Яблоневый сад для мисс Лизы - Айлин Лин
– Маме нужно помедитировать? – как смогла, расшифровала я послание своего тотема.
– Р-ра! – качнула косматой головой медведица и пошла дальше. Я следом.
Вскорости лес расступился, и мы вышли на ту самую поляну, где росло моё древо жизни. Я мигом ощутила необыкновенное облегчение: я снова тут, я дома. Радость чистая, вдохновляющая, затопила сердце, я прошла к дубу и прижала ладони к шероховатой коре.
Чистая энергия плавно потекла внутрь меня, наполняя моё тело силой, прочищая мысли, даруя облегчение натруженным мышцам, ноющим суставам, затягивая мелкие царапины на руках.
– Спасибо! – прошептала я, села у мощных корней и прислонилась к тёплому стволу. – Почему родители Алекса и Ляны так поступили? – прошептала.
"Потому что испугались за детей, – прошелестело в осенней листве над головой. – И магия влияния затуманила их сознание".
– Хочешь сказать, что на семью Грожен воздействовали какой-то ворожбой? – ахнула я.
"Страх за близких вкупе с сильной магией толкнули родителей Алекса и Ляны сотворить зло. Не вини их, не по своей воле они так поступили".
Но Алекс молчал по своему решению, скрывал, когда мог бы сразу всё рассказать, поступи он так, и многое в наших отношениях могло бы быть иначе.
Глава 37
В Эви, на первый взгляд, ничего не изменилось: тихо, чисто, люди снуют туда-сюда по своим делам. Но вот на второй…
При въезде нас встретил отряд гвардейцев, в начищенных до блеска кожаных сапогах, и пуговицы даже в тусклом свете сияли, как будто золотые, лица вояк были суровые, глаза острые и ищущие. Я тут же напряглась: город явно готовится к обороне.
– Добрый день. С какой целью направляетесь в Эви? – низким голосом спросил старший из четвёрки.
– И вам светлого дня! – кивнул Жильбер, спокойно так, совсем не по-солдатски, хотя он служил, добродушно улыбнулся и ответил: – Везём леди Львовых по делам.
– Хозяек «Яблоневого сада»? – уточнил вояка, заставив меня удивлённо встрепенуться. – Доброго часа, леди! – вежливо поклонился. – Позвольте представиться, лейтенант Гарри Винтер, к вашим услугам. Наш капитан, граф Лео Барнс, велел доложить ему, ежели вы появитесь, и уточнить адрес, где именно вы остановитесь? – спросил, глядя на нас с мамой.
– Доброго. В доме семьи поверенного Чарльза Ройса, – ответила матушка.
– А как надолго? – уточнил мужчина, посмотрев на маму, хм-м, заинтересованно так, с огоньком.
Лейтенант был среднего роста, я бы дала ему лет пятьдесят, может, немного больше. Форма сидела на нём, как влитая, чистая, без единой лишней складочки; на кителе – значки и медали, свидетельствующие о служебных заслугах и участии в военных кампаниях. На голове фуражка, на ногах высокие сапоги, в которые были заправлены чёрные брюки. Прямая спина, широкие плечи, ни грамма жира видно не было. На обветренном загорелом лице выделялись глубокие морщины на лбу и вокруг глаз, и два белёсых шрама на виске. Короткие волосы с проседью и аккуратно подстриженные усы довершали симпатичную картину.
– Думаю, на пару дней, – после секундного замешательства и едва заметного румянца на щеках, сказала матушка.
Ой-ой-ой! Это что же такое тут происходит? Любовь с первого взгляда? Я едва сдержала весёлую улыбку.
– Благодарю, леди…
– Надежда, – склонила мама голову, как истинная аристократка, каждый день нечто подобное вытворяющая. Откуда только набралась?
Повозка тронулась, и мы продолжили путь. Я стрельнула в матушку многозначительным взглядом и получила ворчливое:
– Лиза, что с тобой? Так и косоглазие недолга заработать.
– Ма, ты как скажешь! – фыркнула я и задорно рассмеялась. – Понравился, да? Ну честно-о, – протянула я.
– Всё бы тебе веселиться, поганка, – матушка хоть и смутилась от моих слов, но тоже разулыбалась. – Интересный мужчина, чего скрывать. Только годы мои не те, такими вещами уже поздно увлекаться.
– Любви все возрасты покорны, – Ляна тоже улыбалась, но сдержаннее меня, чтобы ненароком не задеть матушку.
– Ой, девочки! – отмахнулась мама, и на том разговор продолжать не стали.
Чета Ройсов ждала нас на крыльце.
– А мы снова тут как тут, – мне было неловко опять стеснять этих замечательных людей. – Но на сей раз не с пустыми руками! – и торжественно вынула из недр корзинки бутылку.
– Ой, это то, о чём я думаю?! – ахнула Грета, подхватывая сосуд и всматриваясь на просвет в золотистую жидкость. – Нектар по рецепту господина Львова?
– Да, – кивнула я. – Поставьте в тень, в прохладное место. Ему ещё надо дней десять настояться, потом можно понемногу употреблять, для придания сил, при признаках простуды. Дозировки все написаны вот тут, – вынула лист бумаги и положила на стол. – Не рекомендую пить много и часто, есть побочки. Это всё же лекарство.
– Вы даже не представляете, насколько настойка дедушки Вани бесценна, – женщина прижала к груди наш подарок и, извинившись, исчезла в глубине дома.
– Простите, Чарльз, а сколько вам лет? – вдруг уточнила мама, понизив голос. Мы сидели на кухне, перед нами стояли чашки с медово-ягодным взваром, пироги с капустой и блины с творогом.
– Нам обоим по сорок пять, – удивился мужчина вопросу.
– И снова прощу прощения за бестактность. У вас есть дети?
Лицо поверенного потемнело, лёгкая грусть коснулась его добрых карих глаз.
– Были, близнецы. Но их унесла лихорадка. Грета тоже тяжело переболела, едва выкарабкалась, но снова зачать так и не смогла. А потом мы постарели.
Помолчали, мама открыла было рот, чтобы что-то сказать, как вдруг передумала. Ближе к вечеру она уединилась с Гретой и о чём-то долго с ней беседовала. Лезть с расспросами к маме не стала, я была уверена, там замешана врачебная тайна. Но кое-что всё же выяснилось.
– Лизонька, Призрак отвела меня на полянку, где наказала подождать твоего возвращения и ничего не бояться. Я присела на пенёчек, страшно сначала было, а потом я каким-то удивительным образом успокоилась, в голове прояснилось, всё разложилось по полочкам… Моя сила в людях. Радость пациента передаётся мне и меня питает. А ещё, – она вскинула руки, и я увидела, как её кисти охватывает едва заметное
