Беглянка для наследника - Дарья Мариенко
Я ничего не понимала и дойдя до комнаты легла на шкуру и сжалась в комок. Единственное желание, остаться одной, чтобы никого не видеть и не слышать. Я ощущала себя грязной, растоптанной. А ведь он ещё даже не подмял под себя… Дура, раньше думала, что все смогу выдержать, а оказывается, что не могу, даже этого.
Булакарамэ пыталась мне что-то сказать, но видя моё состояние все-таки оставил одну.
Ночью, я осознала, что это была кровь от месячных. Облегчение было огромным. Как будто гора свалилась в плеч. Правда, оставался вопрос, почему на это так агрессивно отреагировал вождь.
Уже утром Булакарамэ мне объяснил, что во время «красных» дней, женщины не имеют права выходить из дома, а мужчины их посещать. Считалась, что это к неудачи, а учитывая, что вождю кровь попала на руку, то могло считаться плохим предзнаменованием. И тем не менее, вождю я понравилась, и он забирает свой подарок. Тем более, что сейчас иных рабынь у вождя нет. Правда, ночи я буду с ним разделять только, когда месячные пройдут.
Далее мне подробно расписали, что я могу или не могу делать в это время.
Я не могу выйди из дома, и пока идут красные дни заходить в основную часть дома.
Позже, если вождь останется мной доволен, переселят в его комнату. Физические наказания в отношении рабынь практикуется, но это я уже итак поняла, горло до сих пор саднило, а ощущение руки, перекрывающей воздух не проходило. Мой статус был ниже чем у детей в племени, и приравнивался к домашнему скоту. Исправить это могло только расположение вождя, которое опять же заработать можно было в постели. Что интересно, имени вождя мне тоже не сказали, оказывается это особая милость, знать и обращаться к нему по имени. И конечно, рабыне такая честь не светит.
Сейчас же, в течении этих дней, я должна ютиться в каморке, и ждать пока не пройдут месячные. Потом ублажать вождя и надеяться, что он останется доволен. Вот только, не смогу я ублажать его. Слишком хорошо помню накатившийся ужас от его пальца, двигающегося внутри меня. И что же делать… что, мне, демон побери, делать?! Бежать? Я не выживу в джунглях, а на дороге найдут. Остаться? Не захочу жить после того, что случится. И ждать помощи не откуда. Тут никому нет дела до чужой рабыни. Даже если она аристократка.
Кэржтина зашла практически сразу после Булакарамэ, она протянула мне многослойные тряпки, и лишь потом я поняла, что это специальное белье для красных дней. Чтобы пол в доме не осквернять каплями крови. По крайне мере, я это поняла так, ведь языковой барьер никуда не делся. Но я была рада даже такому белью, все лучше, чем вообще без него.
22.2
Очень скоро стало понятно, что Кэржтина не разделяет мнения племянника вождя о необходимости сидеть в комнате. Уже ближе к вечеру, меня вывели в небольшую кухоньку, и рукой показали на гору нечищеных, грязных овощей. Тут и переводчик не понадобился, чтобы понять, что от меня требуется. Чувствовала я себя откровенно паршиво, к подавленному эмоциональному состоянию добавилось и тянущая боль внизу живота. Первые два дня месячных давались мне с трудном, и без специального отвара, снимающего женскую боль, становилось совсем плохо. Понятное дело, тут никто моё состояние облегчить не стремился, а скорее наоборот.
Кэржтина увидела в том, что я осталось в этой части дома, отличную возможность использовать бесплатный труд. В принципе, понять, её можно. Я ведь никто и звать меня никак. Пока даже не любовница вождя. А овощи сами себя не почистят.
Так что пришлось этим заняться мне. В какой-то момент, такой монотонный физический труд даже стал приносить определённое удовольствие. Мысли перестали терзать мою голову, а боль в животе ушла на второй план. Куча овощей постепенно уменьшалась, хоть и не очень быстро, а вечер перешёл в ночь.
Когда я закончила, мои ногти были безнадёжно испорчены грязью и холодной водой, что дали для промывки почищенных овощей, но зато, когда я вернулась на свою шкуру, что играла роль постели, то уснула быстро, без внутренних терзаний.
Утром меня разбудили с первыми лучами солнца, и на этот раз это была неизвестная мне девушка. Она была примерно моего возраста. И наверное, среди своих соплеменное считалась красивой, но для меня её внешность была слишком экзотичной да и взгляд, которым меня наградила, был очень неприятными. Я думала, что Кэржтина смотрела на меня недоброжелательно? Наивная. Во эта девица, меня точно мысленно расчленила и скормила остатки местным животным.
Она внимательно меня рассмотрела. И лицо, искажалось все большей неприязнью.
Девушка что-то сказала, тон был резкий, грубый, но я ничего не поняла, а потому её слова для меня ни имели никакой ценности, хотя я уверена, что она не сказала ничего хорошего.
Пожала плечами, давая понять, что не понимаю речи. Островитянка зло сузила глаза и пошла в мою сторону. Я вся напряглась, не понимая, чего от неё ждать. Судя по настрою не исключено, что она может попробовать ударить. Я не знала, за что и почему, но и так просто давать себя бить тоже не собиралась. О возможных последствиях старалась не думать. Я успела выскочить на ноги и готовилась бороться с этой сумасшедшей, когда в проёме появилась Кэржтина. Вот уже не думала, что будут рада её увидеть.
Та быстро оценила ситуацию и несмотря на то, что я ей не нравилась, тут же остановила девушку, схватив за локоть и что-то втолковывая, одновременно тыкая в меня пальцем. Девица резко выдернула руку, напоследок ещё раз обожгла взглядом, и наконец ушла из комнаты. Кэржтина тоже не стала задерживаться, оставив меня одну.
"Что это вообще было", — недоуменно пронеслось в голове.
Ответ на мой невысказанный вопрос, нашёлся достаточно быстро, когда через полчаса в комнату зашёл Булакарамэ со словами.
— Мне сказали, ты познакомилась с невестой вождя.
Только это мне и не хватало.
22.3
— Невестой? — удивлённо спросила.
Почему-то мне не приходило в голову, что у вождя есть жена или невеста. Что странно, учитывая его статус и возраст. Конечно у него должна быть официальная женщина и наследники. Вот только почему невеста такая молодая? Неужели он не озаботился этим вопросом лет так на десять- двадцать раньше?
— Да. Девушка давно ждала этого брака. Предыдущая жена вождя долго болела…
— Я…, — хотела было сказать
