Избранная для Альфы (СИ) - Лунёва Мария

— Надо же, — мой голос звучал холодно, — неужели еще за чью-то шкуру трясешься, кроме своей?

— Не при ребенке, Катя!

Он так забавно прятал своего щенка, словно действительно думал, что я причиню тому вред.

По себе видать судил.

— О! И имя мое помнишь! А что же не познакомишь меня с сыночком своим? Не чужие же. Он знает, что у него есть старшая сестра?

— Пап, — мальчишка дернул его за куртку.

— Я сказал в дом! — От такого рыка даже я моргнула. — Яра, забери его!

Но мамаша не явила нам свою персону. Своя-то шкурка ей роднее и дороже!

Поняв, что жена ради сыночка из укрытия не выползет, мужчина с силой толкнул Кирилла в сторону калитки.

Мне стало противно.

— Ты что думаешь, раз вы меня породили, то я такая же падаль, как и вы? Мстить буду ребенку? — во мне говорил гнев и обида. — Ему и так с мамашей не повезло. Он знает, что она убила собственную сестру? Хотя, о чем я, о таком за семейным ужином не говорят. А тебе, папочка, не страшно ложиться в одну постель с убийцей?

— Что ты несешь? — он, кажется, искренне удивился.

— У жены спроси... Откуда у меня сила ведьмы? Я же охотницей родилась.

Он все так же с опаской таращился и не решался продолжить разговор. Кирилл дошел до калитки и замер там, поглаживая высунувшуюся морду собаки. Мальчик с любопытством разглядывал меня.

— А ты ведьма? — спросил он одними губами.

Я было ответила, но нахмурилась.

— А разве детям разрешено говорить о лесных? — Я приподняла бровь и перевела взгляд на отца.

— Нет... — пролепетал он, — но...

Он запустил пятерню в волосы и сделал шаг назад. И в этот момент я испытала такое жуткое разочарование.

«Трус, — промелькнуло в моей голове. — Мой отец — трус»

Покачав головой, вернулась на лавочку.

А что я хотела? Чего от него ожидала?

Что я вообще здесь делаю? Это чужие мне люди. Посторонние. Подняв голову, снова поймала на себе взгляд Кирилла. Он улыбался. Хороший мальчишка. Светлый.

Улучив момент, отец как-то бочком добрался до калитки и, втолкнув сына внутрь двора, скрылся сам...

... Посидев еще несколько минут, я поняла, что ждать мне тут нечего и пора уходить.

Куда? Не знала. Но не домой.

Просто нужно уехать туда, где никто бы меня не знал. Эта мысль снова навязчиво мелькнула в голове. Да, уехать и стать там никому не известной — Екатериной Ловец. Только сейчас поняла, что у меня даже фамилия не отца, а деда. Как же мерзко было на душе. В кармане нащупала паспорт, который всегда носила с собой. Мне бы еще немного денег, так чтобы хватило на билет да хоть бы и в соседний город. А там видно будет. Если уж и пропаду, значит, судьба такая.

Встав, медленно побрела к дороге вдоль домов, выглядывающих за высокими заборами. Автовокзал был отсюда довольно далеко, железнодорожный ближе. Вот туда и вернусь.

Но до дороги не дошла.

В проулок на бешеной скорости влетел огромный черный джип. Проскочив мимо меня, обдал потоком темной воды, вырвавшейся из-под колес. Но в этот раз слова проклятья не вылетели из моего рта. Я, не обращая внимания на грязь, стекающую с куртки, стояла и смотрела, как из машины выскочил до боли знакомый красивый, высокий, черноволосый мужчина. Его одежда была дорогой и хорошо пошитой. Наверное, будь у меня такая, непременно бы огорчилась, испачкав ее.

Наблюдая за Мстиславом, замерла дышащим истуканом. Казалось, ноги приросли к земле, а сердце забилось как бешеное. Послышался скрип калитки. На улице показался отец.

— Где она? — невероятно зло рыкнул Мстислав. — Я надеюсь, Олег, тебе хватило ума завести ее в дом?

Отец попятился и просто указал на меня пальцем. Будто я собака бродячая. Обернулся и Мстислав. Прищурился и, не обращая внимания на мнущегося у забора родственника, быстрым шагом направился ко мне. Спустя мгновение, я оказалась в его крепких объятьях. Наплевав на мой потрепанный и грязный внешний вид, он прижимал меня к своей груди, словно боясь, что исчезну.

— Ты где была, Катенька? — шептал он на ушко, целуя нежно в шею. — Я ищу тебя со вчерашнего вечера. Парки, клубы, ковены... Я даже в морге был! Где ты пропадала все это время?

