Разрушительный (ЛП) - Уоррен Кристина
— И что с тобой обращаются как с мусором.
— Ведь они не были людьми, и время, проведенное в борьбе с Тьмой, не позволило им сблизиться с теми, кого они защищали. А как только они побеждали, их снова усыпляли. У них не было связи с людьми, поэтому их перестало волновать, будет ли мир уничтожен Тьмой или нет.
«Да, в этом есть смысл», — подумала Айви. Ей было интересно, как бы она себя чувствовала, если бы оказалась в таком положении, когда ей пришлось бы рисковать жизнью, защищая то, чего она даже не понимала, не говоря уже о том, что ей это было безразлично. Это была роль не Стража, а наемника, но, в отличие от наемников, тем первым Стражам даже не платили.
Они сражались буквально ни за что: ни за свободу, ни за свой народ, ни даже за зарплату. Неудивительно, что в конце концов они решили послать Академию к черту. Айви поступила бы точно так же, и, возможно, гораздо раньше.
Уинн продолжила.
— Но Тьма никуда не делась, и без Стражей человечество оказалось под угрозой уничтожения, а затем появилась одна женщина. Она не была членом Академии, но была наделена властью. Другими словами, она обладала магией. Так что ее следовало бы принять в Академию, если бы они не были такими сексистскими придурками.
Нокс наклонился, сжимая плечо своего Хранителя.
— Уинн, — произнес он своим глубоким, хрипловатым голосом, но это был ласковый звук, скорее забавный, чем осуждающий.
— Простите. — ведьма слегка покраснела. — Возможно, у меня все еще есть некоторые… проблемы, связанные с этим. Так или иначе, женщина пришла к Стражам, опустилась на колени у ног одной из статуй и помолилась. Она рассказала ему о своей семье и друзьях, о лучших качествах человечества. Она умоляла Стража проснуться и сражаться за них, помочь ей спасти свой народ от Тьмы. И он помог. Она дала ему повод вернуться, и ее примеру последовали еще больше женщин, обладающих силой. Каждый из семи Стражей был разбужен одной из Дев, как их стали называть, и когда Тьма была побеждена, Стражи отказались возвращаться ко сну. Они объявили Дев своими парами и заключили сделку с Академией. Как только Страж находил себе пару, он прекращал сражаться, а на его место призывался другой Страж. Прежний Страж оставался среди людей, отказываясь от бессмертия и способности возвращаться в свою естественную форму, но обретая пару и возможность жить полной жизнью.
«Да, это и впрямь звучало почти как диснеевская сказка», — решила Айви.
— Но титул «Дева» — это всего лишь слово, — добавила Кайли, и ее ухмылка стала дерзкой. — Знаешь, мы ведь не девы в буквальном смысле. Совсем.
Глаза Айви расширились. Она думала, что просто слушает историю. Она не искала подтекста.
— Погодите-ка. Ты хочешь сказать, что это не просто легенда? Ты действительно думаешь, что из-за вас Стражи снова проснулись?
Уинн и Кайли кивнули, но Айви решила, что они, скорее всего, употребляли одно и то же. Когда Роуз тоже кивнула, Айви покачала головой.
— Ладно, ребята, нужно еще раз подумать над этим, потому что ты намекаешь, что я тоже одна из этих… этих… Дев, а я действительно уверена, что это не так. Я не обладаю магией. Ты уже миллионный человек, которому мне приходится говорить об этом за последние сорок восемь часов, но у меня нет никакой силы, я не знаю, как произнести заклинание, даже написать его, а то, что другие люди называют моим «талантом», — бесполезная трата времени и энергии.
Она сделала паузу, делая глубокий вдох и подавляя волну паники. Это вызвало смех и приобрело масштабы цунами.
— И я определенно никому не подхожу на роль пары. И точка.
В этот момент Баэн что-то прорычал на своем мертвом языке, и Айви, споткнувшись о собственные ноги, свалилась в кроличью нору.
Глава 15
Настоящая проблема «Страны чудес», быстро решила Айви, заключается в том, что, хоть ничто… абсолютно ничто… не имело смысла, все выглядело одинаково. Это было несправедливо.
