. Ему, кажется, очень повезло, что я его узнал и не кинулся. Зато упавшему убийце с ходу досталось ногой в челюсть. Тяжелым ботинком с металлическими вставками.

Да, я ударил лежачего и ни о чем не жалею! Семья У ни гроша не заплатит за раздробленные зубы и прочие кости этой сволочи, пусть теперь питается через трубочку хоть всю оставшуюся жизнь! Он посмел прикоснуться к моей Кристи! Посмел пытаться убить моего кузена! И мне плевать, какие у твари были мотивы. Пусть радуется, что жив остался!

Дальше вообще не помню, но, кажется, помощь наконец подоспела. Мать их! Везде своих людей расставили, а где надо — пришлось ждать и рисковать самим! Опять пострадала Кристи! Уже третий! Третий раз!

Кажется, сразу стало тесно. Кажется, меня подхватили под руки. Кажется, где-то рядом слышались голоса Линьяо и Сюэ Итиля. Сил как-то на это реагировать уже не было. Даже ругаться. Накатило дикое истощение. И моральное, и физическое.

Я начал четко осознавать себя и окружающее уже внизу, возле машины скорой медицинской помощи, куда как раз грузили носилки с Кирэн. Она так и не пришла в себя.

И это было страшнее всего. Потому что удар шокером не должен был так на нее подействовать! Ее… ее же только в руку ударили! Неужели шокер был таким мощным? Сердце не выдержало? Или что⁈ Еще и врачи вокруг суетились как-то… неправильно. А лицо у главы безопасности семьи Сюэ было слишком растерянным и испуганным. Будто случилось что-то очень плохое.

Меня накрыло таким ужасом, что сквозь него даже не сразу пробилось самое страшное слово: кома.

Кома, из которой она только недавно вышла. Кома, от которой можно вообще не проснуться.

Нет!

Кирэн!

О Будда, другие боги, да хоть демоны и о́ни! Верните ее! Я все что угодно за это отдам! Я не могу опять ее потерять! Только не это!

Не знаю, кто меня услышал, боги или сама Кирэн. Но она открыла глаза. Как раз в тот момент, когда я уже почти потерял последнюю надежду. И сказала…

Ха-ха-ха-ха! Эти ее кубики! Опять, как в первый раз. С ней каждый раз как первый! Я не знал, что сказать в ответ, как отреагировать. Смеяться или плакать?

— Кристи⁈

Что там было дальше? Куда нас повезли? Какая разница. Главное, что она открыла глаза и позволила себя обнять, а еще шепотом спрашивала, спрашивала… и сама отвечала!

— Ты же тоже это помнишь, да? Как я была призраком? Мне не померещилось, это был не предсмертный бред? — едва слышно шептала она мне на ухо.

— Помню. Не бред. — Я верил и не верил, плавясь в ее крепких объятиях одновременно от счастья и от тревоги.

— А скажи тогда, как я с нашей мамой познакомилась.

— Ты меня проверяешь? — Я поцеловал ее в уголок рта, чуть отодвинулся и улыбнулся, чувствуя, как дрожат губы.

— Скорее себя.

— Я спал. А ты вместо меня рванула утешать матушку. И одним этим действием нейтрализовала зарождающийся скандал. Это если ты имеешь в виду именно знакомство со взаимодействием. А если первый визуальный контакт, то подозреваю, что ты видела мою мать в самое первое утро после нашего общего пробуждения. Когда я проснулся оттого, что половина тела онемела, — расписывал я все как можно более подробно.

— Это когда она в бассейне ругалась, да? — Кирэн выглядела так, будто воспоминания прилетали к ней яркими фрагментами.

— Да, — кивнул я, пытаясь пристроить свою голову на кушетке рядом с ее головой.

— А помнишь, как мы за Бабайкой поехали?

— Помню.

— А потом ночью… эм. Слушай. Получается, у нас уже была брачная ночь? — воскликнула она чуть громче, отчего доктор рядом бросил вопросительный взгляд.

— Кристи! — укоризненно прошептал я.

— А что «Кристи»? Двадцать два года уже… Нет, тридцать… тьфу ты. Слушай, я теперь даже не знаю, сколько мне лет! И как вообще теперь эти годы считать? Ментально, получается, я теперь пенсионерка! — притворно ужаснулась она.

— То есть ты вообще все вспомнила? И как была Кирэн до комы тоже⁈

— Ага. Вспомнила… Ты не представляешь, какая у меня в голове каша!

— Почему, вполне представляю, — тихо засмеялся я. — Примерно такая же, какую ты в моей заварила. Пенсионерка… чудовище ты, а не пенсионерка! Мое самое любимое чудовище.

— Чудовище от слова «чудо»?

— Именно. Иначе чем чудом нашу встречу не назовешь.

— Наплевать. — Кристи внезапно дернулась, потянулась ко мне и прижалась чуть ли не всем телом. — Хоть чудом, хоть чудовищем. Главное, я с тобой! Я без тебя не могу…

— Молодой человек, — внезапно прервал нас врач хриплым покашливанием. — Может, вам с девушкой тоже принять по успокоительному? Вы не подумайте, я не против романтических отношений и понимаю, что стресс толкает на некоторые безумства. Но вам не кажется, что свидетелям может быть слегка неловко? И поверьте моему опыту, еще более неловко