— Гуляла, — я устало пожала плечами.

— Где ты гуляла? — сильные ладони зажали как в тисках мою голову и подняли вверх. — Где ты провела ночь?

Столько тревоги было в его глазах и одновременно с ней — облегчения. Неужели волновался за меня? А как узнал, что я из дому ушла? Бабушка сообщила? Да нет. Не могла она, не было у нее его телефона.

— Отвечай же! Где ты была, девочка моя?

Глава 47

Мстислав всматривался в мои глаза, будто искал там что-то. А я... Растерянная, не могла собраться с мыслями. В душе муторно, на сердце такая тяжесть, что хотелось просто разрыдаться как ребенок и уткнуться носом в его широкую теплую грудь.

— Катя, — он нежно провел большими пальцами по моим скулам. — Я тебя всю ночь ищу. Где ты была?

— В парке на качелях, — выдохнула я и чуть поджала губы, справляясь с эмоциями. — На вокзале билеты смотрела.

— Какие билеты?! Куда? — на его скулах заходили желваки. — Ты что удумала?

— Ничего, — прошептала смущенно. — Просто по улицам ходила. А сегодня весь день здесь просидела.

— Всю ночь по улицам? — Меня снова обняли. — Значит, это на тебя вампиреныш в парке наткнулся?

— Да, — ухватившись за полы его куртки, прижалась щекой к мягкому меху воротника. — У него глаза красным горели, так жутко.

Тяжелые руки прошлись по моей спине, словно ощупывая. Я слышала мужское дыхание, прерывистое, неровное. Мстислав действительно переживал.

Я ему не безразлична! Он искал, выходит — нужна.

Я ему нужна!

И в этот момент мне стало так хорошо. Гнев улегся, страх развеялся. Набравшись смелости, я пролезла руками под его куртку и обняла за талию.

— Горе ты мое, — тихо произнес он. Теплое дыхание разбилось о мои волосы. — Я и людей к дому приставил, чтобы следили. И распоряжений кучу оставил. А они мне — ушла, наверное, в магазин в куртке налегке и нет ее. Идиоты! Я чуть с ума не сошел, пока с соседнего поселения домой летел. Подписание договора сорвал. Прибежал к вам уже поздним вечером, а дома только бабушка твоя сидит и плачет. Телефон твой из рук не выпускает. Что же ты творишь, Катя? Разве можно так? Я думал — сойду с ума! Это была очень страшная ночь, девочка моя. Никогда не делай так больше. Не испытывай меня на прочность, — его губы скользнули по моим векам. Спустились ниже, и я ощутила нежный, но требовательный поцелуй. Его язык мягко ворвался в мой рот и прошелся по нёбу. Тихо застонав, мужчина углубил поцелуй. Его движения стали грубее и требовательнее. Вздрогнув, я наконец отмерла и сильнее обхватила его за талию двумя руками. — Моя малышка. Как же я испугался, что не найду тебя больше... Прости меня, девочка. Прости за то, что не был рядом, когда тебе было плохо. Твоя бабушка говорит, ты ждала моего звонка. Все с телефоном крутилась. Я занят был, ведьмочка моя, — шептал он между поцелуями. — Пришлось в ночь из города уехать, а номер твой взять забыл, — снова короткий и жаркий поцелуй прервал его рассказ. — Я подумать не мог, что ты так беспокоиться будешь и ждать меня. Я так виноват перед тобой, маленькая моя. Я виноват.

От таких нежных слов я раскисла и буквально повисла на нем. И все вокруг уже казалось не столь мрачным и враждебным.

— Ты ведь не из-за меня сбежала? — он чуть отстранился и заглянул в мои глаза. — Я вел себя прошлой ночью слишком развязано и многое себе позволил, хотя не имел на это никакого права. Ты ведь не испугалась меня? Прости. Я слишком спешно ушел, хотел быстрее уже отвязаться от дел. Уже на трассе понял, что стоило поговорить с тобой, а не оставлять вот так. Сам виноват во всем.

— Нет, — я покачала головой. — Ты ничего не должен был объяснять. Я сама позволила. И звонить тоже не обещал... Я... Я сама себе придумала, — попыталась оправдать свое поведение перед ним. — Я сама все придумала. А бабушка... Я для нее лишь тень ее дочери. Тень ее Анны! Ее вернувшаяся дочь. А я хочу, чтобы хоть кто-нибудь любил меня. Понимаешь, меня! Я сама придумала, что между нами что-то может быть. Придумала и поверила. Никто не виноват в моей глупости.