Как и то, что трое Стражей и пять Хранителей, набросившиеся на нее, не давали ей покоя, утверждая, что это она не умеет логически мыслить. Все, что ей было нужно, — это шляпник, мышь Соня и белый кролик. Но даже без них она была готова встать и крикнуть «Съешь меня!» во всю мощь своих проклятых легких.
И все же Баэн пошевелился, не обращая внимания на их болтовню на заднем плане. Он шагнул вперед и опустился на колени перед ее креслом, закрыв от ее взгляда большую часть комнаты. Айви подтянула колени к груди и вжалась в подушку, потому что, черт возьми, уже не знала, кому доверять. Баэн был Стражем, а значит, должен был знать эту дурацкую легенду.
Неужели он тоже в это верил? Думал ли он, что они — некая пара, предназначенная судьбой, как персонажи научно-фантастического телешоу? Думал ли он так с самого начала? Потому что, как считала Айви, именно такими вещами важно делиться с девушкой, с которой спишь. Желательно до начала секса, когда она еще может здраво мыслить.
Или, знаете, вообще.
— Малышка, — пробормотал он, его голос был тихим, предназначенный только для их ушей. Похоже, он понял, что она свернулась калачиком, потому что сейчас было не время для объятий, и не стал на нее давить. Вместо этого он положил руки на подлокотники ее кресла и просто уставился на нее своим темным, горящим взглядом. — Не нужно бояться. Я никогда не причиню тебе вреда. Разве ты этого не знаешь?
Айви ухмыльнулась.
— Оказывается, я многого не знаю, не так ли, Баэн? В конце концов, я не знала об этой истории, которую вы все, похоже, выучили наизусть. И уж точно я не знала, что есть вероятность того, что ты смотришь на меня как на какую-то чертовски волшебную невесту по заказу. Что, черт возьми, не так?
Его губы сжались, но взгляд оставался спокойным и сосредоточенным.
— Я сказал тебе сразу, как только мы встретились, что ты — мой Хранитель, Айви. Я знал, что, если меня не разбудил член Академии, то единственным объяснением была ты.
— Конечно, ты сказал мне, что я твой Хранитель, и в это было трудно поверить, но я чертовски уверена, что слова «судьба», «легенда», «дева» и, черт возьми, «пара» никогда не слетали с твоих закрытых, каменных губ, приятель.
— У нас было не так много спокойного времени наедине, малышка. Или ты хотела, чтобы я прокричал тебе это, когда сражался с укобахком? Или, может быть, во время погони сегодня вечером? В конце концов, за рулем была Роуз, так что мне не нужно было беспокоиться о том, что мои действия приведут к аварии.
Она сузила глаза и скривила губы, глядя на него. Может, у нее и не было клыков, но огрызаться она умела лучше всех.
— Только не надо говорить, что мы были в опасности. Разве мы были в опасности прошлой ночью, когда ты вбивал меня в матрас? Или как насчет тех часов, которые предшествовали нашей встрече с Роуз сегодня вечером? Ты не мог найти тридцать секунд, чтобы сказать: «Эй, Айви, кстати, я думаю, что ты — моя пара. Просто к твоему сведению?»
— Считаешь, что это займет всего тридцать секунд?
Ее ладонь зачесалась от желания ударить его, как волейбольный мяч, но она сдержалась. Едва-едва. В основном потому, что в данный момент ей не хотелось прикасаться к нему. Совсем.
Должно быть, он разглядел на ее лице ярость, потому что вздохнул и слегка наклонил голову. Она видела, как напряглись плечи и шея Баэна, и надеялась, что у него болит голова. Это пошло бы ему на пользу.
— Я прошу прощения, — сказал он. — Это было несправедливо с моей стороны. Я понимаю, что ты расстроена, и у тебя есть право так думать.
— Боже, как великодушно с твоей стороны дать мне разрешение на мои чувства. Ты всего лишь большой добряк, не так ли?
Его глаз дернулся при этих словах, но, по крайней мере, он не был настолько глуп, чтобы заметить, что она прибегла к сарказму. Очевидно, он хотел сохранить свои яйца целыми и невредимыми.
— Я готов взять на себя вину за то потрясение, которое ты испытываешь. — он говорил медленно и спокойно, с таким контролем, что было ясно, что ему приходится над этим работать. — Должно быть, нелегко воспринимать такие новости без предупреждения, но, пожалуйста, не думай, что все случившееся было направлено на то, чтобы причинить тебе боль, amare.
