Зелье моей судьбы - Виктория Серебрянская
– Прошу! – Издевки в этом слове было куда больше, чем всех остальных эмоций вместе взятых. Но лорд Солльер ее просто проигнорировал.
– Спасибо, Альродориэль! – И дракон сделал шаг, увлекая меня за собой.
Мне пришлось шагнуть в светящееся марево следом за ректором, потому что он по-прежнему цепко держал меня за плечи. А хотелось совсем другого. Хотелось вывернуться из этих крепких рук, подойти к мерзкому эльфу поближе и плюнуть ему прямо в холеное лицо. Чтобы ректор не говорил, но он так меня не унижал. Обижал, да. Было дело. Но на фоне этой эльфийской скотины он смотрится просто… рассерженным преподом. Он им в сущности и был. Так что ничего нового. Наоборот. Тех обидных глупостей и нелогичностей, что я наслушалась и насмотрелась от него, после того, как на мне появился его браслет, больше не было. Ректор вновь был прежним: спокойным, уверенным, рассудительным. Разве что... невеселым. Хотя, может я просто раньше мало с ним общалась? И потому не замечала? Или он что-то узнал о нашей помолвке такого, что его расстраивает? Непонятно.
Вышли мы из портала в той самой комнате, где меня усыпили, а потом навещали эльфы. Где Пресветлая мне пообещала, что все будет хорошо. Я тоскливо вздохнула. И тотчас услышала на ухо тихое и теплое:
– Держись, Далли. Мне жаль, но это придется пережить. И научиться с этим мириться. Ничего, к сожалению, уже не изменить.
Ректор по-прежнему не отпускал моих плеч. Словно чего-то опасался. Из-за этого мне пришлось вывернуть голову под очень неудобным углом, чтобы посмотреть мужчине в лицо. Мне нужно было увидеть его глаза. Матушка всегда повторяет, что глаза – это зеркало души. И сейчас мне крайне необходимо было увидеть, что происходит с драконом. Почему – не знаю.
Глаза лорда Солльера чуть светились в полумраке теплым драконьим янтарем. И зрачок был вертикальный. На скулах проступило несколько черно-золотых чешуек. Нервничает? Напрягает силы для чего-то? Эти чешуйки были для меня ужасно привлекательными. Прямо, афродизиак какой-то! Кончики пальцев просто зудели от желания потрогать их, погладить. И я, почти не думая, потянулась к ним.
Одна рука лорда Солльера тут же соскользнула с моих плеч и перехватила мои руки:
– Не надо, Далли. У нас еще будет на это время. Очень много времени. А сейчас нужно просто поговорить. Обсудить ситуацию. Альродориэль и так очень зол. И боюсь, что если он сейчас увидит наши нежности, то разговора не получится. А это может привести к катастрофе.
Пришлось смирится с тем, что прикоснуться к так манившим меня чешуйкам не удастся. Но вот задавать вопросы мне никто не мог помешать. Благо, эльф задержался на полянке. Наверное, подданным жаловался. Или раздавал оплеухи за нерадивость.
– Лор… – Глаза ректора немедленно колюче сощурились, и я поспешно исправилась: – Рэйнард, а вы уже передумали расторгать нашу… эм… помолвку?
Дракон тут же сильнее прижал меня к своей груди, вынуждая оторваться от созерцания его лица и отвернуться. Но я не обиделась. В теплых мужских руках было на удивление уютно. Я чувствовала себя защищенной. К тому же я ощутила, как мне на макушку ложится ректорский подбородок и услышала глубокий вдох. Будто кто-то чешуйчатый, на чью крепкую грудь я беззастенчиво опиралась, вовсю наслаждался запахом моих волос. Это оказалось неожиданно приятно.
– Далли, возможно, тебе не понравится то, что ты сейчас услышишь. Скорее всего, ты разозлишься. Но выхода все равно нет. С этим придется примирится.
Я улыбнулась, ощущая едва заметные движения его мышц, когда дракон говорил.
– А вы злились?
Дракон усмехнулся мне в волосы:
– Еще и как! Слуги, наводя порядок, наверное, до сих пор поминают незлым словом разошедшегося не на шутку господина. Но, выпустив на волю лишние эмоции, я получил возможность связно думать.
Моя улыбка стала запредельно широкой, когда я представила себе дракона, громящего собственный дом. Хихиканье удалось сдержать с огромным трудом, лишь задав следующий, первый попавшийся вопрос:
– И что же вы придумали?
Новый ректорский вздох прокатился дрожью по моей коже:
– Давай дождемся Альродориэля, и я расскажу, что обнаружил. Я рад, малышка, что ты меня уже простила. Вдвоем нам будет легче уговорить заносчивого эльфийского гордеца.
Простила? С чего это ректор так решил? Я уже хотела возмутиться, и сказать, что мое прощение так просто ему не дастся, но неожиданно до меня дошла вся пикантность нашей позы. Я стою у него в объятиях, почти распластанная по его груди. Одна рука ректора обнимает меня за плечи, вторая замерла где-то под самой грудью. Меня бросило в жар. И я тут же постаралась вывернуться из мужских рук.
Дракон не пустил. Только поинтересовался недоуменно:
– Далли, что случилось?
– Да, что случилось? Я тоже это хочу знать. Что ты со своей любовницей задумал? – Ледяной эльфийский голос зимней стужей прошелся по комнате. Из портала вышел повелитель, чтоб его, эльфов.
Я тут же ощутила спиной, как напрягся ректор:
– Адалия мне не любовница. Не думал, что у тебя все так плохо со слухом Альродориэль.
– А кто она тебе? Супруга?
Едкий тон правителя начинал злить уже и меня. Спиной я чувствовала, как подрагивают мышцы дракона. Но говорил он еще тихо и спокойно:
– Я перед всеми твоими подданными признал Адалию своей парой. Ты плохо слушал.
Лицо эльфа перекосилось:
– Она не может быть твоей парой! Иначе бы мой браслет не застегнулся бы у нее на руке! Кстати, еще нужно разобраться, как она умудрилась так быстро достать его из сокровищницы! Должна же была крепко спать до самого обряда! А пока, дай его сюда!
Эльф тенью метнулся к нам. И через мгновение я ощутила его холодные пальцы на своей руке. И почему-то сразу поняла, что сейчас произойдет: эльф не сможет снять с меня свой браслет. Стало как-то холодно и неуютно в кольце ректорских рук. Как же так? Неужели я…
Поток взбешенных эльфийских ругательств, значения которых я пока не знала, не дал до конца обдумать мелькнувшую в голове мысль. Я поморщилась. Как-то не так я представляла себе правителя первородных. Думала, он умный, благородный и выдержанный. А он ругается, как портовый грузчик в человеческих землях и истерит, как торговка рыбой, обнаружившая, что весь ее товар протух. Хотя, ректор, когда обнаружил, что застежка на брачном браслете пропала, тоже не смог удержать лицо.
Я хихикнула.
