Проклятие императора - Светлана Ершова
Грудную клетку будто сдавливал стальной обруч, обжигая лёгкие болью, мне даже дышать с ней одним воздухом казалось нестерпимой пыткой. Я уже раз пятьдесят пожалел, что приковал супругу к себе и безумно завидовал стражникам, сопровождающим нас верхом. Хотел бы и я сейчас ударить вороного пятками, пуская в галоп, и подставить лицо под удары ветра. Так нет, как идиот сижу рядом с предательницей, вывернувшей мою душу на изнанку.
Что я чувствую к ней сейчас? Я и себе объяснить не смогу! Ненавижу? Вряд ли... Просто ужасно бесит, что притяжение к ней не умерло, когда я узнал о том, что она хотела меня убить. Я не могу бросить её в темницу, прогнать, казнить... Представить, что её нет в моей жизни – не могу! И эта зависимость злит! Она предала, обокрала, хладнокровно планировала убийство, а я как телёнок от вида синяков на смуглой коже слюни пускаю и залечиваю раны. Ну не придурок? Ещё какой!
Мало того что, когда увидел, как тьма исправляет последствия моего грубого обращения с Гаримой во время секса, почувствовал себя мерзким чудовищем, так ещё и выгнав Рида из спальни жены, посмотрев на спящую девушку... укрыл её одеялом! Я не хотел причинять этой лживой гадине боли. Нуу... если только словами.
Сам не знаю, что со мной творится. Вчера накачался до невменяемости, надеясь избавиться от чувств и мыслей, а на деле – не успел лечь в кровать, как перед глазами возникла доверчиво выпяченная попка и манящие нежные складочки.
И зачем я это вспомнил? В брюках сразу стало тесно, а от мысли, что всё равно хочу свою неблагодарную жёнушку, от гнева перед глазами замелькали красные круги. А почему, собственно, только я должен страдать? Пусть ей тоже будет хреново!
Откинувшись, положил на спинку сиденья руку и, склонившись к уху супруги, почти касаясь его губами, прошептал:
– О чём задумалась?
Вздрогнув, она повернулась, посмотрев на меня изумлёнными глазами, на дне которых плескался страх. Боится меня. Не знаю почему, но сейчас это доставляет какое-то болезненное удовольствие.
– Нет, мне неинтересно. Просто подумал: ехать нам далеко, может, займёмся чем-нибудь более приятным? – произнёс лениво и, заметив её непонимание, пояснил: – Сделаешь мне минет? У тебя это отлично получается.
Милое личико вспыхнуло неподдельным возмущением и, нахмурившись, Гарима выдохнула:
– Серьёзно?! Решил, что если будешь меня унижать, опуская на одну ступень со шлюхой, тебе станет легче? Фред, я понимаю, ты в ярости, и имеешь на это полное право, но оскорбляя таким образом меня, ты в первую очередь унижаешь сам себя! Жена шлюха – так себе повод для гордости.
Вот дрянь, отчитала, как мальчишку. Стало стыдно за свои слова. Немного.
– Но если ты настаиваешь... – с непроницаемым лицом она протянула руку к моей ширинке.
– Стоять! Не прикасайся ко мне! – рявкнул, отворачиваясь к окну, впрочем, успев заметить довольную улыбку.
Дальнейший путь прошёл в молчании, Гарима, всё так же пристально смотрела на сменяющиеся за окошком кареты пейзажи, а я по-прежнему бесился. И тот факт, что ещё придётся оправдываться перед отцом за наручники, только подливал масла в огонь. Это для других я император, а для герцога Крослиффа – сын, и реши он отвесить мне подзатыльник – отвесит непременно, начхав на все мои титулы и регалии.
Выйдя из экипажа у крыльца мрачного замка в готическом стиле, покосился на Гариму и… на Калиба, смотрящего на неё с искренним беспокойством, проверяя, не сделал ли я чего-нибудь собственной жене. Что-то такая забота с его стороны начинает напрягать. Он же не думает, что я не заметил, как друг со вчерашней ночи пытается встать между нами, защищая девчонку?! Вот откуда такое стремление опекать лживую бестию? Приглянулась? От этой мысли в голове перемкнуло от злости. Какая бы ни была, всё равно моя – не отдам!
Размашистым шагом поднялся на крыльцо, не обращая внимания, что супруге приходится бежать за мной следом. Пусть! Будет знать, как перед другим задницей крутить. Достаточно того, что дурака из меня сделала, сделать ещё и рогоносцем точно не позволю!
В холле стоял невыносимый гвалт, как бывает каждый раз, если собирается всё наше многочисленное семейство. При виде родных моё сердце словно оттаяло, и на лице расцвела улыбка.
– О, ваше императорское величество! Нам достаточно поклониться, или нужно упасть на колени? – ехидно поинтересовался Алекс.
– Тебе на колени, а все остальные могут просто поздороваться, – отбил я весело и, переведя взгляд на отца, спросил: – Пап, ты не против, что я не один? – и... выдернул спрятавшуюся за моей спиной смущённую супругу.
Все ошарашенно замолкли, изучая наручники на наших запястьях. Ни слова не говоря, отец кивнул и направился в столовую. Честно сказать, меня это насторожило. Думал, огребу не отходя от двери, но отец сдержался и сорвался только, когда я с показным спокойствием перецепил наручник со своей руки на спинку стула, приковывая Гариму уже к нему.
44
44
ФРЕДЕРИК.
После того как папенька стремительно покинул столовую, оставляя собравшихся сверлить нас с супругой изумлёнными взглядами, Алекс ехидно проинформировал:
– Брат, если ты решил, что, раз стал императором, тебе всё дозволено, мне придётся тебя разочаровать. Сейчас герцог Крослифф нервишки успокоит и уши тебе оторвёт!
Заметив, в каком ступоре жена смотрит на дверной проём, в котором скрылся отец, слова Алекса я проигнорировал. Это что за повышенное внимание? Неужели она в курсе, что седьмой кристалл хранится именно в этом доме?
– Что-то не так? – спросил, напряжённо вглядываясь в лицо Гаримы.
Склонившись ко мне и, будто не понимая, что все нас слышат, она прошептала:
– Это правда твой отец?
– И?
– Больше на близнеца похож! – выдохнула она поражённо, вызвав на моём лице улыбку.
Согласен, у нас с отцом действительно невероятное сходство. А с учётом продолжительности нашей жизни то, что возрастная грань стёрлась, это нормально, так почему она удивилась? Этот вопрос я и озвучил.
– Просто никогда не видела, чтобы дети были настолько похожи на родителей, – ответила она смущённо.
– Видимо, недостаточно,
