Секрет королевы Маргарет (СИ) - Селезнёва Алиса

– Миледи! – Лицо Нэн побледнело. Взгляд метнулся от кувшина к чашке, которую держала Изабелла. Дрова со стуком повалились на пол. – Миледи! – Нэн бросилась перед Изабеллой на колени и зарыдала.

Испугавшись, Изабелла вскочила с места и выдернула из рук служанки подол платья.

– Что? Что…

Но договорить не успела. Её лицо перекосило от боли. Согнувшись пополам, она схватилась за живот и зашептала, словно молитву:

– Мэгги, Мэгги! Моя малышка! Не покидай меня. Ещё слишком рано!

Нэн, стоя на коленях, продолжала рыдать. Комната вокруг меня кружилась: плачущая служанка, кувшин, чашка с отваром, кричащая от боли Изабелла. Я не поняла, как выбежала из гостиной и наткнулась на Колина.

– Беги за лекарем! Быстро, – крикнула я, и тот помчался, как очумелый. Больше всего я мечтала найти Розу и послать за Абигейл. Ей я доверяла больше. В висках опять застучало, в глазах потемнело. Я чувствовала: надо спешить. Надо что-то делать, но поблизости не было ни Берты, ни её сестры. Неистовый крик Изи почти оглушил меня, и в панике я вернулась в гостиную.

Бледная Изабелла корчилась на полу. Её многочисленные юбки пропитались кровью. Кровь была повсюду: на её руках и на лице.

– Моя малышка, Мэгги! Моя малышка умирает! Сделай что-нибудь. Сделай…

Я села на пол и прислонила её голову к себе.

– Я уже послала за лекарем. Он тебе поможет. Ты не потеряешь свою девочку.

Изабелла закричала ещё сильнее.

– Рори… Рори никогда не простит мне…

А потом чей-то крик раздался уже с улицы. Кое-как отцепив от себя руки Изабеллы, я бросилась к окну. Штора была на треть оборвана, а на земле лежало распластанное тело Нэн.

Глава 30

Сын Изабеллы не выжил. По словам Абигейл, пришедшей во дворец поздно ночью, отвар Нэн содержал багульник. Тот самый багульник, что повитухи дают женщинам, желающим избавиться от ребёнка. Для королевы Маргарет и меня он, скорее всего, служил чем-то вроде противозачаточного. У Изабеллы же, находящейся на шестом месяце беременности, багульник вызвал выкидыш.

Итак, меня и Маргарет всё это время опаивали, но не Хильда, что было бы вполне логично, учитывая их отношения с королевой Элизабет, а Нэн. Нэн, которую, как утверждала Роза, либо привезла из родительского имения сама Маргарет, либо нашла Изабелла. Но у Нэн в городе жила младшая сестра, и, чем больше я об этом думала, тем сильнее склонялась в сторону второго варианта. Нэн попала во дворец при участии Изи. А опаивать Маргарет её, вероятно, научил сам граф Грегори Болвел. Первый претендент на трон.

Ему не было надобности убивать королеву, поэтому я не винила его в случае с Хильдой и Бриджет и не подозревала в союзе с Джеймсом Маккензи. Возможно, как королева, Маргарет даже его устраивала. Бездетная, не имеющая права голоса, вечно прячущаяся у себя покоях. Однако не исключено, что время от времени он подливал масла в огонь, разведённый когда-то Филиппом, чтобы через нелюбовь народа к королеве добраться до короля. Похоже, Грегори Болвел был трусом. Открыто не нападал и действовал украдкой. Подкупил служанку и тихо травил Леонарда. Но не едой и питьём, потому что их на собственной шкуре проверял Филипп. Нет, Грегори Болвел придумал кое-что поинтереснее. Он подбил жадного до денег Леонарда заниматься алхимией. Непонятно было только, как король выжил после отравления? Неужто Джон Эмберс сварганил какое-то средство? Или нашёл знахарку наподобие Абигейл? Или организм Леонарда вылечил себя сам? А что, чем чёрт не шутит? Здоровье-то у него железное, чего не скажешь об Изабелле, маленькой, измученной и бледной. Сидя в кресле в своей спальне, я наблюдала за ней всю ночь и поминутно прислущивалась к дыханию. Лишь бы только выжила! Лекарь остановил кровотечение, но, как выкидыш сказался на её здоровье, не могла предположить даже Абигейл. Вот так Грегори Болвел наказал себя сам. Сам лишил себя сына и едва не угробил жену.

