Марина Кистяева - Я все снесу, милый (издательство)
Да, она мечтала.
Она о многом мечтала.
Кто-то жестокий и эгоистичный одним «хочу» перечеркнул все ее мечты.
Кто-то другой, казавшийся высокомерным и черствым, подарил надежду.
– Как прошла встреча? – спросила она, чтобы отвлечься от мыслей, переворачивающих душу наизнанку.
– Какая встреча? – с набитым ртом спросил мрасс.
– Ту, на которую ты уехал.
– Нормально. Вера нагнала паники?
– Есть немного. Волнуется за тебя.
– Она всегда слишком волнуется.
– Она мать. Это естественно.
– А ты тоже будешь волноваться о своих детях? – Варшавский перестал есть и внимательно посмотрел на Зою. Та спиной чувствовала его взгляд. Закрыла глаза. Досчитала до десяти. Открыла и повернулась к нему.
– Знаешь, Варшавский, о чем я подумала? – она выдержала паузу, вынуждая его ответить.
– Нет.
– Меня интересует следующий вопрос: ночь, которую я провела в твоей постели, обошлась без кошмаров. Отсюда вопрос: это связано с тем, что я напилась, или… Или оттого, что я спала рядом с тобой?
Лицо мужчины приняло серьезное выражение. Юлиан отодвинул от себя тарелку с едой и встал со стула.
Теперь их разделяла всего пара метров.
– К какому выводу ты пришла? – Он чуть прищурился, отчего морщинки в уголках глаз стали заметнее.
Зоя, чувствуя себя маленькой девочкой, впервые решившейся на взрослый поступок, ответила:
– Что кошмары отступили перед влиятельным мрассом.
Сказала и сделала шаг навстречу мужчине.
Тот одновременно шагнул к ней, услышав признание.
Больше слов не требовалось.
Варшавский действовал быстро – подхватил Зою на руки и крепко прижал к себе.
Она притихла, прислушиваясь к себе и боясь спугнуть зарождающееся томление.
Снова закрыла глаза и положила голову на грудь мужчине.
Все.
Акценты расставлены.
У Юлиана участилось дыхание. Развернувшись на босых пятках, он быстро вышел из кухни. Куда направлялся – спрашивать не стоило. Шел он быстро, точно на его руках не было драгоценной ноши.
Зоя тоже дышала через раз. Прислушивалась к собственным ощущениям и не могла понять, что с ней происходит. Разволновалась не на шутку. Говорила себе, что она не девочка, а опытная женщина. Но доводы разума не помогали. Да и к чему они были нужны?
Ее вели инстинкты. Древние. Сильные. И это было правильно.
Очень правильно.
Юлиан поднялся с ней на второй этаж, с легкостью перепрыгивая через две ступени. Зоя с затаенным удовольствием отметила его физическую выносливость. Приятно же, когда у твоего партнера натренированное тело!
Мрасс, не задерживаясь, прошел прямиком к кровати. Положил Зою поперек, а сам, широко расставив ноги, сдернул через голову тенниску. У девушки вырвался легкий вздох, едва она увидела его полуобнаженным. Да, ей уже доводилось созерцать Варшавского в плавках. Но это было тогда.
А сейчас…
Сейчас она иначе смотрела на его тело.
Любовалась.
И не стеснялась этого.
Да, она все для себя решила.
Юлиан раздевался быстро, торопился. За тенниской последовали шорты. Белья он не носил.
У Зои вырвался приглушенный стон при виде его возбуждения. Господи!.. Как же приятно смотреть на член мужчины, с которым добровольно ложишься в постель! Замечать вздутые венки, отмечать толщину, восхищаться длиной и розовой головкой. И чего греха таить, представлять, как дотрагиваешься до него не только руками, но и губами.
Гормоны и на сей раз не подвели Зою. Вспыхнули. Взбунтовались.
Что ж… Пришло время удовлетворить их потребности.
На Зое было легкое летнее платье. Она приподнялась, встала на колени и через голову сняла его. Отбросила к краю кровати. Услышала, как из сжатых губ Юлиана с шумом вырвался воздух.
У кого-то проблемы с самоконтролем?
Истинно женское удовольствие накрыло Зою с головой от осознания собственной привлекательности и того, что этот мужчина – сильный, властный, безумно красивый – желает ее. Желает с такой силой, что едва сдерживается.
Дрожь прошла по телу, и Зоя снова откинулась на кровать.
Доля секунды – и матрас прогнулся под тяжестью мужского тела.
– Ты красивая… Очень… Твои формы безупречны.
В подтверждение слов Юлиан провел рукой от ее ключицы по грудям, животу и остановился на бедре.
– Я иногда полнею, – большего бреда Зоя ляпнуть в данной ситуации не могла!
Сказала и готова была провалиться сквозь землю.
– И что? – промурлыкал над ухом Юлиан и прикусил мочку, отчего по телу Зои пробежался разряд тока. – Килограммы не важны для желанной женщины.
Что он творит?..
Что он говорит?..
Руки Зои вцепились в покрывало, колени чуть приподнялись, а пальчики на ногах сжались.
Желанная…
Чтобы скрыть смущение, Зоя повернулась на бок и заглянула в серые глаза мужчины. И утонула. Сейчас, когда она дотрагивалась до него, захлестывали странные ощущения.
Да, она хотела его с огромной силой.
Стремилась к нему.
Жаждала отдаться.
Почувствовать его внутри себя.
Но было и нечто другое.
Огонь. Желание. Страсть. Нежность.
Точно… точно она чувствовала свое желание, переплетающееся с чьим-то другим.
Выяснять, что к чему, – не та ситуация.
И Зоя отбросила смущающие мысли.
Протянула руку и дотронулась до гладкой рельефной груди мрасса.
– Тебя природа наделила таким потрясающим телом или ты часами пропадаешь в спортзале? – Все-таки с ней происходит что-то не то. Одна нелепая фраза сменяла другую.
Мрасс гортанно рассмеялся и порывисто прижал ее к себе, так что нежные груди впечатались в его мощную, хорошо развитую грудную клетку.
– Пятьдесят на пятьдесят. Такой ответ тебя устроит? – Зоя кивнула и, чтобы скрыть пылающее от стыда лицо, уткнулась затылком ему в грудь, обзывая себя последней дурой. – Значит, ты находишь мое тело потрясающим? Если это так, то я предпочел бы, чтобы ты свою очаровательную макушку заменила губами.
Игривая интонация подействовала на Зою с ошеломляющей силой. Да что она в самом деле?! Смущается, нелепости говорит! Она хочет его, он – ее. Доказательство его желания упиралось ей в бедро – так к чему медлить?
Зоя сделала так, как он хотел.
Поцеловала его сосок и прикусила губами.
Лавина чувственности сорвалась с гор и устремилась вниз, сметая все на пути.
И это было прекрасно.
Не было больше робких прикосновений.
Не было больше робких поцелуев.
Не было больше ничего робкого.
Лишь страсть.
Между мужчиной и женщиной.
Они целовались, поочередно исследуя тела друг друга. Их губы и руки были везде. Зоя задыхалась от прикосновений Юлиана. Выгибалась под его требовательными и одновременно нежными ласками. Ее тело едва ли не вибрировало от напряжения. Каждая клеточка кричала: «Еще! Еще! Как же мало…» Зое казалось, что вся она превратилась в один оголенный нерв. Ее чувственность сошла с ума. С чем это было связано? С тем, что она истосковалась по мужчине, пробыв в криосне прорву времени?..
