Командор Жуть'ен - Оксана Чернышова
Наградой мне был смех, раздавшийся с разных сторон комнаты. Ужас послал разум в нокаут, я не понимала, что происходит. Капли липкого пота сбежали по спине.
— Считай, что я его брат-близнец, сладкая моя, — влажный язык прошёлся по моей щеке.
Чужие жёсткие пальцы проникли под юбку и, ухватив за ниточку, медленно потянули её вниз. Я взвизгнула и от остроты ощущений, и от неизвестности. Я ничего не понимала. Патрик впервые допустил незнакомца в наши интимные игры.
— Запах страха и неизвестности так бодрит. Ты согласен со мной, Патрик?
— Рик ей неудобно, она еле стоит на пальцах. Ослаблю оковы.
— Как хочешь, Патрик, ты лучше знаешь нашу малышку. Но я наверстаю упущенное.
Мое бедро опалило прикосновение, показалось, что тьма, которую вызывал Патрик, прошлась по обнажённой коже. Меня била мелкая дрожь. Раньше монстр, живущий внутри императора, никогда не говорил. А сейчас он словно обрёл плоть.
Кандалы перестали тянуть вверх и я с облегчением встала на полную стопу. Пока дрожа от напряжения гадала, чем меня ещё собирается удивить император, игра началась. И мышкой тут была я.
Меня медленно начали освобождать от одежды. Одна снятая вещица — одна жемчужина обретала свободу. В итоге, я осталась стоять с завязанными глазами, с кандалами на руках и одетая в кожаные тесёмки с хвостиком, торчащим из попы.
Глава 44. Конфетка
Мариса
Я потерялась в ощущениях, меня постоянно гладили и вылизывали, пощипывали и покусывали. Возбуждение возрастало, и как бы я ни сопротивлялась этому, всё было бесполезно. В мои губы жёстким поцелуем впился Рик, а руки на свою шею забросил Патрик. Обнажённые сильные тела с дурманящим сознание запахом. Я как будто попала в парилку, воздух стал влажным, капельки на моей коже тут же жадно собирались с тела ненасытными, гибкими языками. Ощущала прикосновения нежного пуха, от чего всё тело покрывалось пупырышками, а мои глухие стоны становились всё громче.
Бездна, с каким монстром я сейчас занимаюсь сексом? Любовью это действие было назвать нельзя. Я застонала, когда пальцы Рика, нежно раздвинув мои складочки, оказались внутри меня. Выгнулась дугой от пронизавших тело ощущений. Он опустился на колени и лизнул «горошинку» сладострастия. Я чувствовала губы, жадный язык, который проникал в жаждущее наполнения лоно, снося все преграды, как маленький неугомонный зверёк. Я толкалась своими бёдрами навстречу жадному рту.
Мне было уже всё равно, кто из них был со мной. Главное, чтобы он не останавливался, а возносил меня и дальше на вершину блаженства. Ещё и ещё, пока тело не выгнулось дугой и я не получила очередной оргазм. Тогда игра приняла другой оттенок.
Вылизав меня досуха, Рик поднялся с колен. Резко дёрнув на себя, закинул мои ноги на свои бедра. Патрик всё это время поддерживал сзади, крепко прижимаясь возбуждённым достоинством к ягодицам.
Одним резким толчком Рик вошёл в меня на всю длину, выбив громкий крик из саднящего горла. Патрик вынув пробочку из попки присоединился к своему брату. Я не могла возражать, голос охрип от криков. Хотела ощутить в себе их обоих. Сильных, властных, жадных до моего тела. Они были скульпторами, лепили из меня то, что хотели. А я была пластичной и послушной глиной в их руках.
— Ты такая сладкая девочка, — рыкнул Рик, — наша, ты только наша. И если кто на тебя посмотрит с вожделением, тот не жилец. Он умоется кровавыми слезами, но прежде помучается. Повезло тому щенку, что умер слишком быстро.
Я поняла, что речь шла о Марке. Меня затопила боль и тоска, я заплакала, мне стало в один миг так хреново. Вот только Патрик подарил мне спокойствие и стало хорошо, и опять боль утраты. Они раскачивали меня, передавая друг другу. Я чувствовала себя висящей на маятнике часов. Тик-так, тик-так! Время отсчитывало бег моих страданий.
Братья завыли одновременно, получив от меня такой букет эмоций, который напрочь снёс им «крыши». Я хотела видеть своего мучителя, который раз за разом дарил и отнимал, делал счастливой и тут же втаптывал в грязь.
Сорвав ненавистную повязку с глаз, уставилась на копию Патрика. От кожи Рика отделялись длинные белёсые тонкие сегменты щупалец, которые то и дело пили выступающую влагу с моего тела. И им это нравилось. Они желали ещё ярких всплесков. Жаждали почувствовать терпкий вкус любви, страха и счастья. Убойный коктейль. Горько-сладкий, остро-пряный.
Я смотрела в бездонные чёрные глаза Рика и испытывала настоящий ужас. Это был симбионт. Рик не был ни человеком, ни оборотнем. Не встречала ещё таких как он, и надеюсь, больше не встречу никогда. Чудовище, он попросту питался мной, пожирая эмоции и наслаждаясь, как вкусной конфеткой.
Я закричала и забилась в конвульсиях. Моё перерождение было моментальным, я приняла свою сущность и перекинулась в волка. Но и Патрик с Риком тоже перекинулись в волков, и игра продолжилась уже на другом уровне.
Я лежала на огромной кровати в окружении двух императоров. Прикрыв глаза, прислушивалась к себе и к их разговору. Общение шло на телепатическом уровне.
— Я одобряю наш выбор, она чудо как хороша. Столько эмоций, столько отдачи. Но знай, Патрик, она опасна, хоть и кажется кроткой. Перережет тебе горло в первую брачную ночь. Посмотрел бы я на это кровавое зрелище, — Рик засмеялся, — будь любезен, не забудь позвать, братец. Жаль, что потом я её убью, ну, а ты, как обычно, воскреснешь. Спасибо за подарок, мне пора, время вышло. Сейчас я сыт и доволен.
Видимо, Рик не знал, что я слышала его.
Он превратился в дымку, которая окутала Патрика. Император, упав на кровать, забился в судорогах.
Я открыла глаза, на меня смотрел с жалостью мужчина, и по его щекам текли кровавые слёзы.
— Ты должна меня убить, Мариса, окончательно, вместе с ним. Я в тебя верю, девочка, постарайся. Я хорошо взрастил твою ненависть к себе.
И после этих слов, он просто вырубился и засопел. Шок, настоящий мрак. Кто же знал, что Патриком управляют? Всё постоянно не так, и не то, чем кажется.
Встав с кровати, взяла упавшее на пол покрывало, закутавшись в него, покинула покои императора. Похоже, мою кандидатуру одобрили, пора готовиться к свадьбе. Нужно связаться с отцом и вкратце рассказать, что узнала. Кто же ты, Рик? Что же ты за мерзкое существо, питающиеся эмоциями, кровью и болью?
Ен
Каждый час Эли сообщала о состоянии Лады. Ровным счётом ничего не менялось,