Навестить Изабеллу Грегори решился только утром. Это был жилистый и очень высокий мужчина лет тридцати двух. Лицо его мне показалось мрачным и суровым. Крупный нос, похожий на изогнутый клюв, придавал ему сходство с большой хищной птицей. Не то с грифом, не то с орлом. Пальцы у него были длинные, кожа желтоватая, голос резкий и высокий. Я бы ни за что не назвала Грегори красивым и искренне не понимала, почему Изабелла любит его. Но, очевидно, у неё были свои причины.

Оказавшись в моих покоях, Грегори упал перед женой на колени и, нащупав её ладонь, прижался к ней губами. В воздухе так и витал запах алкоголя. Трус Грегори не посмел прийти к жене трезвым.

Оставив их одних, я вышла и села на софу в гостиной. Ни Колина, ни Розы там не было. Чтобы не мешать леди Болвел, я отправила обоих вниз к остальным слугам. Через четверть часа Грегори присоединился ко мне. Он откинулся на спинку высокого стула и посмотрел на меня ничего не видящим взглядом. Ненависти к нему я, как ни странно, не питала. Только жалость.

– Джеймса Маккензи нужно найти и повесить. Уверен, это тоже его рук дело.

Последние слова показались мне верхом лицемерия. Проводя расследование у себя мыслях, я не собиралась идти с обвинениями к Леонарду, но откровенное враньё Грегори вызвало во мне такой шквал эмоций, что я не сдержалась:

– Джеймс Маккензи здесь ни при чём.

– Тогда кто же надоумил служанку заварить эти травы?

– Вы! – Я посмотрела ему прямо в глаза, и вся краска мигом сошла с его лица.

– Я не понимаю…

– Это Изабелла подыскала мне Нэн, а Вы, наверняка, подкупили её и научили готовить эту гадость.

Челюсти Грегори Болвела сжались. Он молчал и деловито гладил себя по пуговицам, будто на свете не существовало ничего важнее этого занятия.

– Серьёзное обвинение, Ваше Величество, и необоснованное. Вы обвиняете графа, а не какого-то там слугу.

Тут он попал в яблочко. Доказательств его преступления у меня не было. Нэн благоразумно выпрыгнула из окна, очевидно, боясь попасть под пытки. Конечно, можно было тряхнуть её сестру. Сестру, которая всего полгода назад родила ребёнка. Но знала ли она что-то?..

– Пытаясь оставить короля без наследников, Вы убили собственного сына, и Вам придётся жить с этим всю оставшуюся жизнь.

Граф Болвел резко поднялся со стула и одёрнул котту*. Пальцы его дрожали так же, как у Леонарда. Он смотрел на меня без злобы, но, чуть сузив глаза, словно замыслил что-то недоброе, и я уже думала начать кричать, если он решит приблизиться, однако двери из спальни открылись раньше. В проёме застыла Изабелла. Мы обе так и не переоделись. Я всё ещё была в наряде Берты. Она – в своём дорогом, заляпанном кровью платье.

Взгляд Грегори Болвела метнулся к жене. С её лицом происходило что-то странное. Любовь, разочарование, ненависть... Я увидела весь спектр эмоций. А потом Изабелла тряхнула головой. Красивая причёска была и без того безвозвратно испорчена. Оставшиеся шпильки посыпались на пол и освободили взлохмаченные волосы.

– Ты ошибаешься, Мэгги, – произнесла она, глядя исключительно на мужа. – Я никого к тебе не приводила. Ты сама где-то выискала эту служанку.

Простым набором слов Изабелла словно разрубила меня надвое. Грегори бросился к ней и, взяв за руку, помог выйти из одних дверей и доковылять до других. Я не сводила с неё глаз, и ровно через двадцать четыре секунды, взявшись за дверную ручку, Изи оглянулась.

– Ты целых четыре дня провела с Филиппом Рочестером. Так странно… Память в последнее время подводит меня, но, кажется, именно с ним ты была помолвлена до знакомства с королём.

Рот Грегори Болвела чуть приоткрылся. Мягкая, нежная Изабелла оказалась опаснее его во сто крат. В её серых глазах не было вызова, но намекнула она очень прозрачно. Если я сдам её Рори, она молчать тоже не станет.

Неприятная правда больно царапнула по сердцу. Я страшно боялась за Филиппа. Страшно боялась за себя. И страшно боялась за нас обоих. Страх мешал мне думать. Страх мешал даже дышать. Когда Изабелла вышла, я согнулась пополам, но успела заметить, как переступив через порог, она с силой выдернула из рук Грегори свои пальцы.